Кровать для троих
Шрифт:
Снглф. Кто он, этот другой, бесценная госпожа?
Лилит. Это некто из присутствующих здесь, некто, кто, так же как и ты, Снглф, хочет устранить моих дочерей. Что же вы, остальные мужчины, примолкли? Что скажешь на это ты, Бейли? Я слышу угрозу за угрозой. Что ты здесь делаешь? И на чьей ты стороне? И почему не защищаешь меня?
Бейли. Хм, кто его знает, может, здесь и есть какая-то реальная подоплека?
Лилит. Какая еще подоплека, Бейли? Может быть, ты знаешь больше, чем я?
Бейли.
Лилит. Адам тоже со мной спал, а ничего не знает…
Адам. Знаю. Маленькая тайна — это тайна дьявола.
Лилит (обращаясь к Бейли). Так что же ты знаешь?
Бейли. Я думаю, ты не сможешь иметь детей мужского пола ни с кем другим, кроме Адама. Даже со мной у тебя сыновей не получилось. В таком случае, если нет мальчиков, не будет и войн, а значит, исчезнет мое ремесло. Ясно как день. Одни сплошные девочки. С Адамом, если ты к нему вернешься, у вас, возможно, родятся и мальчики. Тогда будут и войны. Человеку следует обо всем позаботиться заранее.
Лилит. А ты, дорогой мой, считаешь себя человеком? Я была твоей любовницей и видела, как ты спишь и как ты плачешь. Ты не человек, ты другое, то самое. Родился на мосту, не умеет читать, а писать умеет, причем хвостом! Вот что ты такое!
Бейли. А твои дочери? Две твои сладкие атлантки? Что же такое они? Разве они люди?
Лилит (швыряет свою салфетку в сторону тарелки майора Бейли). Почему ты меня не защитишь? Продай свою душу Богу и защити меня. Подпишись, что с моими дочерьми не случится ничего плохого. Подпишись. Немедленно, пусть даже и хвостом!
Бейли.
Напрасно я считал, что ты в надежном месте,Куда не может боль прийти к тебе.Теперь же боль у счастья моего на дне.Мой страх и боль моя всегда с тобою вместе,Тень свету боль приносит каждый день.Я тоже для тебя и тень, и боль.О будь же светом, полюбившим свою теньИ боль, что тень всегда несет с собой.(Обычным голосом.) Возьми салфетку, Лилит, вытри губы! (Протягивает ей салфетку, не подписавшись на ней.)
Лилит (глядя на Бейли). Если такой вцепится тебе в подол, отрежь подол свой!
Адам (хватает Еву за руку и силой заставляет ее освободить стоящий рядом с ним стул). Не верь черту! Так и должно быть, Лилит! Я чувствую это. Мы словно кому-то на подол наступили в темноте. Забыли, где пуп земли, вот нас и трахают по расписанию и душу бреют под музыку. Вспахиваем собственную
Снглф. Да, хорошо Адам сказал, подумайте о ваших детях, госпожа Лилит! Ведь именно о них мы и ведем речь. Обе ваши дочери окажутся в смертельной опасности, если вы отвергнете то, что вам предлагают, и не покоритесь своему мужу.
Лилит. Имейте в виду, что мои дочери живут со своим отцом Адамом. Пусть он их и стережет. Для меня это дело закончено. (Лилит продвигается к выходу.)
Ева. Постой! Постой! Не входи и не выходи! Ничего от тебя, ничего в тебе…
Лилит. А ты все сказки рассказываешь, сестричка. Что ты еще от меня хочешь?
Ева. Хочу, чтобы мы все увидели, что теряет и что приобретает Адам, если ты уйдешь.
Лилит. Теряет детей от тебя. Детей, которых ты, такая, как ты есть — никакая, не сумеешь родить.
Ева. Откуда ты знаешь?
Лилит. А как же мне не знать? Я тебе сестра, по пятницам вижу твои сны вместо своих. Так что я знаю, что ты собой представляешь.
Ева. А ну-ка посмотрим, что собой представляешь ты! Кто научил тебя заикаться? Это каждый знает: ты спала с самим дьяволом, он и научил. А теперь рассмотрим твою шею!
Сдергивает с ее шеи шейный платок. Потом принимается за одежду, срывая предмет за предметом. Лилит, взбешенная, отвечает ей тем же. Так они полностью раздевают друг друга и остаются нагими, во всем блеске своей красоты. Обе несколько удивлены. Грудь Евы выглядит просто великолепно.
Ева. Вот так я буду приходить к Адаму в постель!
Лилит. Вот так я буду приходить к Адаму в сон!
Затемнение. На авансцене остаются освещенные и нагие Лилит и Ева.
Лилит. Хочешь, я скажу тебе, сестренка, что ты сейчас думаешь?
Ева. Скажи.
Лилит. Ты думаешь, что это твоя победа.
Ева. Разумеется. А разве нет? Ты уходишь, а я остаюсь с Адамом.
Лилит. А теперь послушай меня внимательно. Любой победитель неизбежно превращается в недоросля. Стоит только выиграть войну, как начинаешь вести себя незрело и не по-взрослому. Перестаешь понимать, кто ты, где, с кем ты живешь. А окружают тебя те, кто благодаря поражению достиг совершеннолетия, они хорошо знают, что им делать, кем они являются и на что можно, а на кого нельзя рассчитывать. Но и это еще не самое страшное. А вот если кто-то примет свое поражение за победу, тому уже не спастись. Он непременно угодит в постель для троих. (Уходит со сцены.)