Кровавая Аврора

Федотова Светлана

Наконец, все дети оказались во дворе, где их выстроили в три шеренги. Только сейчас Ребекка смогла примерно понять, в какой части света находится. И тут же у неё в голове щёлкнуло – нянечки всё время говорили на кастельском языке. Это был один из любимейших Ребеккой языков, его она учила с наибольшим удовольствием, чем остальные четыре языка, которые ей преподавали. Она даже помнила, как когда-то разговорилась с послом Кастельи, заставляя его рассказать, правда ли в их стране устраивают представления, на которых убивают быков. И вдруг принцесса подумала, а понимали ли другие девочки этот язык?

О том, что они находятся именно в Кастелье, свидетельствовали высокие пальмы, растущие прямо во дворе приюта и создающие

приятную тень. Дети стояли, оглядываясь вокруг, и ждали. Скоро из приюта вышла женщина в чёрном платье и со строгим пучком. Она шла быстрым уверенным шагом, а за ней медленно тянулись другие учителя. Их стало меньше, и Ребекка подумала, что те, должно быть, сейчас ведут уроки у других ребят. Ведь она, ещё живя во дворце, слышала о приютах, где дети не только живут, но и учатся что-то мастерить, чтобы потом зарабатывать себе на жизнь. К счастью девочки, среди учителей был тот молодой человек, который приглянулся ей из-за добродушного вида. Из-за медленной походки можно было подумать, что он такой же подавленный, как и другие. Но на самом деле, он немного прихрамывал, и это было странно, учитывая возраст учителя. Одного взгляда на его лучистые глаза было достаточно, чтобы понять, что жизни в нём больше, чем во всех взрослых в этом приюте вместе взятых.

Ребекка без устали смотрела на него, желая, чтобы он поймал её взгляд и обратил на неё внимание. Но молодой учитель просто глядел перед собой, казалось бы, еле сдерживаясь, чтобы беззаботно не засвистеть.

И вот, когда учителя встали перед детьми, самая главная и суровая на вид женщина заговорила на чистом брессонском – языке страны Ребекки. Из-за этого у девочки снова подскочило её многострадальное сердце. Звук её родного языка казался успокоением.

– Приветствуем вас в нашем детском приюте! – звонким голосом проговорила женщина. Он не казался суровым, а наоборот, будто бы был доброжелательным. Но Ребекка чувствовала пронзительный холод, когда ловила на себе острый взгляд маленьких глаз этой странной женщины. – Мы все сочувствуем вашему горю и потерям. Но жизнь продолжается, и мы готовы взять на себя заботу о вас.

Ребекку проняла дрожь. Она не хотела, чтобы здесь заботились о её жизни, ей совершенно не хотелось оставаться в приюте. Ей нужно было найти отца.

– Меня зовут Маргарет Поло Франко, но вы должны звать меня госпожа Франко, и никак иначе. Хотя, про использование языка мы поговорим чуть позже, – продолжала госпожа Франко. Казалось, она старалась остановить взгляд на каждом ребёнке хотя бы один раз. Но это был не тот приятный зрительный контакт, который хочется устанавливать с собеседником. Это был жуткий оценивающий взгляд, зрящий в саму душу.

Госпожа Франко говорила дальше:

– Здесь вы будете жить до тех пор, пока вам не исполнится восемнадцать лет. После этого приют поможет вам устроиться в мастерские, в соответствии с вашими навыками и умениями. Для этого вы должны прилежно учиться. Девочки должны обучаться готовке, шитью и некоторым гуманитарным наукам. Мальчики будут обучаться плотничеству, гончарному делу, а также будет отдельная группа мальчиков, которых наш уважаемый Эстебан Гарсия-Фернандес будет обучать кораблестроению и искусству мореплавания. Туда попадут не все, а лишь самые крепкие здоровьем.

В тот момент добродушный учитель сделал шаг вперёд, широко улыбнулся и слегка склонил голову, здороваясь с детьми. Затем, улыбаясь, отошёл назад. «Если бы я тут осталась, я бы хотела, чтобы меня учил именно он, – подумала Ребекка. – Тем более, что я знаю корабельное дело не хуже мальчишек. Но нет, нет. Я не должна тут оставаться. Скорее бы она закончила говорить!»

