Кровь на золоте

Бабкин Борис Николаевич

– Я те дам ячейку, – слабо возразил он. – Или ты уже того, – он испуганно взглянул на сестру, – влипла?

– Ага, – обреченно вздохнула Ника, – влипла.

– Убью козла! – крикнул Алексей. – Короче, вот что, – решил он, – я бабок дам на дорогу, скоро еще пришлю. Ты давай отсюда в темпе вальса. А этому…

– Я твой разговор, – перебила его Ника, – значение твоих слов не всегда понимаю. То торопишь, чтобы уезжала быстрее. То в темпе вальса. А вальс считается теперь медленным танцем.

– Все! –

рявкнул он.

– Тише. – Ника приложила палец к губам. – Дашу разбудишь.

– Ну, ты капканы мочишь, – он понизил голос. – Институт бросила и брюхатая…

– Да ты что говоришь! – рассердилась Ника. – Какая же я брюхатая. – Проведя рукой по упругому животу, засмеялась.

– Я про то, что беременна, – пояснил Алексей.

– Что? – весело спросила Ника и, прикрывая рот ладонью, засмеялась.

– Сама же сказала, что влипла… – растерялся Белый.

– Я про то, что влюблена в Толика, – уже откровенно издеваясь, сказала сестра. – А как ты мог подумать, что я сюда приехала, потому что влипла! Толик тоже здесь. Он в старателях работает.

Взглянув на ошеломленного брата, она фыркнула и выскочила из комнаты.

– Вот это да, – помотал головой Белый, – день орпризов. Как в шизике – ищешь окурок, а находишь пачку сигарет и коробок спичек.

– Леша, – слабо прошелестел голос из-за двери, – ты уходишь?

– Да куда же я уйду…

Он вошел в соседнюю комнату. Даша со смущенной улыбкой лежала на кровати.

– Ты извини меня. – Она вздохнула. – Я когда тебя увидела, глазам не поверила. И за слезы извини. Думала, уже все выплакала. – Снова вздохнув, махнула рукой.

– Ты сюда-то на кой прикатила? – стараясь говорить мягче, спросил он.

– Я бы там с ума сошла. Костю, мужа бывшего, терпеть не могла. А когда появился, на похороны Лешки приехал, обрадовалась. Он ведь мне и раньше предлагал на Колыму вернуться. А в этот раз я сама его об этом попросила. В Москве Нику встретила. И знаешь, – благодарно улыбнулась она, – как-то сразу легче стало. Ну, а здесь почти в себя пришла. Я только из-за этого и на прииск имени Расковой не поехала. Там ведь почти все маму знали. А я не хотела, чтобы снова и снова напоминали о ней. – На глазах Дарьи появились слезы.

– А муженек твой где? – чтобы отвлечь ее, спросил Белый.

– Не знаю, – безразлично ответила Даша. – Он иногда заходит просто так. Он меня в охрану устроил. У него какие-то дела с золотом. Он, наверное, хочет и меня вовлечь. И знаешь, я тоже этого хочу. Посажу я их всех. – Ее голос окреп от ненависти. – Конечно, тебе это знать незачем. Ты уж извини, что я… – Даша махнула рукой. – Спасибо тебе, Лешка. И иди. Мне одной побыть надо.

– Пока, – буркнул он и тихо вышел.

– Уходишь? – спросила Ника.

– Угу, – кивнул он и, закрыв плотнее дверь, строго предупредил: – Ты это, в дела с золотом

не вздумай лезть. Костик, муж Дашки, что-то мутит. Она его посадить хочет. Так ты в эти…

– Я знаю, – прервала ег;о Ника, – но это, как говорится, их семейное дело. Ты-то зачем сюда приехал? – Она подозрительно посмотрела ему в глаза. – Наверное, и приятель твой здесь, Артем, – вспомнила Ника имя Маркова.

– Тебя это не касается, – отрезал Белый.

– Точно так же, как и тебя то, почему я здесь. До свидания.

Круто развернувшись, Ника вошла в комнату к Даше и закрыла дверь.

«В меня, – усмехнулся Алексей. – Не дай Бог, кто обидит, пришибу с ходу, – выходя, пообещал он и нахмурился. – Она сказала, что и Толян здесь. Во дела, как сажа бела».

Постукивая тростью, быстро спустился по ступенькам.

– Этот? – услышал он молодой наглый голос.

– Он, – с усмешкой отозвался второй.

– Что ты, сука, по чужим бабам ходишь? Плечистый верзила загородил Белому дорогу. Справа от него, помахивая милицейской дубинкой, стоял коренастый парень. Слева медленно надвигался еще один.

– Ты кого сучишь? – зло спросил Белый. – Гребень!

Трость, описав дугу, сухо треснула по колену верзилы. Белый, отпрянув назад, успел пропустить рассекающую воздух дубинку и тростью ткнул бьющего. На Удар третьего среагировать не сумел. Отлетел к стене и упал. Подскочив, третий с размаху пнул его ногой в бок. Замахнулся еще, но выросший за его спиной Стае сцепленными в замок руками сильно ударил его меж-ду лопаток и с разворотом добил ногой падающего пария. Потом забросил себе на плечо мычавшего Белого и, согнувшись, вышел из подъезда. Увидев стоящее у лодъезда такси, подошел к машине.

– На Приисковую, – открывая заднюю дверцу, сказал он.

– Занят, – лениво отозвался водитель. – Пассажиров жду, так что…

– На Приисковую, – затаскивая Белого на заднее сиденье, повторил Стаc. – Держи, – протянул он возмущенно повернувшемуся таксисту сто долларов.

– Вообще-то успею, – сразу решил водитель. – Они сказали, минут десять. Покатили.

– Ты как здесь оказался? – промычал Белый.

– У дома тебя ждал. И они тоже. Потом один сказал, что ты, наверное, у какой-то Дашки. Я шел за ними.

Хорошо, недалеко.

– Чего же сразу не влез? – Потирая бок, Белый взглянул на Стаса.

– Как услышал шум, сразу вошел.

– Приехали, – повернулся к ним водитель. – Открыв дверь, Стаc хотел помочь Белому выйти из машины.

– Сам, – оттолкнул тот его руку.

– Что твоя мадам скажет, – усмехнулся Стаc, – если узнает, что ты у Дашки был? Может, все-таки объяснишь, что за Дашка?

– Тебе какое дело? – огрызнулся Белый.

– Тебя срочно просил зайти Артем, – остановившись перед подъездом, сказал Станислав.