Кровь Василиска
Шрифт:
Открыв сейф, я достал из него несколько папок с бумагами и начал тщательно их изучать. Выяснилось, что большая их часть не представляла для меня особой ценности, а вот несколько документов были очень важными.
Первый — завещание, благодаря которому я наследовал титул Этьена Кастельмора. И теперь, как только я официально вступлю в наследство, то я стану уже не баронетом, а полноценным бароном, хозяином усадьбы Кастельморов и прилегающих к ней земель, в которые как раз входил Карнатский лес.
Второй — дарственная короля Иоганна
Ну и третий документ о том, что семье Кастельморов разрешено проводить различные исследования и заниматься алхимией, в том числе и магической.
— Интересно, — буркнул я себе под нос, понимая, что, оказывается, в этом мире не всем разрешено заниматься той деятельностью, коей могли заниматься Кастельморы, и что для того, чтобы создавать зелья, в которых есть магическая энергия, требовалась отдельная лицензия.
«Хотя не удивительно», — подумал я, понимая, что подобная деятельность должна контролироваться короной. Мало ли чего там могут намешать неумелые алхимики. В моем мире, например, был инцидент, когда по вине одной ремесленной гильдии из-за вызванной ею эпидемии погиб целый город.
В общем, я увидел то, что хотел. Причем, изучая документы, я и сам не заметил, как наступил вечер. Поэтому, убрав все бумаги обратно в сейф, я отправился ужинать.
Стоило мне спуститься вниз, как я сразу же столкнулся с Фредериком, который, казалось, имеет какую-то мистическую силу появляться там, где это нужно.
— Изволите ужинать, господин? — спросил он, и я в очередной раз поразился, насколько ветеран идеально подходил на должность управляющего поместьем Кастельморов.
— Да, составишь компанию? — спросил я, но Фредерик покачал головой.
— Вы сами знаете ответ, господин, — вежливо «отшил» меня собеседник. — Я знаю, вы добрый, но так нельзя, — добавил он, и мы одновременно обернулись на приближающийся к нам источник звука, коим оказался Филипп. Дворецкий среагировал, словно хищник, ожидающий добычу в засаде, и ловко поймал мальца за шкирку.
— Сколько раз я говорил не бегать по поместью? — произнес он и, судя по ужасу в глазах мальчонки, тот догадывался, что эта встреча ничего хорошего ему не сулила.
Вслед за ним в холл вышел Поль, который в отличие от сына Арлетт, не бежал, а шел пешком. Не знаю, было ли так изначально, или он перешел на шаг только когда его друга поймали, и он сразу понял, что с воякой лучше не шутить, но факт оставался фактом.
— Бери пример с Поля! — управляющий указал на брата Беллы.
— Но… — Филипп хотел ему что-то возразить, но сам остановился. — Я не хотел, — виновато произнес он. — Прошу меня простить, господин, — добавил он и опустил взгляд вниз.
— Не ругай его сильно, — улыбнувшись, сказал я управляющему, а сам пошел в столовую, отметив про себя, что пацан молодец и не стал сдавать друга. Там, к слову, оказалось уже все накрыто, и когда мой желудок
Первым делом я собирался отправиться в комнату Этьена и Луизы Кастельмор, ибо там наверняка могли остаться какие-то ценные вещи, которые, например, можно было продать и выручить денег, которых в этом семействе был большой дефицит.
Ну и Фредерик был уже тут как тут.
— Комната родителей открыта? — спросил я дворецкого.
— Нет, господин, — ответил вояка. — Вот, держите, — он выудил из внутреннего кармана своего потертого и видавшего лучшие времена камзола ключ и передал его мне.
— Спасибо, — поблагодарил я слугу и хотел было подняться наверх, но кое-что вспомнил. — Держи, — я протянул ему кошель, в котором было около трех луидоров монетами различного номинала.
Фредерик удивленно принял кошель и заглянул внутрь.
— Откуда…
— Убийца поделился, — подмигнул я вояке. — Купи все необходимое для поместья и слуг, — сказал я дворецкому, и он ошарашенно кивнул. — Кстати, — я достал из своего кошеля еще один золотой луидор и положил его в нагрудный карман Фредерика. — Обнови гардероб себе и остальным, — добавил я уже давно заметив, что хоть слуги в поместье и ходят в чистом, но их одежда уже давно нуждается в замене.
Поднявшись на второй этаж, я остановился возле двери, ведущей в комнату родителей. Закрыв глаза, я прочитал молитву об усопших и, вставив ключ, открыл замок и зашел внутрь.
«Несмотря на то, что комната пустовала, здесь явно убирались», — подумал я, смотря на идеальную чистоту в хозяйской спальне Кастельморов.
«Хм-м, а тут уютно», — я огляделся по сторонам. В отличие от комнаты Люка, который видимо был еще тем перфекционистом, комната его родителей выглядела совершенно по другому.
Сложно описать. Чувствовался здесь какой-то уют в каждой мелочи. Давно у меня такого ощущения не было. Интересно, какими они были? Надо будет спросить Фредерика.
Первым делом, оказавшись в комнате, я подошел к столу, который, судя по разнообразной утвари на нем, принадлежал как Этьену, так и Луизе. Помимо нескольких пустых шкатулок, в которых раньше, видимо, были украшения, обнаружились и документы, подписанные главой семейства.
Также, помимо прочего, на столе была бумага и письменные принадлежности. Ящики в основном были либо пусты, либо забиты различными безделушками, которые, скорее всего, были памятны супругам. В платяном шкафу, кроме платьев Луизы и нескольких костюмов Этьена, тоже не нашлось ничего полезного, да и дальнейший «обыск» родительской спальни тоже не дал результатов.
Ценного в комнате ничего не было, и я уже собрался было покинуть ее, но напоследок решил окинуть спальню Кастельморов магическим зрением. И каким же было мое удивление, когда в стене, прямо за картиной я увидел то, что привлекло мое внимание.