Кровь королей
Шрифт:
— А шаманы орков умудряются сочетать магию стихий и общение с духами, — под конец рассказал Лин, — Вот, кстати, если всё запомнили и усвоили, — оглядел лекарь детей короля, — Давайте, ваше благородие, мастер Гоффлер, ещё раз про два языка на примере стихийных магов. Вот есть Гильдия Воды, как мы называем тех, кто там служит? Аква-маги и Гидро-маги, почему так? — зная прекрасно ответ, щур просил старого библиотекаря поделиться объяснением с детьми.
— Именно, что с двух языков. Мы говорим «Вода», эльфы говорят «Аква». А мы пользуемся! — задрал он костлявый указательный палец кверху, — Аквариум, где живут твои рыбки, Ленора, — обратился
— А Гидро — это «вода» уже у гномов, тоже вода, — помогал старику не сбиться с курса полный круглолицый травник, — И это слово тоже у нас теперь в культуре и искусстве повсюду.
— Например, Гидра! Жуткая многоглавая тварь из озёр! — встрял историк Ларнаш, широко раскрывая свои крупные выпученные глаза, оттенка спелого каштанового ореха, задирая маленькие, но густые чёрные брови, стараясь упоминанием чудовища впечатлить ребятишек.
— Да-да, гидра, гидрофиты, подводные растения, а помните «акведуки» от «аквы»? Так всё вместе это: каналы, дренаж, глиняные и металлические трубы, всё это зовётся «Гидроснабжение», ну, или «Водоснабжение», как мы чаще говорим в последнее время, но прежний термин ещё в ходу!
— Вспоминая фауну, — не унимался со своей гидрой кудрявый историк, — Есть ещё крупные водные черепахи — гидромедузы, с невероятно длинной шеей. Никакие не гидры, конечно, и совсем не медузы, но кто-то прозвал их так в записях своего бестиария, — пытался он припомнить, кто же из древнейших именитых друидов в записях о природе подарил миру название и описание этого конкретного вида.
— О, дети! А ещё гидростат! Гидростат, конечно же! — снова задрал палец кверху бородатый библиотекарь, — Чудесная диковинка Скальдума! Капсула, опускающаяся на дно водоёма, чтобы смотреть на рыб, тех же медуз, морских звёзд и ежей, осьминогов и подводных черепах!
— И там же Аэростат, он же Воздушный Шар, как вы говорите. Смекнули уже? — поддержал его Ци Лин, — Аэро или Аир — это есть Воздух. Отсюда, например, Аэромаги, возвращаясь к теме, маги воздуха. А пиро-маги — маги огня. Кстати, у эльфов огонь «игнис», а у нас изначально был именно от этого слова «агни», но теперь трансформировался в языке в слово «огонь», — пытался он кратко, но доходчиво всё объяснить, — Ну, как раньше была «скора», а теперь мы говорим «шкура», хотя профессия «скорняк» по выделки кожи и меха зовётся по-прежнему. Таких вещей очень много, подметите ещё с возрастом, разбираясь в истоках речи и звучания, — улыбнулся лекарь-щур с надеждой на понимание.
— Кстати есть «пиро-маги», порождающие огонь, а есть «пиро-манты» — огонь накладывающие, например воспламенить меч, ставить огненные барьеры заместо бросков огненных шаров, делать на земле огненные ловушки, — рассказывал он.
— Пирог от слова «пиро»! Блюдо печёное в огне! — радостно делилась своими знаниями Ленора.
— Верно, меткий выстрел, девочка, — покачивал головой королевский библиотекарь, не веря собственным ушам, насколько она сообразительна и образована.
— Разве не от слова «пир»? — возмутился Генри, — Ну, пировать типа. Пирог. Нет?
— Пировать можно, чем угодно, — заметил лекарь, — Жаркое, салаты, разная дичь,
— Всё равно от огня! — показала Ленора язык своему брату.
— А пиро-миды… — вслух задумался большую часть времени молчащий Вельд, так как практически всё сказанное он и вправду прекрасно знал, а тут вдруг возник вопрос даже у него.
— «Пирос», «Мидас», — пояснял ему седой Шанкар, — «Огонь в центре» дословно… «Огонь в середине», — неспешно объяснял он суть названия, — Большеголовые гномы свирфнеблины или просто «свирфы» с Трудхейма, что над Ракшасой, так прозвали возведённые гогами и магогами строения в незапамятные времена. В сердце пирамиды всегда была комната-очаг с поддержанием огня, откуда тепло распространялось по полостям и трубам, согревая всё здание. А ещё их пирамиды не были остроконечными, и сверху тоже частенько горел огонь-жертвенник. Как бы тоже в центре пирамиды, если смотреть на неё сверху. Представляете себе? — попросил он детей включить воображение, представить геометрическую форму пирамиды, разжечь мысленно видимый огонёк на вершине и взглянуть сверху, словно верхом на грифоне или из глаз птицы, дракона, мантикоры…
— Причём, самые древние пирамиды, уже с остроконечным навершием, как мы все их представляем при этом слове, были обнаружены в Унтаре, на противоположном конце континента от Ракшасы, — напомнил историк Ларнаш, так что гоги и магоги обитали не только в пустынях в стародавние времена.
— Ох, и это всё нам надо сдать, чтобы поехать с отцом? — недоумевал Генрих Дайнер.
— Всё не так сложно, как звучит, — усмехнулся историк, глядя на детские лица, — Пиро и Игнис, Гидро и Аква, Гео и Терра, и самое лёгкое почти одинаковое Аир и Аэр, это звучит почти идентично, на экзамене придираться никто не будет. Главное, вспомните примеры. Аэростат, гидроснабжение…
— Пирог, — хихикал Генри.
— Хотя бы, да, — кивнул Гоффлер, — Ну, с пра-языками, вроде, разобрались. Давайте лучше другие ваши знания проверим. Что у нас дальше от Кхорна, Лотц или Астелия?
— Астелия, — хором сказали Генри и Ленора, в один голос и пояснив, — Потому что с Лотц мы граничим.
— Верно, — хвалил их старик с милой улыбкой, — А с кем ещё граничит Кхорн?
— Лотц, Торнсвельды. Церкингем, Эйзенберги. Скальдум, Розенхорны, — перечислял Генри, задумавшись и задрав взор светло-карих нежных глаз к устланному коврами с целью сохранения тепла потолку убежища, — Ракшаса, Кроули. Бреттенберг, Мейбери. И Карменгхейм, Уинфри, — называл он земли и династию правителей.
— Нет, — озадаченно скривила бровки Ленора, тоже призадумавшись, — Мы не граничим с Бреттенбергом, Генри…
Вельд молча кивнул сестре, повернувшись к старшим, под чьим присмотрам они здесь в компании немногословной рыжей служанки развлекались познавательными словесными играми в «вопрос-ответ», чтобы те объяснили.
— Демон пыльный! — хлопнул себя по лбу Генрих, выругавшись, — Точно, «когтистая лапа» Ракшасы отделила нас же, нет теперь границ с Бреттенбергом… — расстроено опустил он голову, сам всё рассказав, без надобности что-либо дополнять от наставников.