Кровавая работа

Коннелли Майкл

Грасиэла свернула на Шерман-вэй. Они уже были в двух минутах езды от ее дома.

– Ну да. – сказала Грасиэла.

– Нет. Потому что мы копнули глубже и обнаружили, что убийца забирает «на память» личные вещи своих жертв.

А это дает основание предположить, что убийцу связывает с жертвами не простая случайность. Он выслеживает их, преследует и совершает убийство. А это предполагает какую-то глубинную причину.

Маккалеб замолчал. Они проезжали мимо «Шерман-маркет», и оба одновременно взглянули на магазинчик. Маккалеб выждал с минуту и продолжил размышлять вслух.

–

Затем, совершенно неожиданно, мы снимаем еще один слой с нашей «луковицы». Мы получаем результаты анализа по баллистике, и тут начинается новая игра. Мы получаем связь с еще одним убийством, которое по всем признакам совершил профессионал. Наемник. Но что может связывать таких разных людей, как твоя сестра, Джеймс Корделл и Дональд Кеньон?

Грасиэла молча вела машину. Они свернули на Алаба-ма-роуд, и ей нужно было перестроиться в левый ряд.

– Кровь, – тихо произнес Терри. – Кровь – вот в чем штука.

Грасиэла въехала на подъездную дорожку к своему дому и выключила двигатель.

– Кровь, – повторила она.

Маккалеб смотрел прямо перед собой на ворота гаража. А потом заговорил очень медленно, чувствуя, как страх охватывает его все сильнее.

– Я без конца размышлял над этим. Что такого могла увидеть или узнать твоя сестра? Кому она могла перейти дорогу, чтобы ее захотели убить? Да, я пытался оценить жизнь твоей сестры с позиции выгоды, что ли. Я решил, что Глория не имела ничего, что могло кому-то понадобиться, следовательно, причина ее смерти заключалась в другом. И я ошибся. Целиком и полностью. Твоя сестра была хорошей матерью, хорошей сестрой, хорошим работником и другом. Однако у нее имелось нечто, что делало ее уникальной личностью. И это «нечто» была ее кровь. Именно кровь, бежавшая по ее жилам, делала Глорию бесценной находкой для кого-то.

Маккалеб подождал пощечины. Он по-прежнему не смотрел на Грасиэлу.

– Например, для меня, – закончил он.

Он услышал, как у Грасиэлы перехватило дыхание, и ему показалось, что одновременно его душу покидает надежда. Надежда на прощение.

– Ты хочешь сказать, что Глори убили. чтобы получить ее органы, – едва слышно проговорила Грасиэла. – Ты увидел там плакат и вдруг все понял?

Терри нашел в себе силы взглянуть на нее.

– Не вдруг. Я точно это знаю. Вот и все.

С этими словами Маккалеб открыл дверцу машины.

– Нам нужно позвонить миссис Корделл. Она скажет, какая группа крови была у ее мужа. Она должна быть четвертая, резус отрицательный. Полное совпадение с моей. А потом мы узнаем, какая группа была у Кеньона. Могу спорить, она совпадет с группой Корделла и твоей сестры.

Маккалеб собрался вылезти, но слова Грасиэлы задержали его.

– Нет, что-то здесь не так, – проговорила она. – Ведь Корделл умер на месте, ты сам сказал. Там, у банкомата. Его сердце не забрали. И Кеньон тоже, он умер почти у себя дома.

Маккалеб вылез из машины, потом посмотрел на Гра-сиэлу сквозь ветровое стекло.

– С Корделлом и Кеньоном не получилось. Убийца на них «научился». И с твоей сестрой все сработало.

Хлопнув дверцей, Маккалеб направился к дому. Гра-сиэла не сразу догнала его.

Войдя

в дом, Терри опустился на раздвижной диван в гостиной, а Грасиэла принесла ему телефон. Только сейчас он сообразил, что номер телефона Амелии Корделл остался среди записей в незапертой машине. Так же как и его пистолет.

Когда Терри шел обратно к машине, то незаметно оглядывался по сторонам. Он искал глазами ту машину, которая умчала чужака из гавани. Но он не увидел ни одной похожей, и вообще на улице не было припарковано никаких машин с пассажирами внутри.

Вернувшись в дом, Маккалеб подошел к дивану и набрал номер телефона Амелии Корделл. Грасиэла неподвижно сидела в углу длинного дивана, наблюдая за ним опустошенным взглядом. Телефон Амелии Корделл не отвечал, а на пятом гудке Терри услышал записанный текст автоответчика. Маккалеб назвался, оставил номер своего телефона, а также попросил сообщить ему группу крови Корделла как можно быстрее. Положив трубку, он посмотрел на Грасиэлу.

– Может быть, она на работе? – спросила она.

– Она не работает. Она может быть где угодно. Терри снова снял трубку, набрал собственный номер

и проверил свой автоответчик. На нем было девять сообщений с субботы. Терри прослушал четыре сообщения от Джей Уинстон и два от Вернона Карузерса – успевших устареть из-за имевших место событий. Было еще сообщение от Грасиэлы, что она заедет на лодку в понедельник. Два последних были от Тони Бэнкса, видеотехника, и снова Джей. Тони Бэнкс сообщал о том, что обработал видеозапись, которую тот завозил. Джей Уинстон звонила утром, чтобы сказать Маккалебу, что его предсказание сбылось: Бюро все больше вторгалось в это дело. Хитченс же не только пообещал оказать всяческое содействие, но уже передал ведущие полномочия агентам Невинсу и Улигу. Уинстон была подавлена, это чувствовалось по ее голосу. Таким же подавленным почувствовал себя и Маккалеб. Опустив трубку, он вздохнул, присвистнув.

– И что теперь? – спросила Грасиэла.

– Пока не знаю. Мне надо подтверждение моей. догадки, прежде чем я предприму следующий шаг.

– Может быть, спросить у следователя Уинстон? У нее должен быть полный протокол вскрытия, с группой крови.

– Нет, – односложно ответил Терри.

Он огляделся. Дом Грасиэлы был небольшим, но ухоженным и обставленным со вкусом. На серванте с фарфором в столовой, примыкавшей к гостиной, стояла в рамке большая фотография Глории Торрес.

– И все-таки, почему ты не хочешь позвонить следователю? – спросила Грасиэла.

– Потому что пока не уверен. Мне необходимо выяснить кое-что еще, например поговорить с миссис Кор-делл, прежде чем звонить Уинстон.

– Может быть, позвонить прямо в отдел судебной медэкспертизы?

– Нет, не думаю, что это поможет.

Терри оставлял недосказанной одну вещь. Если его теория подтвердится, то любой человек, который потенциально получал органы Глории, автоматически оказывался подозреваемым. В первую очередь он сам. Поэтому он не хотел обращаться с официальным заявлением, чтобы давать ход новому расследованию. Сначала он хотел получить пару сильных доказательств своей непричастности.