Кровавая тень государства. Часть третья. «Отмщение». Том второй
Шрифт:
– Уверена, что так и было. Нельзя не любить такую чудесную девочку. – сказала Лиза.
– Тут нигде не написано, кто их убил. Кого осудили за их убийство? Я уже мечтаю выпустить кишки этому ублюдку. – сказала Таня.
– Скорее всего в уголовном деле есть данные? Только где его найти спустя тридцать лет? – спросил Владимир.
– Простите. Сочувствую вашей утрате. Но может я могу вам помочь? – спросил главный архивариус.
– Чем же, позвольте узнать? – спросил Владимир.
– Если уголовному делу тридцать лет, то оно скорее всего тоже
– И вы сможете его разыскать? Мне достаточно моих документов, чтобы запросить его? – спросил я.
– Ну я постараюсь. Обещать ничего не могу. А с вашими документами и постановления суда не нужно было. С такими документами я вам всё что угодно из архива дать могу. – сказал он.
– Вот даже как? Спасибо. Вы поможете найти дело? – спросил я.
– Да. Сейчас дам указания. Можно я перепишу данные ваших родителей? – спросил он.
– Да. Конечно. – сказала Таня, подвинув в его сторону личное дело, я он взял лист бумаги и стал переписывать.
– Всё. Сейчас поищем. – сказал он, направившись в сторону двери.
– Спасибо большое. – сказала Таня.
– Пока не за что. – сказал он и вышел.
– В этой папке больше нет никакой полезной информации о моих родителях. – сказала Таня, просматривая содержимое папки.
– Танюш, но в этой папке всё твоё детство. Твои рисунки. Вот твои школьные табели. Какая ты была хорошенькая. Сколько тебе на этой фотографии? – спросила Лиза.
– Не помню. Лет семь, или восемь. – сказала Таня и перевернула фотографию, на обратной стороне которой указана дата снимка – Восемь.
– Какая милая маленькая девочка. И похоже на то, что о тебе хорошо заботились. Смотри как ты улыбаешься. – сказала Лиза.
– Я даже не помню, чему я так радовалась. – сказала Таня.
– Может ты уже тогда начала вырабатывать свой боевой оскал? – спросил Владимир.
– Может быть. – хохотнула Таня.
– Милая, ты успокойся. Мы постараемся выяснить правду об обстоятельствах гибели твоих родителей. Мы обязательно в этом разберёмся. – сказал я.
– Спасибо. – сказала Таня, продолжая просматривать содержимое папки – Саш, мы можем забрать эту папку насовсем?
– Можем. В постановлении суда написано об изъятии мной этой папки. Так что мы её изымаем. В ней же часть твоей жизни. – сказал я.
– Я думаю, что нашим детям тоже будет интересно знать историю жизни мамы. Хотелось бы показать им, какой я была в детстве. У меня же нет ни одной моей детской фотографии. Правда и взрослые, которые не с войны, появились только когда вы меня в семью приняли. – сказала Таня.
– Ну а теперь есть и детские. Так что всё встаёт на свои места. – сказал я.
– Я обязательно сделаю себе детский альбом. Жалко, что фотографий мамы с папой здесь нет. Я даже не знаю, как они выглядят. – сказала Таня.
– Надо будет купить какой-нибудь красивый альбом. – сказала Лиза.
– Жалко, что мы в ближайшем будущем не попадём в Норвегию, или куда-нибудь ещё. Я в магазине
– А ты Василису попроси. Она для тебя сама его сделает. Я думаю, что она тебе точно не откажет. – сказал я.
– Точно. Домой приедем, я с ней поговорю. – улыбнувшись сказала Таня.
– Вот и найдено решение вопроса. – сказал Владимир, а в этот момент в кабинет вошёл запыхавшийся руководитель архива.
– Ну как успехи в поиске? – спросил я.
– Много труда не составило. По газетным вырезкам нашли. – сказал он и положил довольно толстую папку на стол.
– Вешняев Сергей Владимирович. Получается, это он убил моих родителей? – спросила Таня.
– Похоже на то. – сказал Владимир.
Таня развязала папку и начала доставать оттуда другие папки с документами. Я не стал подходить и читать содержимое, решив, что Таня должна сама просмотреть дело, а после, если захочет, то и показать нам. Это касается смерти её родителей и нам не стоит вмешиваться в процесс изучения ей материалов. Она просмотрела первую папку. Она оказалась последней из всех, в которой было решение суда и приговор.
– Ему дали пятнадцать лет в июне шестьдесят шестого. – сказала Таня.
– Точно в июне? – удивлённо спросил Владимир.
– Да. Тут так написано. Приговор от двадцать девятого июня шестьдесят шестого. – сказала Таня.
– Как-то подозрительно быстро его осудили. – сказал Владимир.
– Согласна. Там же ещё досудебное расследование минимум два месяца должно быть. Может в то время иначе было? – спросила Таня.
– Так уголовный кодекс со времён Хрущёва не менялся. – сказал Владимир, а Таня открыла другую папку, из которой посыпались фотографии с места происшествия, на которых Таня увидела погибших родителей лежащими на полу и в этот же момент из её глаз брызнули слёзы.
– Простите. – заплакав сказала Таня и выбежала из кабинета.
– Боже. Я никогда её такой не видела. – сказала помощница Лизы.
– Никто не видел. – сказала Лиза.
– Никогда бы не подумала, что человек, который сам убивает людей, может быть настолько эмоциональным. – сказала помощница Лизы.
– Это её мама и папа, а не ублюдки какие-то. Любой бы на её месте так отреагировал. – сказала Алина.
– Ну если только это не психопат, как многие думают о Татьяне Сергеевне. – сказал Владимир.
– Согласна. – сказала Алина, а в этот момент в кабинет вернулась Таня.
– Простите. Не ожидала, что фотографии с места преступления будут. – сказала Таня, вытирая глаза от слёз.
– Тань, ты как себя чувствуешь? Может тебе водички? – спросила Лиза.
– Не нужно. Спасибо. Я в порядке. – сказала Таня, резко выдохнула и сильно похлопала себя по щекам – Малышка, ты жестокий убийца-психопат. Соберись.
Мы решили промолчать, услышав эти слова. Таня продолжила смотреть фотографии и документы. Среди них она нашла фотографии не относящиеся к месту преступления. Две фотографии, на которых изображены её родители.