– Мы попытаемся сделать так, чтобы у вас было будущее, – продолжала госпожа Франко, почему-то ухмыльнувшись уголком рта. – У нас тут есть и медицинское крыло, где вы всегда можете получить помощь.

И Маргарет

Поло Франко начала рассказывать о том, как устроен их приют, как будут проходить занятия, как протекает жизнь в этом месте, и все остальные вещи, которые Ребекке были совершенно неинтересны, потому что она уже представляла, как покидает это место.

И под конец своей речи госпожа Франко заключила:

– Но вот теперь я должна сообщить вам одну прискорбную вещь. В нашем приюте вы должны будете говорить только на кастельском языке. Из преподавателей никто, кроме меня, брессонским не владеет, а я не буду бегать за каждым учеником, чтобы перевести ему ту или иную фразу. Более того, если кто-то из вас ко мне обратится на своём языке, я сделаю вид, что не понимаю. Мы находимся в королевстве Кастелья и общаться должны на кастельском. Поначалу старайтесь запоминать конкретные слова, помогайте себе жестами, спрашивайте помощи у других ребят, которые здесь родились. А чтобы ускорить ваше изучение языка, каждое воскресенье вы должны будете рассказывать наизусть мне по главе из Книги Господней. Вам выдадут небольшие молитвенники, и каждое воскресенье вы должны будете рассказать мне ту страницу или тот фрагмент из заданной главы, которую я попрошу вас выучить. Так, вы быстрее выучите язык и, помимо всего прочего, воспитаете себя духовно.

«Какие глупости она говорит! – возмущённо подумала про себя Ребекка. – Как можно выучить язык, читая текст, который не понимаешь? Бедные ребята».

– А теперь, – на выдохе проговорила госпожа Франко. – К вам подойдут наши няни и запишут ваши имена, возраст и пару слов о вашем прошлом. А я пока что удаляюсь.

И затем уже на кастельском языке добавила:

– До свидания!

Толпа детей будто бы ожила. Послышался робкий шёпот, лёгкий топот, словно они переминались с ноги на ногу, и взволнованные вздохи. Лишь Ребекка стояла неподвижно. Её сковал страх. Она понимала, что ей срочно надо переговорить с этой женщиной, но что сказать и как это преподнести, девочка не имела никакого понятия. И поэтому стояла, словно оцепеневшая и не имевшая возможности пошевелить ни пальцем. И вдруг она почувствовала какой-то импульс, словно тело само, отдельно от неё ринулось вперёд. Ребекка выскочила из ряда с возгласом:

– Подождите!

Госпожа Франко не успела удалиться и с недоумением обернулась на нарушительницу покоя. Девочка, желая наладить с суровой женщиной доверительные отношения, заговорила на кастельском языке:

– Извините! Я должна сообщить кое-что очень важное!

Женщина, видимо, изумилась тому, что девочка чисто говорила на кастельском, что даже не успела возмутиться её наглости.

– Я должна сказать, что попала сюда по ошибке, – затараторила Ребекка. – Я должна была сесть на другой корабль, где мне был бы оказан должный уход. Но там была такая жуткая толпа! Стали стрелять, корабль пытались потопить, и моя гувернантка посадила меня на ближайшее судно. Поэтому я прошу помочь мне. Я принцесса Брессонии – Ребекка Клаудия Уайт Уэсли Кэтберри Джонсуинстонская.

– Принцесса, говоришь? – спросила госпожа Франко, оглядывая девочку с ног до головы.

– Да! – выпалила та. – И я прошу помочь мне запросить аудиенцию у короля Кастельи.

– А я тогда графиня Таркийская, – ответила госпожа Франко, усмехаясь краем губ. – И завтра я отправляюсь на бал к королю, где непременно поговорю с ним о вас.

– Правда? – спросила Ребекка, чувствуя себя на грани.

– Разумеется, нет! – вдруг рявкнула госпожа Франко. – Если вам, юная барышня, вздумалось хитростью пробиться в люди, то не питайте больших надежд. Не знаю, сами вы это придумали, или вам это подсказали родители напоследок, но идея совершенно глупая. Я рекомендую встать в строй, пока вы не наговорили лишнего и не настроили меня против себя. И знайте, что использовать в своих целях смерть короля Брессонии – недостойно!