Кровь, золото и помидоры
Шрифт:
Это было немного обидно, что мои действия воспринимают так однобоко, но выбора не было и я приказал сеньору Джакопо поворачивать «Елену», заканчивая морскую прогулку.
Когда офицеры выстроились, чтобы проводить с борта корабля дожа, я задержался, чтобы подманить к себе капитана, и кое-что прошептать ему напоследок.
— Можете начинать набор ещё ста моряков сеньор Джакопо. Больше юнг и крепких парней, кто в случае чего сможет ещё и потаскать тяжести. Погоняйте их всех, в вашей привычной манере по реям.
Глаза собеседника блеснули.
— Всё сделаю
Похлопав его по руке, я отправился в свою лодку пешком, игнорируя паланкин, за последний год у меня к носилкам выработалась стойкая неприязнь.
Глава 12
6 мая 1200 года от Р.Х., Венеция
За ужином, когда всех младших отправили по кроватям, а за столом остались одни взрослые, дядя Джованни, смущённо похмыкав, передал мне письмо. Удивляясь его нерешительности, я взял бумагу в руки, увидев, что оно подписано городским советом Венецианской республики. Переведя взгляд на отца, который также выглядел смущённым, я пробежавшись взглядом по тексту, прочитал вслух самую яркую строку из этого послания.
— Требуем у Витале Дандоло вернуть на улицы проституток, поскольку отсутствие оных ввергает молодых людей в искушение и приставание к порядочным матронам и молодым девицам.
— Витале! Сеньор Витале! — со всех сторон возмущённо донеслись в мою сторону женские голоса.
— На меня вы чего шикаете, это они мне дали, — показал я свитком на двух притихших взрослых.
— Да, только это не подразумевало чтения письма вслух, — ответил Энрико, — но Витале проблема и правда серьёзная. Куда ты дел большинство женщин, занимавшихся этой профессией? Они вообще-то приносили доход городу, платили налоги, не говоря уже обо всём остальном. Оставшихся не хватает, покрыть потребности всех желающих.
Немногие оставшиеся женщины за столом, при этих словах, быстро его покинули, оставив только мужской коллектив.
— Они стали медсёстрами, — я пожал плечами, — вполне достойный выбор, к тому же все умеет заботиться о людях, что меня вполне устроило при собеседовании. Я предложил им достойный заработок, жильё и больше никаких грехов. Многих — это вполне устроило.
— Ты проституток взял работать в свою больницу, которая должна вот-вот открыться? — осторожно поинтересовался один из родственников, — теперь там можно будет грешить?
— Нет, — покачал я отрицательно письмом, — ту кого заметят за этим делом на работе, вышвырнут обратно на улицу, ну, а для нетерпеливых посетителей есть мои войска, которые теперь охраняют в том числе и больницу.
Спрашивающий покачал головой, но дальше уточнять не стал.
— Всё равно, как-то это странно, я не очень хочу, чтобы меня обслуживала бывшая проститутка, — покачал головой дядя Джованни.
— Дядя, я могу ведь специально поинтересоваться у них, кто обсуживал вас до свадьбы и приставить именно её, — я перевёл на него суровый взгляд, под которым он ещё больше смутился и что-то неразборчиво пробормотал в бороду.
— Да и отец, передай этим старым пердунам, можешь даже сохранить оригинальную лексику, что слово «требую» нужно ещё заслужить, — обратился я к отцу, — тем более обращаясь к Венецианцу.
Он хмыкнул, но тоже недовольно заворчал.
—
— Сеньор Витале! — сияющие глаза и радостный возглас, заставили меня вздрогнуть. Ждавшая внутри комнаты Елена, уже подготовила ночную пижаму, а также корыто для мытья.
— Чего кричишь, не в лесу же, — меня видимо заразило общее ворчливое настроение, поэтому я тоже пробурчал, кладя письмо сразу в мусорную корзину, бумагу из которой я сжигал два раза в день.
Девушка смутилась, но всего на секунду, бросившись растягивать пуговицы на камзоле, едва я развёл руки в сторону.
— Девочки так рады, — быстро заговорила она, — не передать словами. Сеньор Шешет так вежлив со всеми, даже никого не наказывает!
— Нужно будет самому провести срез знаний, — снова пробурчал я, — с награждением плетьми тех, кто плохо учится.
— Да, некоторым и правда это нужно, — согласилась она, — ссорятся вечерами в вашем общежинии.
— Общежитии, — поправил её я.
— Ну в общем в большом доме при церкви, — не смутилась она, — Жанна пытается подмять под себя остальных, став старшей этажа.
— Я же приказал аббатисе пресекать это, чего она там, совсем уже мух не ловит? — изумился я, специально потратив неделю, чтобы найти самую злобную и свирепую аббатису среди ближайших монастырей города и сманив её с прежнего места настоятельницы хорошей оплатой труда, личным домом с садиком, фонтаном и молоденьким смазливым слугой, а также возможностью заставить бывших блудниц быть ближе к Христу. Не знаю, что больше сработало на пожилую женщину, но она попросила взять с собой помощниц себе в помощь, на чуть худших условиях, чем у неё, и сейчас они как раз должны были заниматься тем, что наводить порядок среди почти двух ста бывших проституток. Столько мне удалось рекрутировать с улиц города, переквалифицировав их в медсестёр.
— Нет, настоятельница тут же появилась со своими злыми мегерами и Жанну на три дня на хлеб и воду поместили, так что в этом плане она быстро разбирается с нахалками.
— А, то-то же, — обрадовался я, услышав, что не зря выплачиваю тем жалование, — сама-то когда переедешь?
— Анна не отпускает меня, — Елена с сожалением пожала плечами, — она боится, что со мной там случиться что-то плохое.
— Решать тебе конечно, но мне опять докладывали, что к тебе приставал молодняк.
Она с испуга выронила мочалку, и наклонилась, чтобы её поднять. Передо мной промелькнули упругие белые груди, с крупными сосками. Член моментально на это отреагировал, так что когда она поднялась с ней в руке, то недоумённо посмотрела сначала на него, затем на меня.
— Сеньор Витале? — голос её на мгновение охрип.
— Мой давай, следить за моей девственностью не твоя задача, — проворчал я, и она стараясь не смотреть в мою сторону приступила к мытью, старательно избегая паха.
— Но сеньор Витале, — тихо сказала она, когда одевала меня, — вам стоит сказать только слово. Я сама не знаю на что готова, только чтобы отблагодарить вас хоть чем-то. Тогда, когда я думала, что моя жизнь окончена, появились вы, словно архангел Михаил, и своим сверкающим мечом разогнали все тучи надо мной, ничего не попросив взамен. Никто и никогда с тех пор как…