Кровь оборотня
Шрифт:
— Уверяю, ничего такого, что бы вас касалось, — ответил он хоть и с улыбкой, однако прозвучало все равно резковато.
Но Марьяна не обиделась. Она задумчиво царапнула ногтем по стеклу, извлекая неприятный звук, и сказала:
— Вообще-то, касается. Я ведь могу передумать заключать договор с виноделом, у которого проблемы с мэрией.
Как же ловко она вывернула!.. Давид нажал на педаль газа, ускоряясь на ровном участке дороге.
— Вообще-то, Марьяна, мне по большому счету плевать, заключите вы договор с Шастелли или нет.
Каменные
— Ну что? — поторопил он ее. — Хотите услышать историю о волке и пастушке?
— Давид, оборотни существуют, — серьезным тоном сказала Марьяна.
Он подивился тому, как в ней уживаются детская простодушная вера в сверхъестественное и циничность опытной женщины.
— Здесь вы точно найдете себе единомышленников, — дипломатично ответил он.
Старая Катена, хозяйка лавки, грелась на солнышке на заднем дворике, однако вышла на шум и с любопытством уставилась на чужачку. Давид радушно приветствовал ее и представил Марьяну:
— Она гостит в доме Шастелли, — пояснил он.
Марьяна бродила вдоль полок и разглядывала товар. Давид спросил презервативы, и старуха ему понимающе улыбнулась.
— Неужто завел себе подружку? Давно пора, а то сидишь бобылем.
— Я не его подружка, — возразила Марьяна из глубины лавки.
Давид вздрогнул. Чертовски хороший слух… Марьяна подошла к прилавку и положила на него упаковку канистрелли.
— Эти сладкие, — с улыбкой предупредил он. — Тетушка Катена, Марьяна интересуется местным… эмм… фольклором. Собирает истории про оборотней. Пообщайтесь пока, а я загляну к отцу Полю. Не скучайте без меня.
Одарив женщин на прощание ослепительной улыбкой, Давид прихватил ключи от машины и исчез.
ГЛАВА 8
— Такая девочка была чудесная… Тоненькая, нежная, добрая… Ты вот мне ее напомнила… — старуха вздохнула. — Всегда улыбалась, даже если ей худо было. Зверь повадился сначала ее козочек задирать, а потом и до самой Лучаны добрался. Сгинула девочка, мы даже похоронить по-людски ее не смогли… Шестнадцать годков всего ей было, бедняжка.
Старуха перекрестилась и замолчала, уйдя в себя.
— Когда это произошло?
— Давно… Лет тридцать… нет, уже тридцать пять годков прошло… Я тогда молодой была, значится, как раз первенца своего родила…
— Кто-нибудь видел этого зверя? Почему вообще решили, что это оборотень? Может, обычный волк?
— Нет у нас волков.
— Ну может завезли с материка?
— Нет, то оборотень был… Сама не видела, врать не буду, но мне отец рассказывал. Видел он его и еле уцелел. Военное время было, тяжелое. Фашисты оккупировали тут все, значится, и зверь лютовать начал, как будто мало беды. И наших, и чужих задирал…
— Это все очень интересно, но с оборотнем что? — нетерпеливо спросила Марьяна.
— Так я к этому ж и веду. Они шли тогда через весь остров, а здесь, когда уже думали, что все опасности позади, на них на привале напал зверь.
— И что?
— Переполошились, стрелять начали, а эта тварь двоих задрала и исчезла, как ни в чем не бывало… Папа после этого заикаться стал… ничего и никого так больше не боялся…
— Ну а на кого походил зверь?
— Жуть невообразимая… Громадный, что тот мерин, черный и быстрый, ушастый… А глаза красные… и человеческие!
Марьяна с досадой понимала, что тратит время впустую. Если этот гипотетический оборотень и существовал, то вряд ли дожил до наших дней. Ей просто морочат голову, а то нападение, возможно, и вовсе было совершено, чтобы напугать ее и отвадить от церкви. Хотела бы она знать, зачем Давиду понадобился отец Поль. Марьяна слышала разговор архитектора с Огюстом, понимала, что те затеяли, но собиралась сыграть на опережение. Если понадобится, она перекупит рабочих и окажется первой, кто увидит, что же спрятано там… в подполье церкви. У нее даже нос зачесался от азарта. Она сменила тему, решив извлечь хоть что-нибудь полезное из беседы.
— А вы Давида давно знаете?
— Полгода назад приехал… А ты, значится, его подружка?
Марьяна вздохнула с притворным сожалением.
— Не думаю… Мне кажется, Давид слишком независимый, чтобы иметь подружку.
Старуха воодушевилась. Женская солидарность работает везде, даже на Корсике.
— Ему остепениться надо, я так ему и талдычу!..
— Думаете, у меня получится его приручить? Я ничего о нем не знаю. А вдруг он женат?
— Не, — махнула Катена. — В разводе он, на бывшую жаловался. Хороший он мальчик, добрый, хоть и себе на уме. Тетушкой меня зовет, значится, всегда помогает, дом пустующий отремонтировал и поселился там, я денег с него не беру, потому что за могилой Франциски смотрит… Семь лет бедняжка держалась, прежде чем померла, до последнего верила, что ее Лучана найдется…
— Надо же, просто святой Давид…
— Да, я очень хороший мальчик… — вкрадчиво прошептал Давид у нее над ухом, приобнимая ее за талию. — А еще прекрасно готовлю.
Марьяна вздрогнула от неожиданности. Чертов лис!.. Он опять ухитрился подкрасться к ней совершенно бесшумно!..
— Ну я же слышу, как у вас бурчит в животе.
— Я пообедаю в доме Шастелли.
— Вы не простите себе, если не попробуете, как я готовлю…
— Переживу как-нибудь.
— И не отведаете фирменного корсиканского блюда… — он кивнул на заднее сиденье с рыболовной сумкой. — Truite piene incu u brocciu.