Кровавая свадьба

Соболева Лариса Павловна

— Ничего не пойму, куда сторож подевался? — Света в сердцах пнула ногой железную дверь, потом отошла на расстояние, приподнялась на цыпочки и вытянула шею. — Свет горит на втором этаже… Герман дома.

— Остается перемахнуть через крепостные стены, — сказал Дима.

— Я лично летать не умею, — категорично отказался Валера.

— И не надо. Светка, подгони машину к стене. Заберемся на нее, потом переберемся на стену.

— Ага, продавите крышу, предки потом стружку с меня снимут, — запротестовал Валера, но Света и Дима сделали по-своему.

Первым

ловко влез Дима, за руки подтянул Свету, которая неуклюже вскарабкалась и оседлала стену. Внизу разлаялись собаки.

— Фу! Фу, я сказала! — отдала она команду псам, те приумолкли, повизгивали, становясь передними ногами на кладку.

— Баклажан, давай быстрей, — поторапливал Валеру Дима.

— Я что, лысый? — Тот и не думал лезть наверх. — Не царское это дело. Мне ворота откройте.

— Ну, спускайся, — сказал Свете Дима. — Я тоже не лысый, собаки меня разорвут.

— С ума сошел? Как я спущусь? Высоко.

— Давай обе руки. Так. Теперь осторожненько… — Дима лег на стену, Света, охая и ахая, спустилась, держась за его руки. — Висишь?

— Вишу, — кряхтела она.

— Отпускай руки. Прыгай, не бойся. (Света ни-ни.) До земли тебе осталось всего ничего… Тогда я отпускаю.

Дима выполнил обещание, разжал руки. Света повисела, пальцы ее соскользнули, и с коротким вскриком она рухнула вниз.

— Кости целы? — поинтересовался Дима.

— Целы. Прыгай, собаки не тронут, они с виду свирепые, а на самом деле добрые.

Он сначала повис на руках, затем благополучно приземлился. Тем временем Света возилась с замком:

— Запасная задвижка почему-то защелкнулась. Валера!

— Чего так долго? — Он протиснулся в узкую щель и замер. — Мама!

Не успел Валера зайти, как был вынужден прижаться к стене — его окружили собаки. Он вытянулся, а одна псина тыкалась носом ему в пах, шумно вдыхая. Едва живой от страха, Валера зашипел:

— Светка, убери живность. Она мне сейчас откусит кое-что.

— А на хрена тебе, Баклажан, это кое-что? — потешался Дима. — Ты же у нас транс, который свистит, а свистеть можно без кое-чего.

— Слушай, вот к чему твоя игра слов? — разозлился Валера. — Никакого смысла. Светка, убери собак, закрой их! Вы хотите, чтоб я умер?

Она загнала собак в загон, вернулась к ребятам, которые не прекращали перепалки, особенно горячился обиженный Валера.

— Странно все это, — произнесла Света.

— Что именно? — Дима махнул рукой Валере, мол, тише.

— Мы так шумим, а нас не слышат? Дом открыт настежь…

— Спит, наверное, твой брат, — предположил Дима.

— В таком случае пошли будить его. — И Света направилась к дому.

23

Бежавшая через весь город Рита, мокрая с головы до пят, дыша с хрипом и часто, дома упала на стул, закрыла глаза, ничего не объясняла.

— Рита, что стряслось? — осторожно спросила мать.

— Мамочка… — выдавила та на грани истерики. — Я не понимаю… я… если бы ты знала…

Это ужасно! Не знаю, что делать… Нет, этого не может быть!

— Девочка моя, — почуяв беду, засуетилась мать, — не говори сейчас ничего. Тебе надо согреться. Раздевайся. Быстро.

Она включила горячую воду в ванной, поставила на плиту чайник. Вскоре Рита лежала в мыльной пене, можно сказать, без чувств, изредка вздрагивала и принималась рыдать.

Дима и Света заглядывали во все комнаты второго этажа, а Валеру в гостиной привлекли мокрые пятна на полу.

— Идите сюда, — позвал он, ребята спустились к нему. — Тут воды полно. Следы ведут вон туда…

— Там бассейн, — сказала Света. — Герман в бассейне. Пошли?

Она влетела в бассейн, но и там никого не оказалось. Света рванула к выключателю, а Валера, шагая вдоль кромки воды и раскинув в стороны руки, со щенячьим восторгом выкрикивал:

— Класс, скажу я вам! Искупаемся? — Загорелся свет, заиграли блики на воде. — Ух, здорово! А крыша из стекла, да? Ну, давайте поплаваем, а?

— Давайте, — согласилась Света. — Германа, наверно, вызвали в казино, подождем его здесь. Сейчас принесу полотенца и халаты. Чувствуйте себя как дома, не стесняйтесь.

— Тащи выпить и пожрать, мы давно ели, — напомнил Валера убегающей Светлане. — Лично я проголодался. Ну что, Димыч, не зря прикатили. Щас как нырну… А какая длина? Метров двадцать? Мама! — произнес он полушепотом. Замер на месте, непроизвольно вырвалось второй раз: — Мама…

Дима рассматривал стены, украшенные керамическими тарелками.

— Баклажан, чего заткнулся? Базарь, я разрешаю! — крикнул он.

Тот — молчок. Дима оглянулся и прыснул. Валера стоял к нему спиной в нелепой позе, разведя руки в стороны, будто собрался кого-то ловить, и не двигался. Но было в его позе не только чудаковатое, но и нечто пугающее, Дима перестал улыбаться. Влетела Света.

— Ой, мальчики, там в холодильнике еды завались. Ты что, Дима?

— Посмотри на Баклажана. Чего это с ним?

Света бросила на пластиковое кресло полотенца и халаты, помчалась к Валере и резко остановилась. Крик вырвался сам по себе, но почти сразу оборвался — рот закрыла ладонь Димы. Прижав ее к себе, он вполголоса сказал:

— Тихо. Тихо, Света… Не надо, тихо…

То, что он увидел, потрясло его не меньше, чем ребят. На полу среди шезлонгов сидел крупный мужчина, упираясь спиной в кадку с большим растением. Одна его рука зацепилась за шезлонг, нога, согнутая в колене, упиралась ступней в пол, вторая рука безвольно повисла вдоль тела, кисть в крови. Рубашка на груди тоже залита кровью, голова свесилась на грудь, глаза закрыты.

— Это твой брат? — перешел Дима на шепот, продолжая зажимать рот Свете. Мыча, она утвердительно закивала. — Спокойно, Светка, спокойно. — Уговаривая ее, он уговаривал и себя. — Ему теперь не поможешь, ему теперь… Света, если я тебя отпущу, ты не будешь кричать?