Кровь Зверя

Ночкин Виктор

…Дрожащая окровавленная ладонь Зеленского – молодого Зеленского двадцать с лишним лет назад – встретилась с крепкой рукой усатого парня в камуфляже, пальцы сплелись в крепком пожатии, и раненый приподнялся…

…Зеленский – рыхлый толстяк в палате районного госпиталя – резким движением отбросил одеяло и сел, роняя отклеившиеся датчики. Капельница на стойке с колесами от этого рывка покатилась и тихо звякнула о раму кровати. Медицинские работники, кудахтавшие над неподвижным телом высокопоставленного пациента, мигом заткнулись и уставились

на восставшего из мертвых.

– Мне нужна одежда и связь с Москвой, – твердо заявил Зеленский. – Живо!

Глава 3

Глас Господа

О том, что Всплеск миновал, люди в подвале догадались по совершенно очевидному признаку – дышать стало легче и свинцовые клещи, сжимающие виски, разжались. Первым подал голос Кирилл:

– Ну что, попускает вроде? А, Сидор?

Тот проворчал:

– Вроде… Сколько раз попадаю в эту бодягу, а кажется, никогда не привыкну. Эй, граждане, как вы там? Профессор?

Баргозов уже пришел в себя, но говорил с трудом. Капитан тоже помалкивал, искажение накрыло его серьезно и не отпускало до сих пор. Олег взглянул на часы. Кирилл усмехнулся, заметив его жест, и пояснил:

– На часы не смотри, время под Всплеском шутки с нами шутит. Возвратимся за Барьер – выставишь часы снова. Не веришь? Вот на твоих сейчас сколько? А у капитана?

Алехин ответить не мог, поэтому Кирилл бесцеремонно схватил его за запястье и объявил сам. Оказалось, часы у всех показывают разное время. Минут на двадцать – тридцать расхождение.

На Кирилла после Всплеска накатило радостное возбуждение, он тараторил, говорил то об одном, то о другом и никак не мог успокоиться. Вспомнил о цели рейда:

– Вот ты, Олег, знаешь, что нашел? Это, получается, та самая чаша, из которой цари земные лакают. Ты чашу нашел.

– Святой Грааль, – усмехнулся Олег, – а мы – паладины Круглого стола.

– Во-во! – обрадовался проводник. – Благородные доны! То есть сэры!

– Раз ты так кудахчешь, значит, уже в норме, – буркнул Сидор. – Слазил бы наверх, посмотрел, что там.

Кирилл с готовностью отдал ему свечу и полез из схрона. Вскоре сверху донесся его возбужденный голос:

– Вылезайте, здесь нормально! Только на дохляков не глядите.

Смысл последней фразы Олег понял, когда выбрался из подвала. Во время Всплеска с мертвыми «гербовцами» что-то произошло. Они теперь лежали в других позах, один – у выхода из здания, как будто бездыханное тело под воздействием таинственных сил Сектора ненадолго ожило и попыталось пойти прогуляться. И лица покойников были отрешенно-спокойными, на них застыло нечеловечески безмятежное выражение.

– Убираться отсюда нужно, – по-прежнему суетился Кирилл. – Это счастье, что полный дом чупакабр не набился, пока мы в подвале сидели. Им, тварям, что Всплеск, что не Всплеск – всегда жрать охота, а тут мясо…

Кирилл сбегал к прежней позиции за пригорком, где

оставил огнемет. Когда он возвратился, Алехин мычал, пытаясь выдавить из себя хоть словечко, а бледный Баргозов большими глотками хлебал воду из фляги. Он только сейчас начал приходить в себя, до сих пор механически делал, что говорят, – вскарабкался по лестнице, вышел из развалин наружу. Но теперь его взгляд приобрел осмысленность. Он спросил Сидора:

– Сколько нам еще шагать?

– Если дорога чистая, часа полтора-два. Верно, Кирюха?

– Ы-ди-ом, – наконец прохрипел Алехин. И улыбнулся: «идём» у него почти вышло.

* * *

Через полчаса после того как группа оставила схрон, у развалин появились шестеро следопытов из «Воли» по главе со Снеговиком. Они осмотрели дом и мертвые тела.

– Кто-то работу за нас выполнил, – подвел итог Снеговик, – и мне это не нравится. С «гербовцами» я сам хотел поквитаться. Но кто же здесь под Всплеском не боится ходить, а?

– Они под Всплеском не ходили, командир. Люк-то нараспашку! – заметил один из вольных.

– Тоже верно. Им схрон был нужен, чтобы укрыться, вот они «гербовцев» и положили. «Гербовцев»-то мы нашугали так, что они никого подпускать не хотели. Верно я мыслю? Но кто же это по нашей территории лазит? Не случайный человек, нет. Диверсантов из «Герба» так быстро вынести – это сноровка нужна. Мы же недавно ушли, времени в обрез было до Всплеска. Колода, следы найдешь?

Один из «вольных», считавшийся хорошим следопытом, спустился в подвал, пропадал там минут десять, потом выбрался и обошел здание, приглядываясь к отметкам на земле. В конце концов вынес вердикт:

– Профессор это был.

– Баргозов? – Снеговик скинул капюшон и привычно взлохматил снежно-белую шевелюру. – Точно, он толковал что-то о ФСБ, мол, наехали на него… и что он укрыться в Секторе хочет. Однако ловко он «гербовцев»-то… Или с ним кто-то еще? Колода, смотри, куда они пошли, мы следом двинем – пощупать хочу профессора. Потому что вся эта история очень странно пахнет.

* * *

С полкилометра прошли по редколесью без приключений. Кирилл, шагавший первым, тревожился, оглядывался по сторонам и бормотал себе под нос, что нужно спешить – он чует погоню, но не знает, кого именно опасаться.

Теперь прежний порядок нарушился: шли, то сбиваясь в кучу, то вытягиваясь цепочкой на узкой тропе.

– Преследуют, преследуют… – бубнил проводник. – «Да постыдятся и посрамятся ищущие души моей; да обратятся назад и покроются бесчестием умышляющие мне зло…»

– Псалом тридцать четвертый. Кирилл, ты что же, и псалмы знаешь? – удивился Олег.

– Ты тоже знаешь.

– Ну, я… так получилось. В интернате учили. Постой, а ты ведь их должен наоборот читать, справа налево.

– Некогда. Точно говорю: кто-то идет за нами… А ну-ка свернем здесь, собьем их со следа.