Кровь невинных
Шрифт:
— Я сейчас в чужом офисе.
— Понимаю. — Она изобразила удивление в голосе. — Я хочу поговорить с тобой о Селме.
— Селме?
— Не знаю, говорила ли она тебе о том, что происходит с Дэйвом.
— Мы с ней это не обсуждали.
— Поэтому я и решила, что нам нужно встретиться. Знаешь, ты ведь теперь единственный мужчина в семье.
— Ага. — Я просто не верил своим ушам. — Хорошо.
Мы назначили время встречи. Я не ждал особых новостей о Селме или о ком-нибудь еще. Но лучший способ избавиться от Джоан — это увидеться с ней. Если я буду игнорировать ее, она примет это как вызов и не
— Знаешь отель «Мэйфер»? — спросила она.
Он находился на той же улице, что и Совет. Наверное, она посмотрела карту. Теперь, когда я работал на Парк-авеню, она решила, что меня стоит навестить.
Я поставил телефон на стол Шанталь.
— Извини. Семейные дела.
— Не хочешь рассказать мне?
— О семье? Не стоит. К тому же у нас много дел, не так ли?
— Верно. — Шанталь поглядела на полдюжины папок, которые она разложила на столе, словно колоду карт. — Верно, — повторила она, как будто пытаясь убедить себя в чем-то. Она долго смотрела на документы перед собой. Затем покачала головой: — Нет. Если ты не возражаешь, я все-таки хотела бы поговорить о твоей семье.
— Не надо.
Почему я так удивился, увидев, что она огорчилась? Точно не знаю. Но я испытывал легкий шок, когда видел боль в ее глазах. Мне казалось, хотя я никогда серьезно не задумывался об этом, что многие вещи она переживала не так, как я. Когда ты учишься в школе, что бы ты ни сказал учительнице, ты не думаешь, что ее это может обидеть. Возможно, она разозлится. Но только не обидится. Люди разного возраста воспринимают некоторые вещи иначе. С Шанталь происходило нечто подобное. А еще я переставал контролировать ситуацию. Мне все время приходилось думать о том, как сохранить заинтересованность Шанталь во мне, чтобы она не отдалилась от меня. И когда мои слова или поступки вызывали у нее обиду, я чувствовал, что совершаю ошибку, которая могла иметь для меня роковые последствия.
— Что ты хочешь узнать о Хорватии?
— Я хочу узнать о Канзасе.
— Шанталь, мои родители умерли. Отец скончался, когда мне было четырнадцать. Мама вышла второй раз замуж, но потом тоже умерла. Что еще я могу сказать. Сестры? Селма — очень милая, но вышла замуж за подонка. А Джоан сама стерва. Ты довольна?
Она просто посмотрела на меня, и я почувствовал себя неловко.
— Иногда мне кажется, что я ничего о тебе не знаю. Я не могу пробиться сквозь панцирь, которым ты себя накрыл. И мне это не нравится, Курт. Совсем не нравится. — Она покачала головой и отвернулась.
— Перестань. Что с тобой происходит?
Ее глаза покраснели.
— Это одна из наших бед, Курт. Ты не слушаешь меня.
— Ты несправедлива ко мне.
Она опять покачала головой, и в этот момент я почувствовал, как распадается на части все, что мне удалось построить за это время.
— Я вам не помешаю? — появился Каррутерс, заглянувший в открытую дверь.
Она посмотрела на него. Сосредоточилась. Вытерла слезы с лица.
— Пыль с документов, — объяснила она, и ее голос дрогнул, — попала под контактные линзы.
— Понятно. Может, мне зайти позже?
— Все в порядке. В чем дело, Джордж?
— Я хочу, чтобы ты написала вступление к статье о Сомали.
— На
— Хммм, — протянул Джордж. — Тебе не кажется, что это может подождать? Ситуация в Сомали выходит из-под контроля. Буш может устроить большой гуманитарный спектакль перед уходом. Это вызовет проблемы у Клинтона.
— А Ирак не вызовет?
— Я просто хочу, чтобы ты взглянула на эту статью. — Он повернулся ко мне: — Уверен, вы сможете ей помочь. — Каррутерс улыбнулся, затем повернулся и ушел.
— Оставайся здесь, Курт, — велела Шанталь. — Не позволяй ему доводить тебя.
— Он меня достал.
— Тебя все достают, Курт.
— Со мной все хорошо. — Я почувствовал, что перестаю контролировать себя. Черта, разграничивавшая мои жизни, стала хрупкой, ломкой и дала трещину. Звонок от Джоан. Слезы Шанталь. Колкости Каррутерса, который, как всегда, изучал, прощупывал, насмехался.
— Сядь, Курт.
— Я устал. — Я сел в маленькое кресло напротив ее стола и закрыл глаза.
— Что с тобой происходит? — услышал я ее голос.
— Слишком много и ничего.
— Это все твоя семья. Наверняка что-то связанное с твоей семьей.
Я едва сдержал смех. Я думал о более важных вещах, по сравнению с которыми переживания отдельно взятого человека о своей семье казались ничтожными. И все же после звонка Джоан внутри у меня как будто что-то переклинило. Я действительно не мог ничего сказать. Тем более Шанталь. Поэтому ухватился за мысль, которую она мне подала.
— Да, думаю, это из-за моей семьи. — Но я не собирался развивать эту тему. Мне не хотелось говорить о чем-нибудь в этом роде. — А может, из-за бессонницы.
— Почему ты не спишь?
— Дурные сны.
— Расскажи мне о них, — попросила она, и я вздохнул с облегчением, подумав, что смогу говорить о снах, не выдавая себя.
— Обычно они похожи на реальную жизнь. Если днем у меня возникают проблемы, то я вижу их ночью. Но я просыпаюсь, так и не решив их.
— Ты часто просыпаешься ночью?
— Часто.
— А какие проблемы?
— Разные... поломка ксерокса... да много чего.
— И ты больше не можешь уснуть?
— Да. Хотя если это ксерокс, то могу.
— Тебе снится война?
— Какая?.. Да, мне снится война в Заливе. Иногда Панама. Но я не думаю, что дело в этом. Я просыпаюсь у себя в кровати. А потом снова засыпаю.
— Прости, Курт, а после каких снов ты не можешь уснуть?
— Я тону. — Как же быстро мы добрались до этого момента. Я говорил ей правду, а это — лучший способ солгать. Но на этот раз я сказал слишком много. Поэтому мне нужно было все объяснить и сделать это очень осторожно. — Раньше мне снилось, что я на корабле, на десантном судне. Я падаю за борт. И в тот момент, когда я готов расстаться с жизнью или даже почувствовать себя мертвым, мои ноги касаются дна. И я иду. Дышу. А затем — выхожу из воды. Но недавно все изменилось. Я стою, а потом меня начинает окружать вода — она повсюду, а я запутался в сети, или оказался закрытым в машине, или... ты знаешь, как это бывает во сне, важно то, что ты не можешь найти выход, а не как выглядит ловушка, в которую ты попал. Вокруг темно. Я не могу дышать. Нет воздуха. Я задыхаюсь. Наконец просыпаюсь. И после этого уже не могу заснуть.