Кровь избранных
Шрифт:
Ну конечно! Взрослые впадали в психическую зависимость, в умственное рабство, да, это так, но есть редкое исключение: «избранные».
По спине брата Овна прошла дрожь.
«"Здоровые носители": особи женского пола, молодые, крепкого здоровья, с группой крови АВ и отрицательным резус-фактором. Такие экземпляры способны противостоять воздействию вещества какое-то время. Их нервная система невосприимчива к Аль-Харифу при попадании его в дыхательные пути. Время защитной функции организма варьируется индивидуально».
«Избранные» — ключ, при
Абсурд.
Спрятавшись за колонной, брат совсем потерял голову. В такую шутку судьбы верилось с трудом. Но то, что он видел перед собой, отрицать было невозможно.
Шелли Копленд — «носительница» Аль-Харифа.
21
Балтимор, командный пункт Овна,
11 декабря 1957
Аль-Хариф улетучился, ушел в никуда.
Застыв у окна, Нумений уставился на старуху, подметавшую листья с мостовой Гриффит-авеню перед входом в двухэтажное здание. В горле у него застрял какой-то противный комок.
Ему всегда внушали, что Овен — это как семья. Хранить тайну Аль-Харифа — важная и почетная цель, твердили старшие на собраниях. Без «дыхания Сета» не было бы и их общества. Какие же выводы он должен теперь сделать, когда единственный образчик вещества исчез в ледяном небе Балтимора? Сильно сжало за грудиной. И все произошло в то время, когда верхушка организации поручила важную миссию… Получилось, что доверять ему нельзя.
Нумений махнул рукой, словно отгонял назойливых мух, кружащих над головой. Включенная рация напоминала о недавнем сообщении Плутарха из того злополучного переулка. Прежде чем решить, как вести себя с начальством в свете последних событий, надо было внутренне успокоиться, собрать всю информацию воедино и составить полную картину случившегося. Время поджимало.
Что сталось с Шелли Копленд? Люди Отару выжили или нет? Есть еще другие жертвы? Он сосредоточил внимание на сведениях от Филона, информатора Овна в полиции Балтимора. Тот, конечно же, выехал на место катастрофы с первыми патрульными машинами и каретами «скорой помощи». Нумений присел на старый зеленый диван, единственное убранство помещения на Гриффит-авеню, и огляделся по сторонам, словно впервые увидел комнату.
Все кончилось, и Аль-Хариф испарился в воздухе. Несмотря на происшедшее, он испытал почти облегчение. Странные мысли бродили в голове. Нумений вдруг представил, как вернется домой и обожаемая жена встретит ласковым словом и лукулловым обедом. [166] Впервые за много дней на его тонких растрескавшихся губах появилась улыбка.
В комнату, постучав, вошел один из братьев, работавших вместе с ним на второй рации. Заметив, что Нумений как-то необычно светится, он удивился, но решил ни о чем не спрашивать. Прокашлявшись, командир сам задал вопрос:
166
Лукуллов обед — иносказательно: роскошный,
— Есть еще известия от Плутарха и других оперативников?
— Нет, сэр. Все находятся на местах и ждут. Я на всякий случай сделал так, чтобы сведения, полученные от Плутарха, не распространялись. Мало ли что…
— Очень хорошо. Надо как можно скорее связаться с Филоном и узнать, что произошло с мисс Копленд и остальными, кто был на месте аварии.
— Думаю, сэр, мы должны дождаться, пока он сам выйдет на связь, чтобы не создавать ему проблем с другими патрульными. Филон так сказал еще утром, когда уходил в Центральное управление.
— Тогда нам остается только ждать.
Несколько секунд прошли в молчании. В который раз парень проверил рацию. Нумений расценил это как желание остаться и возобновить разговор. Видимо, подчиненный испытывал ту же странную душевную легкость. Нумений повернулся к окну и заговорил доверительно:
— Что ты думаешь о случившемся? — Он даже немного смутился, ведь не пристало ему интересоваться мнением простого оперативника.
— Думаю, мы сделали все возможное, сэр, и даже хорошо, что так все обернулось. Если бы образцом завладел японец, ситуация сильно осложнилась бы.
Нумений одобрительно вытянул губы трубочкой и кивнул. Ему понравилось, что еще один близкий к событиям человек думает так же, как он. Но тут он сообразил: все услышанное не имеет никакого значения. Перед глазами замаячили мрачные физиономии членов совета Овна. Не сносить ему головы.
— Ладно. Можешь идти. Пусть тебя кто-нибудь сменит, а ты пойди отдохни. Закажи себе хот-дог, если хочешь.
— Спасибо, сэр.
Командир оперативников не обернулся и не увидел лица парня, но почувствовал, что тот смотрит на него с восхищением. Он поразмышлял о мотивации у подчиненных и о чудесах человеческого общения. И тут же саркастически пробурчал, упрекнув себя за смешные умствования.
В пятнадцать тридцать семь в апартаменте на Гриффит-авеню задребезжал звонок. Парень подскочил к телефону и, увидев напряженный взгляд начальника, молча протянул тому трубку. Нумений, прихрамывая, бесшумно подошел к столу, где находился аппарат. Холод и сырость его доконали.
Командир, приподняв брови, взглянул на оперативника, и того из комнаты как ветром сдуло.
— Нумений слушает.
— У меня очень мало времени. Я должен вернуться на место катастрофы, чтобы записать показания свидетелей. — Голос Филона, человека Овна, внедренного в полицию Балтимора, заглушал уличный шум.
— Что с мисс К.?
— Пару часов назад ее увезла карета «скорой помощи». О самочувствии мисс К. узнать ничего не удалось: к машине, куда поместили пострадавшую, никого не подпускали. Но я видел агентшу издалека и опросил тут много народа. У женщины сильное психическое потрясение, легкая рана на голове, ушиблен бок. Ее реакция на Аль-Хариф совсем не такая, как у людей японца. Может быть, дама либо вчера вечером, либо утром, перед тем как бежать, приняла вакцину или средство, повышающее иммунитет. Нам ничего об этом неизвестно, хотя…