Кровь Титанов. (Тетралогия)
Шрифт:
Лейтенант обитает на втором этаже. Наше появление повергает беднягу в тяжелый шок. Офицер тоскливо косится на красное кожаное кресло, в котором, видимо, обычно располагается его не ко времени загулявший начальник.
– Ваше величество! – Лейтенант отдает мне воинский салют и вытягивается по стойке «столбом». Или как там она называется?
– Нет времени, – раздраженно бросаю я. – Лейтенант Форон! Приказываю вам собрать всех, кого можете. Ни один из заговорщиков уйти не должен!
– Кто участвует в заговоре? – Поняв,
Неплохой офицер, клянусь святым Лакки! Короне такие нужны… тьфу! Я уже и думать начинаю по-королевски!
– Граф Фарелл, огласите список, – киваю я Фролу. Фарелл – новое имя бывшего короля. А титул король вправе пожаловать кому пожелает.
Фрол начинает перечислять имена наиболее приближенных к королю вельмож. С каждым новым именем глаза Форона делаются все больше, и я начинаю всерьез за него опасаться. Случись что – ну на фига нам слепой лейтенант?
– Пригрел на груди, – доверительно говорю я пока еще зрячему офицеру. – Приблизил к своей особе, а они? Нет предела людской неблагодарности!
Делаю паузу, подхватываю со стола лейтенанта кувшин с вином, одним глотком выпиваю едва ли не половину.
– Надеюсь, когда станете капитаном гвардии, вы не последуете их примеру?
Вот тут моего офицера пронимает по-настоящему. До сих пор ему в голову не приходило, что случившийся заговор – его шанс на блестящую карьеру. Зато теперь из его головы эту мысль можно выбить только вместе с мозгами.
– Никак нет, ваше величество!
У меня закладывает уши от его голоса. Разве можно так издеваться над раненым королем? Ладно, переживу как-нибудь.
Пока я восстанавливаю слух, лейтенант отдает распоряжения. Казарма превращается в форменный бедлам, все бегают, орут, поспешно напяливают доспехи. Фрол принимает деятельное участие в процессе, помогает солдатам, отдает распоряжения, которые, как ни странно, тут же выполняются. Мастер Лион являет собой образец непоколебимого спокойствия, я бы даже сказал, умиротворения, если б королю было прилично так выражаться.
К чести гвардейцев, на сборы у них уходит не более десяти минут. Три сотни бравых вояк, облаченных в доспехи, спешно покидают казармы и устремляются к дворцовым воротам. Лейтенант уговаривает меня не рисковать собой и не лезть в первые ряды, и я охотно прислушиваюсь к его мнению. Лезть на рожон – это не для меня. Короли, как и воры, в рукопашную не рвутся.
Кроме разве что Фрола. Одноглазого не остановить, упорно лезет вперед, требуя открыть ворота. Ответом ему – свист стрел. Дворцовая стража гвардию не жалует, а на мой недвусмысленный приказ отвечает, что король давно уже спит. Оскорбляют мое величество, называя самозванцем. Понятно, что без приказа ворота никто не откроет, а те, кто приказ мог бы отдать, видят в уютной постели уже не первый сон.
Если у гвардейцев и были сомнения в том,
Сердце трогает острыми коготками проснувшийся страх, но я прихлопываю его на месте. Подходят еще гвардейцы, числом около полусотни, у них при себе две лестницы, припасенные, очевидно, именно на такой вот случай.
Гвардейцы приступают к штурму, и, надо признать, обучены они отменно. Обе лестницы ставятся к дворцовой стене, по ним муравьями лезут солдаты. Дворцовая стража встречает их ударами алебард, несколько человек летят вниз, но остальных это не останавливает. Героического роста человек рубит огромной секирой дворцовые ворота. Эй, осторожнее с моим имуществом!
С удивлением я узнаю Боресвета. Этот-то откуда взялся? А если еще и Бол с ним, мой дворец ожидает тяжелое потрясение…
Гвардейцы сумели забраться на стену и умело удерживали захваченный участок, превращая его в плацдарм для последующей атаки. К защитникам стены подходит наконец подкрепление, но поздно. Один за другим гвардейцы поднимаются на стену и сразу вступают в бой. Дворцовую стражу сносит, будто ураганом ветра. Надвратные башни и ворота еще держатся, но ясно уже, что долго это не продлится.
Боресвет ожесточенно рубит ворота, и они начинают поддаваться. Хм… не предложить ли ему местечко на королевской лесорубке? Там, правда, в основном каторжники работают, всякие там воры и прочие преступники, но они ведь и топора раньше в руках не держали, не то что гардарикец. Большая прибыль для королевства, между прочим!
Боресвет бьет в ворота могучим плечом, створки ощутимо шатает. С полдюжины гвардейцев бросаются ему на подмогу, на «раз, два, три» створки распахиваются, и орущая толпа воинов прорывается на территорию дворца. Сержанты мигом наводят порядок в рядах, толпа – не лучшее построение для воинского подразделения.
Стражники деморализованы. Часть из них разбегается, часть складывает оружие, а потом все равно разбегается. Одобрительно киваю головой, без оружия бежать куда легче.
– Ворота взяты, ваше величество, – докладывает мой лейтенант, звеня доспехами. Видно, труса не праздновал: кираса помята, на мече свежая кровь.
– Молодец, – подбадриваю я его.
Гвардеец сияет, как медное корыто на солнце, отдает мне честь (лучше б золотом) и убегает. Его голос, ревущий команды, слышен еще минуту, а потом гвардейцы переходят на бег, устремляясь к дворцу.