Кроваво-красный

Ulgar Ridt

 — Тут нет ничего сложного, — мягко, как будто пытаясь погасить внезапный пыл полукровки, продолжила она, — Просто узнай про товары... Мы, остальные торговцы, это спросить не можем, ну а ты спроси, вдруг скажет.

 — Я все сделаю. — Терис поспешно кивнула, доставая из рюкзака сверток с тряпьем и медальон из позеленевшей бронзы, — Так что насчет товара?

 — Я все куплю, давай сюда. — Дженсин поспешно высыпала на стол монеты; никак не меньше тридцати септимов, редкая удача, даже странная для нее.— Буду ждать тебя с новостями.

 Кивнув

на прощание, Терис вышла на улицу, поежившись от холода, охватившего ее после тепла магазина. Ничего, скоро закончится холод, будет тепло Анвильского солнца, которое греет до глубокой осени... И, может, удастся найти там приличную работу, отдохнуть от руин, заработать на зелья или нормальное алхимическое оборудование. Она ведь давно хотела этим заняться, жаль только, что негде расставить все эти колбы... Пока негде, а там, глядишь, будет дом, где-нибудь подальше от Имперского города. Может, и правда сбежать в Скайрим?..

 — И куда это мы идем? — кольчуга из мифрила тускло блеснула перед самыми глазами, заставив задрать голову вверх и ощутить, что удача, только что подарившая благосклонную улыбку, повернулась спиной.

 Маттиас Драконис, чтоб его...

 — Я могу отдать двести тридцать прямо сейчас. — голос был ровным, ровным на грани срыва.

 Плечистый имперец только хохотнул, в зеленых хищных глазах промелькнуло не то злорадство, не то азарт, какой бывает в глазах у кошки, играющей с загнанной в угол мышью.

 — Маловато как-то за три дня, что мы тебе дали. Никак все пещеры до тебя обчистили?

 — Еще три дня, я верну остальное, обещаю...

 — Ох, Терис... — тяжелая рука обняла за узкие плечи, имперец наклонился, изобразив на лице насмешливое участие и шутовское смирение, — Мы ведь люди подневольные, понимаешь сама. Работаем на остроухого выродка с утра до ночи, сторожим не хуже псов и получаем свое скромное жалование вполне заслуженно. И против тебя мы ничего не имеем, ты не подумай, что мы какие-то головорезы. Просто не можем же мы так рисковать, не имея средств на случай, если старик прогонит нас прочь за нашу...скажем так, случайную ошибку, которая даст тебе незаметно ускользнуть из столицы.

 — Я правда все отдам. У меня есть работа, выполню, отдам вам заработок. — сквозь зубы выдавила Терис, терпя на плечах тяжесть закованной в металл руки имперца и уткнувшись взглядом желтых глаз в бугры мокрой брусчатки.

 — И это прекрасно! Будем с нетерпением ждать тебя на рассвете около «Гнедых лошадей».

 — Но...

 — Что такое? Еще почти целые сутки, неужто не успеешь? — в зеленых глазах напускное глумящееся удивление и нескрываемое злое веселье, — Ты уж постарайся, всего-то тысяча восемьсот. А не выйдет — отправляйся к хозяину. Желательно сразу с бумагами из Торговой палаты, а то он их заждался, как бы не разозлился совсем.

 Тяжелая рука отпустила, оставив ощущение тяжести, обрушившейся и придавившей к земле. Тяжести и безысходности, от которой

хотелось бегом броситься из города в лес, спрятаться в руинах и... Нет, никакого «и» в этом случае уже не будет. Поймают, натравят стражу, сдерживаемую пока только тем, что Умбакано не распространялся о ее прошлом, и будет ей тюрьма, где добьют приближающиеся осенние холода. А может, и не будет: Умбакано вряд ли рискнет оставлять в живых того, кто слишком много знает о его подпольных махинациях, и в ближайшие дни ей свернет шею тот же Маттиас, сохраняя в зеленых глазах такое же веселье и насмешку.

 Терис сдвинулась с места, когда наемник исчез за поворотом, оставив ее наедине со своими мыслями, которые теперь были обращены к оставшимся часам. Меньше суток, и время все идет, бежит, не переставая... Может, и правда лучше лезть в палату? Еще один раз, а потом уже пытаться решить остальные проблемы с наемниками. Наверное, она бы так и сделала, если бы не слова Умбакано, брошенные будто невзначай, но давшие всем нутром понять, что это ее последнее задание: желание сбежать уже замечено, доверие, которого к ней никогда не было, повисло на волоске, оборвавшемся в тот же день.

 Девушка с трудом сдвинулась с места, бредя в сторону «Бездольного кошелька» и трепетно лелея в душе надежду на то, что за ночь каким-то чудом удастся добыть нужную сумму. Выпытать у Торонира про товары, хоть ночью разбудить Дженсин, чтобы заплатила... Украсть, в конце-то концов, было бы только, у кого воровать, чтобы не хватились сразу... Но для начала успокоиться, не дать себе снова сорваться до того, чтобы связаться со стражей и нарушить закон. Больше никто не прикроет, если только наемники Умбакано избавят от тюрьмы, милосердно придушив.

 «Бездонный кошель» явно не знал бедности, как и его хозяин — упитанный рыжий босмер с хитрыми лисьими глазками, с губ которого не сходила самодовольная улыбочка, за которую хотелось придушить его вместо того, чтобы вести спокойный разговор.

 — Что я могу тебе предложить? — осведомился он, как только девушка приблизилась к прилавку, — Выбирай, у меня отличный товар.

 — Я вижу, и цены ниже, чем у остальных. — она склонилась над витриной, разглядывая аккуратно разложенные там вещицы. — Это вам не из Валенвуда поставляют?

 Лисье глазки эльфа забегали, а благодушие, отражавшееся на его сытом лоснящемся лице, исчезло без следа, оставив только хитрый блеск в глазах.

 — Это коммерческая тайна. — быстро отозвался он, с уверенностью глядя на нее: в Торговой палате она не состояла явно, а отчитываться перед каждым клиентом он был не обязан, и знание за собой этого права придавало ему храбрости, — Они приобретены законным путем, а цены — мое личное дело.

 — Охотно верю. У меня и в мыслях не было обвинить вас в чем-то...незаконном. — изображая спокойствие, девушка уловила в его лице тень тревоги, родившейся, стоило речи зайти о законности торговли.