Кровь решит за нас
Шрифт:
“Да?”
“Не молчи!”
“Я писала пять минут назад”.
“Целых пять!”
“Раньше ты был спокойнее”.
“Раньше я не имел права что-то просить”.
“А теперь, значит, имеешь? Интересно. С каких пор?”
“Девочка моя! Я ревную! Скажи, кто вокруг тебя? С кем ты сейчас говоришь?”
“Вот прямо сейчас разговариваю с весьма настойчивым парнем, который мне не дает работать”.
“Кто он? Убью!”.
“Сомневаюсь”.
“Ты же обо мне, правда?”
“Какое самомнение”.
Наташа
— Да? — прошептала она.
— Кто он? — серьезно спросили на том конце. — Дай ему трубку.
Девушка чертыхнулась про себя, в голосе ни капли смеха, только сдерживаемая ярость.
— Сань, я же про тебя говорила.
— Прости, — минуту спустя все так же деланно спокойно произнес парень.
— Саш, у меня в группе есть ребята, и я сильно сомневаюсь, что они не станут со мной общаться во время учебы.
Он глубоко вдохнул, затем выдохнул, заставляя утихнуть злость. Она все еще ждала его ответ. Как же сложно.
— Девочка, прошу скажи, что любишь, — беззвучно прошептал он, оперся лбом о холодную стену лестничного пролета офисного центра. — Полюби меня. Не мучай больше.
Как ад. Он не знал, кто рядом с ней, может тот, в ком она увидит нечто большее и лучшее, а он снова станет просто другом, названым братом.
— Знаю, такого больше не повториться, — эту фразу парень произнес вслух.
— Саш.
Он готов был отдать полжизни за ее ласковый голос, произносящий его имя.
— Да?
— А что ты делаешь?
— Подпираю лбом стену, думаю о тебе, не могу работать и жду вечера.
Наталкин смех заставил его улыбнуться. Козявка мелкая. Ей нравится, что он мучается и сходит с ума, нравится дразнить. Послания пследними вечерами, когда Сергей недвусмысленно давал понять, что он, Сашка, не может остаться, с подробным рассказом о том, как она принимает ванну, убивали. Он воочию представлял обнаженное тело в воде, ягодный запах ее любимой пены для душа.
— Ты приедешь?
— Если меня не выгонят.
— Не сегодня. А что делать будем?
— Не думал еще, не знаю. Все, что пожелаешь. Хочешь гулять — поедем, хочешь дома — останемся.
— Тогда гулять. Саш, я побежала, мне домыть надо.
— Я люблю тебя.
Наташа смутилась, впрочем как и всегда, когда он говорил такую непривычную фразу, тихо прошептала “пока” и нажала рассоединение. Смартфон тут же, не дав ей опомниться, возвестил о новом входящем.
— Да?
— Дочь, когда заканчиваешь?
— Еще полчаса и на автобус.
— Хорошо. Твоя голодная волчара сегодня приедет?
— Папа, не называй его так.
Мужчина рассмеялся.
— Да, ну? И как же называть иначе? Еще немного, и он начнет нарезать круги по периметру дома. Сдается мне, его и Киллер побаиваться стал. Про себя так вообще молчу, смотрит, как на врага
— Папа!
— Ладно, шучу. Сегодня можно. Только в час, чтоб ты была дома, а он выметался. Понятно?
— Да, — Наташа тяжело вздохнула, она надеялась на большее. — Умница дочка. Я свое слово сказал, до вечера.
— Пока.
Повторила вздох. Никогда не думала, что кто-то станет ограничивать ее общение с Санькой. Тем более теперь, когда ей доставляло удовольствие дразнить его. Чем больше она хулиганила, тем более странными, безумными становились его слова и тексты. Он мог одной фразой обжечь, мог не просить, а требовать описать, что она делает в душе и как именно, звонил посреди ночи, чтобы она назвала его по имени, теперь ревнует. Глупый! Да, она думать ни о ком другом не может. За последние пять дней он занял все ее мысли, не оставляя места даже отцу. Девушка одела наушники и включила музыку. Знакомый голос выдохнул ей в уши, она прикрыла глаза, вспоминая ласки Санькиных рук, его поцелуи, нежные и такие требовательные, представила как в какой-то момент он опускает ладонь между ее ног…
***
Санька с Наталкой, значит Нина одна. Сергей остановился перед дверью ее квартиры, убрал бутылку вина за спину. Мало ли, она расстроена или может снова плачет, усугубить не хотелось. Просто оставит незаметно в подъезде и все. Кто-нибудь заберет. Потянулся к звонку, однако прежде чем успел нажать, лифт открылся, отдуда вышел молодой высокий парень, а следом за ним сама хозяйка квартиры.
Развернулся, стиснул зубы, ревность волной накрыла разум.
— Сереж, — Нина выглядела не просто растеряной, смех в голубых глазах потух, сменившись тревогой. — Привет.
— Привет, — холодно поздоровался мужчина, сверля взглядом ее нового знакомого.
— Дим, это мой друг, Сергей. Сереж, это Дима.
— Да?
— Да, знаешь, мы с ним с неделю назад случайно познакомились.
Женщина еще ни разу в жизни не чувствовала себя настолько ужасно. Ей нравилось проводить время с Димкой. Непосредственный, смешной, немного неуверенный в себе рядом с ней, он был забавным, но она отчего-то никогда не думала, чтобы познакомить его с сыном или привести в квартиру, позволяя ему лишь провожать до двери, и тем более речь не шла о Сергее.
Она с ужасом уловила напряжение, повисшее в воздухе. Теперь ее персональный врач не просто злился, он был в ярости и видимое внешнее спокойствие нисколько не вводили в заблуждение. Она подтолкнула молчаливого парня к лифту.
— Ну, все, Дим, до встречи.
Он хмуро взглянул на нее.
— Уверена?
— Само собой, — вот еще не хватало ей тут молодого быка. Со старым бы теперь стычку выдержать.
— Я позвоню позже.
— Конечно, — Нину переполняло беспокойство и недоброе предчувствие.