Кровь на золоте
Шрифт:
– Послушай, – сказал он Стасу, – то, что Софья послала парней ко мне, ясно. Они должны сообщить ей результат сразу или по возвращении?
– Скорее всего, сразу, – кивнул Стаc. Яков Павлович хотел спросить еще что-то, но заглянувший в дверь рослый парень показал ему сотовый телефон.
– Извини, – поднимаясь, развел руками Бобров, – дела.
– Понятно, – хмуро согласился Стаc. Проводив вышедшего брата тяжелым взглядом, криво улыбнулся. – Задумался Яшенька, – пробормотал он. – Теперь вполне может подыграть Софке. Хотя нет, – вспомнил он слова Якова о деле.
– Что? – поразился Яков Павлович.
– Понял, – кивнул тот и, опередив хозяина, рванулся к машине. Открыл дверцу.
С неожиданным проворством Бобров забрался на заднее сиденье «мерседеса». Закрыв дверцу, Титов махнул рукой машине сопровождения и метнулся к «ауди».
– В Орел! – кратко приказал он водителю.
Проводив машины хмурым взглядом, Стаc некоторое время стоял у окна. Затем выщелкнул до половины выкуренную сигарету, вернулся к столу. Взял записную книжку, полистал. Найдя нужную запись, положил книжку и задумчиво уставился на нее. Мысленно соглашаясь с собой, кивнул, потянулся к телефонной трубке. Набрал номер и тут же положил трубку.
– Черт бы вас всех на сковородке жарил! – процедил он. – Но чем она могла их всех купить? Что-то у нее есть такое, из-за чего все на меня хрен с присвистом положили. Знать бы, что…
– Это точно? – Бобров ожег взглядом стоявшего перед ним невысокого стройного мужчину в спортивном костюме.
– Сегодня бумага пришла, – сказал тот. – Заключение однозначно: на повороте не справился с управлением. Канистра с бензином, видимо, была в салоне, вот и полыхнуло. Да он и так вряд ли бы жив остался. У меня там знакомый работает. Спуск к реке сначала пологий. Потом…
– Хватит! – резко прервал его Бобров. Коротким взмахом руки выпроводил из кабинета. Когда тот вышел, Бобров прижал ладонь к сердцу, нажал кнопку внутренней связи. – Валидолу мне, – не дожидаясь ответа, просипел он. – Ленка, – со вздохом выдавил Яков Павлович, – что с тобой? Птицын не мог сам разбиться! Подожди-ка, Птицын разбился по дороге к районному центру. Значит, он ехал из деревни. Вообще ничего не понимаю… – Он помотал головой. – Значит, с Леной что-то случилось, вот он и гнал. Но если бы что-то произошло с Леной или Славкой, я непременно узнал бы. Выходит, Ленка отправила Птицына. Но почему он разбился? – вслух, словно обращаясь к кому-то, спросил Бобров.
– Яков Павлович! – В кабинет заглянула полная рыжеволосая женщина. – Я вам…
– Ничего не надо, – отмахнулся он.
– Елена Яковлевна прислала телеграмму. Держа в одной руке упаковку валидола, женщина осторожно подошла к столу и положила бланк телеграммы. Он схватил.
– «Птицын погиб в автокатастрофе, – вслух прочитал Яков Павлович. – Я приеду через два дня. Лена». – Облегченно вздохнув, улыбнулся. – Клава, – попросил он женщину, – сделай кофе, да покрепче, – шутливо погрозил пальцем.
– Но у вас только что… – нерешительно начала она.
– Я отец, – спокойно сказал Бобров, – а ты принесла мне прекрасное лекарство. – Положив на стол бланк телеграммы, бережно пригладил
Удивленная его тоном женщина растерянно улыбнулась и поспешно вышла.
«Значит, Птицын погиб, – снова вчитался в текст телеграммы Бобров, – в автокатастрофе. Если бы в этом было хоть какое-то сомнение, Ленка бы не написала. Но почему она отправила его? – попытался понять Яков Павлович. – Впрочем, ответ я скоро узнаю. – Он засмеялся, но, мгновенно оборвав смех, зло блеснул глазами. – Не Трофимов ли присылал знакомого Григория? – Немного подумав, помотал головой. – Исключено. То, что он завидует, а следовательно, ненавидит меня, допустимо. Но даже в самом малом он ничего не станет предпринимать против меня. По той простой причине, что деньги Федька зарабатывает благодаря моим поставкам».
– Я говорил уже, – раздраженно напомнил Адам, – и повторяю: Бобров не вечен. Тем более что сейчас его братца усердно разыскивает Вишневская. Тебе эта фамилия ни о чем не говорит?
– То, что она – дочь Вишневского, – пожал плечами Трофимов, – еще ничего не значит. У Андрея были…
– Все, что у него было, – перебил его Жигун, – досталось Софке. Так сказать, по наследству. Софка – умная и решительная женщина. Согласись, – усмехнулся он, – не всякий мужик будет добираться до горла Стаса. Ты думаешь, он только ее сыночка на тот свет спровадил? Но Софья…
– Ее сына убил не Стаc, – возразил Трофимов. – Почему же она не ведет разборок с питерскими? Да потому, что ей там быстро зубки обломают. А Стаc – просто наемный убийца. Точнее, был им и сумел создать свою, так сказать, школу киллеров. Но он несколько раз засветился, и только поэтому на него…
– Извини, Федор, – засмеялся Жигун, – но ты говоришь, как несмышленый юнец. У Вишневской остались связи отца. А это, – алчно блеснул глазами Адам, – благородный металл. Только золото и камешки не падают в цене. Так что те, кто поставил на Софку, поступили правильно. И знаешь… – Понизив голос, он наклонился над столом. – Я бы на твоем месте поступил так же. В конце концов…
– Об этом мы говорили, – прервал его Трофимов, – поэтому я повторяюсь, но, – развел он руками, – я действительно ничего не знаю о том, где может быть Стае. Конечно, не исключено, что он сейчас у Якова. Но у меня нет ни малейшего желания копаться в этом. Мне все равно, что будет со Стасом. Я твердо знаю одно: Бобров не положит свою голову за кого-то. А уж за брата, – рассмеялся Федор, – как это ни парадоксально звучит, тем более. И знаешь что, Адам, – уже серьезно закончил он, – прими добрый совет: не суйся в это, довольствуйся тем, что имеешь. Иначе можешь потерять все, даже голову.
– Не понял, – откинулся на спинку кресла Жигун. – Ты пугаешь меня?
– Предупреждаю, – поправил Трофимов.
Воробей довольно потер ладони, достал из-под стола бутылку армянского коньяка и широко улыбнулся. Откупорил, налил стопку. Выпить помешал звонок.
– Кого еще принесло?
Недовольно оглянувшись, поставил рюмку и вышел в прихожую.
– Вот что, – усевшись на заднее сиденье «мерседеса», буркнул Жигун, – сейчас же навести Воробья. Черт бы меня побрал, – обругал он себя, – нашел гонца, идиот.