Кровь обязывает. Тетралогия
Шрифт:
Как только я отстал от них, те предложили Татьяне посмотреть их коллекцию кукол и платьев к ним. Татьяна взглянула на меня вопросительно. Я, пожав плечами, сказал, что не возражаю, и может Хелен одна покажет Татьяне все свои сокровища, а мы с Джесс немного поговорим.
Хелен, схватив за руку Татьяну, утащила ее на второй этаж, а я поинтересовался у Джесс, могу ли я забрать часть своих вещей. Джессика спросила меня, что именно я хочу взять. Я попросил ее выдать мне деньги, что я приготовил для Якова, когда собирался выкупить его дом. Вопрос с домом снимается с повестки дня, а у меня есть долг, который мне необходимо погасить.
–
– А я, как раз и должен пятьсот тысяч. Тем более что мой кредитор приехал сюда. Вот я с ним сразу и рассчитаюсь.
Джесс внимательно на меня посмотрела, а потом, кивнув своим мыслям, ушла из комнаты. Где-то лязгнула дверца сейфа и вскоре она притащила мне сумку с деньгами.
– Будешь пересчитывать?
– Да ты что, я доверяю вам, как себе. Маме скажешь, что я забрал все. Пусть не переживает. Деньги нужны для расчета за проделанную для меня работу. Давай я расписку напишу, что забрал деньги.
Тут уж Джессика взвилась и стала горячо доказывать, что она не возьмет с меня никаких расписок, но я был непреклонен и написав расписку крикнул Татьяну.
Тут по лестнице застучали каблучки и к нам вернулись Хелен и Татьяна. У обоих горели глаза. Ну, понятно, в куклы не наигрались. Но нам действительно уже пора было возвращаться в отель, так как по времени у Людвига с Михалычем должны были закончиться подготовительные работы с копиями взрывателей.
Я попросил Татьяну расписаться на моей расписке, как свидетеля и, показав ей открытую сумку с деньгами, отдал расписку Джесс.
Все мы готовы вернуться в город. Я вызвал такси, и через десять минут мы, выйдя к машине, дружно распрощались с девчонками, я назвал таксисту адрес отеля и мы покатили в направлении города. Татьяна сидела рядом со мной, и ее глаза все время съезжали на сумку с деньгами.
– Макс, а ты не боишься, что кто-нибудь нападет на тебя с такими деньгами? Может, нужно было вызвать папу или дядю Людвига?
– Да нет, Танюшка, мы и сами, если что, то отобьемся. Да и не знает никто, что мы с тобой деньги везем. Это теперь пусть у твоего папы голова болит, как их сберечь.
Татьяна поняла, что ее отец теперь будет охранять эти деньги, и ее беспокойство в глазах только усилилось. Вот показался наш отель. Я выбрался из остановившегося такси, расплатился с водителем и, подхватив в одну руку сумку, а другой Татьяну, двинулся в отель. Поднялись на второй этаж и, пройдя по коридору, подошли к нашей двери. За ней слышался отчаянный спор. Мы зашли в номер и я, посмотрев на красных от нахлынувших эмоций спорщиков сказал.
– Спорим, не подеретесь!
Те вмиг успокоились. Михалыч, смущенно потупившись, сказал, что они немного повздорили относительно отдельных элементов электронной схемы и если бы они знали, как я буду воздействовать на отдельные элементы взрывателя, то может, и предмета спора не было бы.
Я, помогая Татьяне снять свою куртку, сообщил им, что провел полевые испытания на камне и земле. В первом случае можно с уверенностью сказать, что зона покрытия будет около двадцати, двадцати пяти сантиметров, а вот во втором случае такие замеры произвести было не возможно, так как земля просто вылетела осыпавшись. Оба мои оппонента кинулись к записи с видео камеры и начали что-то просчитывать, останавливая кадры.
Я смотрел на это безобразие, а потом попытался их
– Вот черт, а мы думали, ты привез какое-то чудо, вон и сумка стоит у порога.
– А, это. Нет, там деньги Михалыча. Я вот другое думаю, ведь если я ударю в землю, на глубину четыре метра, то там все переломается и сплющится. Это приведет к замыканию. Но ведь и элементы питания будут повреждены. Так может и не произойдет взрыва.
Мужики задумались, да нет, если замкнет, то взрыв неизбежен, но если элементы питания разрушатся раньше, то да, взрыва не будет.
– Михалыч, - спросил Людвиг, - ты бы, где расположил питание такой машинки.
– Как где? Сверху конечно, чтобы водой не залило.
– Вот! И я бы расположил их сверху в такой ситуации. А чем они от нас отличаются? Да ничем. Вот поэтому удар Макса может и пройти. Он же идет сверху вниз, значит сначала выходят из строя элементы питания, все, даже дублированные, а потом ломается вся электроника. Так что может сработать.
– А если рванет. Ведь он будет стоять точно над каждой заложенной миной.
– Да его, как выяснилось, самосвалом не раздавишь, а тут какой-то взрыв.
– Это откуда такая информация о самосвале?
– Подозрительно прищурившись спросил я у Людвига.
– У Якова что, язык чешется?
– Ну, не наезжай, Макс. Это он мне так, по-дружески рассказал. Ты же знаешь, из меня такую информацию клещами не вытянешь.
– Да тут и клещей не надо, сам все рассказал.
– Но ведь тут все свои. Да и не поверит никто. Это же надо, по человеку многотонный самосвал проехал, а ему хоть бы хны, тем более что он не один был, а с дамой.
– Ох, Людвиг, не я твой командир, а то ты бы у меня с гауптвахты не вылезал бы. Так, сейчас уже поздно. Мы с Людвигом пойдем на работу, а вы располагайтесь и отдыхайте. Завтра все дружно выезжаем в горы и там проводим еще одно испытание. Чтобы все было достоверно, а то не хочется мне, чтобы хоть одна такая мина осталась не разряженной. Все Людвиг, собирайся, мы уходим.
Мы уже направились на выход из номера, когда нас догнал голос Татьяны.
– Макс, а сумка с деньгами?
– Я же тебе сказал, что теперь это головная боль твоего папы. Все пока. Нам еще нужно застать на работе Якова.
Мы развернулись и направились по лестнице вниз. До работы было не далеко. Не прошло и десяти минут, как мы входили в транспортные ворота фирмы. Сразу направились к Якову. Договорились с ним, что он все эти дни не ставит машину там, где ставил раньше, и не пользуется лифтом из подземной стоянки, который ведет на их этаж. Пока мины не обезврежены, это может быть довольно опасно, да и люди вокруг могут пострадать. Людвиг заверил нас, что сделает все, как мы его просим.