Кровь
Шрифт:
"Похоже на вычислительный центр", -- подумал я.
– - Вы -- Кудрин?
– - сухо спросил мужчина.
– - Пока еще.
В ответ послышалось невразумительное хмыканье, и Гриша, а я подумал, что это именно он, нажал кнопку селектора.
– - Вадим и Коля на выход. Тридцать четыре.
Тоже мне -- конспираторы. Впрочем, я в безопасности ничего не понимаю, пусть будет "тридцать четыре", почему бы и нет.
– - Анжела, спасибо! Ты свободна. А вы идемте со мной.
Гриша открыл дверь. Бледная после моих домогательств
И вот я снова в машине. Теперь это мой любимый черный "Ленд Круизер". Справа и слева от меня сидят Вадим и Коля, на передних сиденьях водитель и Гриша -- полный боевой комплект.
На это раз мне везет, я не впадаю в забытье, а напряженно думаю о том, как выкрутиться из опасной ситуации. Мимо окон проносятся дома и люди, порой мне хочется дать по башке Вадиму, выпрыгнуть из машины и заорать, чтобы хоть кто-то услышал о том, что я еще здесь, на этой Земле, и может быть, может быть, тогда кто-нибудь решит, что я неплохой, в сущности, парень, и поможет мне выпутаться из всей этой нелепой истории, которую я не звал в свою жизнь.
Я сильно напуган. Игра закончилась. Враг здесь, со мной, и неважно, что фамилия его не Кольский. Попасть после огня в полымя -- вот удел для дураков. Эх, Самоцветов, Самоцветов... Так меня подставить. Сначала спасти, а потом подставить. Воистину: все в мире сбалансировано.
Страшно еще и оттого, что я не знаю, насколько способен управлять своими новыми способностями. Вдруг это была случайность, и в следующий раз, когда я с умным видом произнесу какое-нибудь заклинание, ничего не произойдет. Вот смеху-то будет.
Угу, горького смеху для меня. А им ничего, весело даже. Я посмотрел свирепо на затылок Гриши.
"Отдай мои деньги!".
Тот обернулся и сказал:
– - Тебе велели передать, -- и протянул дипломат.
Я нежно принял его и открыл: деньги на месте. Десять пачек по десять тысяч долларов каждая. Что ж, пригодятся... может быть. Я покосился, мои сопровождающие вымуштровано смотрели в окна, каждый в свою сторону. Да, дисциплина -- полезная вещь.
Под рукой водителя зазвонил телефон. Гриша взял трубку:
– - Второй слушает.
"Значит, есть еще и первый", -- сообразил я.
Гриша слушал несколько секунд, потом положил трубку и коротко сказал:
– - Шесть!
Через две секунды на моих руках были наручники, а машина развернулась прямо поперек Кутузовского проспекта, и мы поехали назад.
Несколько минут ушло на то, чтобы вернуть свое сердце из горла, где оно теперь неистово колотилось, на положенное ему место. Уровень адреналина был раздавлен волевым усилием -- воевать так воевать!
– - и я поглядел, чего там у Гриши в голове.
Ничего. Просто приказ. Хорошая голова, без мыслей. Делает и не думает. Мне бы такую! Но сейчас это было непозволительной роскошью.
Тогда я решил поэкспериментировать. Все равно делать было нечего, ехать еще полчаса,
10.
– - Видишь, ты был не совсем прав насчет Императора и жрецов, -- сказал Ветер.
– - Отчего же?
– - Серебряный Медведь лукаво посмотрел на художника.
– Это ты неправ, полагая, что я неправ.
– - Но ведь его смерть вызвала недовольство в стране, и жрецы вынуждены были судить тех, кто участвовал в его убийстве.
– - Вот и послушай свои слова.
– - А что?
– - Ветер тупо посмотрел на старика, потом перевел взгляд на жену и пожал плечами.
– - Не понимаю.
– - Отец имеет в виду, -- сказала Полная Луна, -- что ты говоришь не об Императоре, а о том, как он умер. А это разные вещи.
– - А ведь верно, -- подхватил Медвежий Рык, -- ведь, если бы он умер иначе, всего случившегося могло и не быть.
Серебряный Медведь положил руку на голову сына и сказал:
– - Верно, мой мальчик, но дело не только в этом. То, что вы говорите -философия. А жизнь не остановилась. Ведь в разговоре с тобой, -- обратился он к художнику, -- я говорил о системе жрецов. Да, голову отсекли. Надолго ли? Через полгода выборы Главного Жреца, потом найдут какую-то замену Императору, пролив реки крови в борьбе за власть. И все встанет на свои места. Жреческая система от всего этого не изменится. Та же элитарность, тайна и влияние на людей.
Полная Луна поставила на стол супницу. Разлив по тарелкам горячий бульон с плавающими в нем кусочками перемолотого мяса, смешанного с кукурузной мукой, она устало присела.
Ветер, заметив ее бледность, спросил:
– - Нехорошо?
– - Тошнит.
Серебряный Медведь, поднесший ко рту ложку, положил ее обратно и проницательно посмотрел на дочь. Потом повел глазами вверх, будто к чему-то прислушиваясь или высчитывая, и объявил:
– - Что ж, кажется, у меня через семь месяцев будет внук.
– - Он улыбнулся в бороду.
Девушка испуганно глянула на него, потом на остальных, охнула и выбежала из комнаты. Ветер, оценив серьезность тона старика, бросился вслед за ней.
Полная Луна сидела на кровати в их комнате и тихо плакала. Он присел рядом и обнял ее за плечи.
– - Ну, что ж ты ревешь, ревушка-коровушка? Радоваться надо.
Она ткнулась ему в грудь и рассмеялась сквозь слезы.
– - Господи, я так этого ждала. А теперь не знаю -- радоваться или плакать. Время-то какое.
– - Нашла о чем думать. Ведь это наш ребенок. Твой и мой.