Кровавая гостиница
Шрифт:
– Эй! Иди же скорее сюда, малютка! — весело крикнул ей Жозеф. — Мы здесь, на воздухе, под деревьями!
Девушка сделала было шаг, собираясь послушаться брата, но невольно остановилась. Тяжелые мысли словно приковали ее к месту у самого входа в ягодник.
Между тем Жозеф продолжал:
– Иди же, черт возьми, не слышишь, что ли? Мы уже начали и ждать не намерены…
Девушка сделала знак, что не сдвинется с места. Жозеф встал и приблизился к ней.
– Ну, и что же это значит, душа моя?.. Ты, верно, все ноги отбила, пока бежала из Армуаза…
Он взял младшую сестру за руку, но она вырвалась с жестом, исполненным ужаса:
– Оставьте меня! Не троньте! Вы причиняете мне боль!
Весь страх, который может испытывать человек, отражался на бледном личике девушки. Ее собеседник, казалось, ничего не слышал и не видел…
– За суп же! Черт побери! За суп! — сказал он ей весело и прибавил, простодушно посмеиваясь: — Не лучше ли будет, если я возьму тебя на руки и отнесу, как ребенка?
И он попробовал обхватить ее за талию. Флоранс испуганно отскочила, и с ее сжатых судорогой губ едва слышно сорвались следующие слова:
– Я не могу! Нет, не могу!.. Я боюсь!.. Я боюсь мертвецов… которые там, под травой!
Потом, окинув присутствующих холодным взглядом, она громко проговорила решительным тоном, которого никто не ожидал от кроткой Флоранс:
– Еще раз говорю, оставьте меня! Я не хочу! Вы поняли? Не хочу!
На лице Жозефа отразилось наивное изумление:
– Как знаешь, цыпленок, как знаешь!.. Вольному воля, к чему принуждать!.. Ты, вероятно, обедала в павильоне, с твоей милой мамашей…
– Да… вы правы… я совершенно сыта…
– Что же ты не сказала мне прямо? Не надо стесняться, дитя мое… Если не хочешь ужинать, то ложись себе спать.
Он наклонился поцеловать младшую сестру, но она быстро попятилась назад. Арну, казалось, не заметил того отвращения, с каким невинная девушка уклонилась от этой непрошенной ласки, и, потирая подбородок ладонью, проговорил с добродушной улыбкой:
– Вот что значит не каждый день бриться, девицы уже пугаются. Ну, хорошо, поцелует завтра, с утра я сбрею бороду…
Флоранс повернулась и пошла прочь… Жозеф подождал немного, пока она не отойдет на некоторое расстояние, а потом окликнул ее, принимая беспечную позу:
– Эй, дружочек, так ты не сказала: что нового в Армуазе?..
Девушка остановилась:
– Филипп Готье вернулся.
– Право? Бывший драгун? Красавец унтер-офицер драгунского полка?
Флоранс обернулась и, покачав головой, заметила:
– О, брат Денизы уже не таков, как вы думаете.
– Да ну!.. Перевелся в другой полк? Получил повышение в чине?
– Он поручик жандармов, которые квартируют в Мерикуре.
– Тем лучше. Я рад. Мы старые товарищи…
И, принимая совершенно равнодушный вид, хитрец прибавил рассеянно:
– Так он приехал сюда не только затем, чтобы повидаться с сестрой?
– Нет, не только, — серьезно ответила Флоранс, — его прислали сюда власти, чтобы он помог им отыскать, обличить и наказать виновников совершающихся в округе преступлений.
И, не повышая голоса,
– Пусть поберегутся те, кто совершил или намереваются совершить какое-либо злодеяние.
Жозеф Арну присоединился к Франциску, Себастьяну и Марианне, которые под покровом тьмы тихонько приблизились к старшему брату и не упустили ни малейшей подробности этой сцены. Агнесса Шассар по-прежнему не покидала своего места. Когда ее отпрыски вернулись за стол, опять расположившись вокруг нее, но на этот раз уже не испытывая желания продолжать трапезу, Жозеф задал всем единственный вопрос:
– Ну, поняли вы?
Но его братья и сестра сидели, погрузившись в свои мысли. Мозг близнецов был неповоротлив и работал медленно, брови были нахмурены, а взгляды устремились на скатерть, которую Марианна в бешенстве рвала острием хорошо заточенного ножа. Жозеф продолжил не без некоторой доли иронии:
– Дело, однако, нехитрое. Флоранс знает то, чего ей знать не следует. Это она укрыла мальчишку, она спустила его из окна своими руками, унесла его из дома через сарай, отперев заветную дверь, которую Марианна замкнула так тщательно старым ключом, потерянным целых полгода назад. Вчера мне удалось отыскать его в кармане платья Флоранс, пока она спала… Правило, дети мои, таково: то, что обронено, не для всего мира потеряно.
– Негодная! — прошипела Марианна.
– Впрочем, спасибо матери, которая заметила, что любопытная сует свой нос куда не следует.
Вдова кивнула своему старшему сыну, и он продолжил:
– Чтобы удостовериться в справедливости своих подозрений, я и устроил это испытание. Не могли же вы вообразить, чтобы я надумал усесться здесь ради удовольствия поужинать на свежем воздухе! Испытание удалось на славу. Вы были свидетелями, что малютка с ужасом отказалась пройти и сесть за стол в нашем обществе.
И, поскольку присутствующие с изумлением воззрились на Жозефа, он задал им очередной вопрос:
– Вы не догадываетесь, мои крошки?.. А что тут у нас такое… здесь, в огороде… под этим вот столом?
Марианна и близнецы в недоумении повторяли друг за другом:
– Здесь? В огороде? Под этим столом?
Жозеф помолчал и потом, подмигнув, сказал:
– Вот вы, перессорившись, распеваете громче чем нужно, а между тем тут отдыхают наши клиенты, с которыми мы свели счеты…
Себастьян, Франциск и Марианна разом вскочили, вздрогнув от страха… Их брат благодушно рассмеялся.
– Вот, — сказал он спокойно, — и малютка сделала то же… Она испугалась, бедный ребенок… Она боялась увидеть, что мертвые вдруг выйдут из-под земли, где она стоит…
Троица отошла от стола с тревогой в глазах. Жозеф смотрел на них с состраданием.
– Дети ее возраста еще имеют право верить в привидения… но мы, взрослые, знаем, что из земли может выйти одна только спаржа… Ну, возвращайтесь на свои места, разговор еще не окончен.
Жозеф в задумчивости осушил свой стакан, наполненный до краев, и продолжил, обращаясь к компании: