Кровь Василиска. Книга IX
Шрифт:
Они стали более резкими и неуклюжими, что говорило о том, что Фабьен нервничает.
Полковник смерил меня уничтожающим взглядом, но промолчал.
Вместо ответа, он начал поспешно убирать свои инструменты в сверток, даже не позаботившись о том, чтобы очистить их от моей крови.
Собрав все, он вышел и какое-то время я сидел в пыточной один. Но вскоре за мной пришли.
Это был ледяной маг и вид у него был удрученный.
Разумеется, я не смог оставить это без внимания.
— Как дела? — спросил я, глядя насмешливым взглядом
— Получше, чем у тебя, — огрызнулся он и был прав, так как сейчас я и правда, выглядел не лучшим образом.
Фабьен хорошо «поработал» надо мной, лишив мое тело нескольких участков кожи, ногтей, а также отбив несколько внутренних органов и еще много чего, чем обычно промышляют те, кто сведущ в подобного вида допросах.
Уверен, сейчас не только одежда, но и все мое тело было в крови. Вопрос заключался лишь в том, что со мной собираются делать. Видимо, за то время, пока Ружже пытался выбить из меня информацию, произошло нечто, что кардинальным образом повлияло на события.
Осталось узнать, что именно.
Неужели Жумельяку, наконец, удалось повлиять на ход расследования по моему делу?
Хотелось бы на это надеятся, а то еще несколько дней с Фабьеном, и мне придется идти на крайние меры…
А тем временем меня вывели из пыточной. Судя по дороге, которую я запомнил в прошлый раз, когда меня вели от камеры предварительного заключения к колодцам смерти, как здесь все называли их, и где содержались заключенные, меня решили вернуть обратно.
Во всяком случае, я так думал, когда мы вновь начали проходить бесконечные пропускные пункты, где я снова подвергался не самым приятным процедурам.
И я был уверен на все сто, что мне им придется подвергнуться снова, когда меня поведут обратно.
Почему-то мыслей о том, что меня вернут в камеру предварительного заключения, у меня не было.
— Стоять! — произнес ледяной маг, когда мы остановились рядом с дверью.
Я выполнил приказ и замер на месте.
Затем, Де’Руг зачем-то заставил меня уткнуться лицом в стену, после чего открыл дверь и заглянул внутрь.
Не думаю, что подобная процедура была обязательной, но тюремщик, видимо, питал ко мне особые чувства. Поэтому старался козлить в любой ситуации. И меня это даже немного забавляло.
Это ж надо было быть таким мелочным…
— Идем, — Аднот схватил меня за предплечье и грубо дернул в свою сторону, после чего толкнул в спину и я оказался в довольно просторном и, что самое удивительное, светлом помещении с двумя большими окнами, через которые в комнату проникал солнечный свет.
«Да уж, давно я его не видел,» — подумал я, сощурив глаза, тем самым давая им привыкнуть к яркому свету.
И в комнате был не Жумельяк.
— Лейтенант Кастельмор, — Натан вежливо мне кивнул.
— Полковник Де’Карсо, — я последовал его примеру и тоже поприветствовал дознавателя кивком головы.
— Ты свободен, — слова моего знакомого с черной косой полосой на военном кителе, к сожалению,
Скрипя зубами, он ушел и мы с Натаном остались наедине.
— Смотрю, с вами уже начали работать, — произнес Де’Карсо, окинув меня изучающим взглядом.
— Как видите, — спокойно ответил я и пожал плечами. — Кстати, работа вашего знакомого. Помните, вы говорили мне про Фабьена Ружже? Так вот, это его работа, — добавил я, понимая, что в отношении ко мне у полковника произошли какие-то изменения.
В его словах, мимике и движения уже не было того чувства доверия, что было в момент, когда мы расставались здесь же.
Неужели что-то произошло?
— Да уж, — тем временем произнес Де’Карсо и покачал головой. — Не слабо вам досталось. Давно вас начали пытать, лейтенант? — поинтересовался мой собеседник.
— Сегодня, — ответил я и, немного хромая, приблизился к стулу, а после сел на него.
Нужно было экономить силы. Даже, если это были такие мелочи.
— У вас найдется чем-нибудь перекусить? — спросил я Натана.
— Нет, — покачал он головой. — Порядки в тюрьме очень строгие. Поэтому я тоже прохожу досмотр, который не сильно отличается от того, что проходят заключенные, — ответил мне дознаватель.
— Жаль, — ответил я, продолжая наблюдать за странным поведением полковника.
— Вас не кормят? — спросил он.
— Кормят, но, думаю, вы знаете как и чем, — спокойно ответил я и осмотрелся.
Можно, конечно, было попытаться сбежать прямо сейчас, выпрыгнув в окно, но, во-первых, я не знал на каком мы находимся этаже, а во-вторых, я был уверен, что стекла были, скорее всего, зачарованными и очень прочными, поэтому разбить их, скажем, стулом, вряд ли бы мне удалось.
— Ясно, — кивнул Де’Карсо и, приблизившись к столу, за которым я сидел, сел напротив, после чего начал пристально смотреть мне в глаза.
— Выкладывайте, что случилось, полковник, — произнес я, глядя на Натана.
— Это вы мне скажите, лейтенант, — ответил он и тяжело вздохнул.
— Я? — признаться честно, дознаватель меня удивил. — Не понимаю, о чем вы, полковник. Я сижу в Кастилии. Причем не в камере предварительного заключения, а в одном из этих колодцев смерти. Поэтому я сейчас не особо располагаю желанием играть в угадайку, — произнес я, отметив про себя, что слишком уж быстро я потерял над своими эмоциями контроль и вспылил.
— Вас содержат в одной из камер?! — в этот раз удивился мой собеседник.
— Верно, — кивнул я, ясно видя, что удивление Натана не наигранное. — Хотя делу мому так и не дали ход и вина моя не была доказана, — добавил я и поморщился от боли, когда слишком глубоко вздохнул.
— Не доказана, — покачал головой Де’Карсо. — Но пока вы были здесь, кое-что произошло, — произнес он и стал очень серьезным. — Вы знаете, о чем я? — прямо спросил дознаватель.
— Нет, — соврал я, догадываюсь, о том, что именно полковник мог иметь в виду.