Кровавое копье
Шрифт:
Переписка оборвалась. Это оказалось подобно смерти — жизнь без его слов, без возможности ответить, выразить в письмах свою страсть и страдания. До того как в ее судьбе появился Отто Ран, Эльза была в целом довольна жизнью и, не имея лучшего определения, называла ее счастливой. Она занимала себя разными делами, а желание крепко спало внутри ее. После встречи с Отто она ощутила глубокое одиночество, а мир стал казаться ей невыносимо жестоким. Лишь сидя рядом с ним на склоне воображаемой горы, она испытывала нечто сродни покою. Но как только письма перестали приходить, Эльзе все труднее стало представлять
Довольно скоро воспоминания о лете, проведенном во Франции, начали меркнуть.
Как-то вечером, после ужина, Бахман сказал Эльзе:
— Отто написал мне. Он тебе сообщил об этом?
— О чем он пишет? — спросила Эльза.
Сердце часто забилось. Но на этот раз ее волнение было вызвано не страстью, а страхом, хотя она и не догадывалась, с какой стати письмо Отто, адресованное Бахману, должно так ее напугать. «Может быть, дело не в письме, — решила Эльза, — а в той наглой ухмылке, с какой Дитер сообщил мне о нем».
— Я нашел для него возможность заработать, и он меня поблагодарил.
— Что за возможность?
— Я уговорил нескольких соратников взять «Каштаны» в аренду на десять лет. Помнишь эту гостиницу?
Конечно, Эльза помнила. Там они завтракали перед спуском в пещеру Ломбриве.
— Я все устроил так, что на бумаге хозяином будет Отто, а он пишет, что просто в восторге и рад возможности управлять отелем.
— Но он писатель, а не владелец гостиницы!
— Он просто в восторге, повторяю, Эльза. Думаю, ты тоже должна быть рада.
— С какой стати я должна радоваться тому, что ты разрушаешь жизнь человека какой-то полузаконной сделкой!
— Потому что мы с тобой проведем лето в новой гостинице Отто!
— Ты шутишь.
— Я думал, ты обрадуешься!
Отель «Ройял меридиен», Гамбург
Суббота, 8 марта 2008 года
Мэллой сошел с экскурсионного теплохода на пристани «Альте Рабенштрассе» и с помощью карты города нашел станцию метро, в четверти мили от причала. Оттуда он отправился в «Ройял меридиен» и пару часов поспал. Ближе к вечеру он побывал возле бара «Звездный свет» и забрал «тойоту», предоставленную ему Дейлом. Солнце садилось, но все же сейчас можно было лучше рассмотреть окрестности. Как и само заведение Дейла, где выступала тощая танцовщица, двор выглядел уныло. Его окружали задние стены гостиниц с сомнительной репутацией, секс-клубов, крошечных кабачков, стриптиз-баров и книжных магазинов для взрослых. Но при этом дома были крепкими и чистыми. К примеру, прямо напротив черного хода «Звездного света» стояло здание, верхние этажи которого были выстроены из каменных блоков, достойных украсить стены дворца. Так что квартиры и офисы, располагавшиеся ближе к крышам, выглядели не хуже, чем в любой другой части города.
Во двор вели два въезда. Один рядом с баром — узкая пешеходная дорожка, но небольшой автомобиль по ней все же проехал бы. Другой — широкий, по нему спокойно могли передвигаться грузовые фургоны. Посередине автостоянки оказалось несколько
Мэллой повел «тойоту» переулками на север. Он миновал рабочие кварталы района Санкт-Паули и направился к Ауссенальстеру. Машину он припарковал на узкой улочке неподалеку от пристани «Альте Рабенштрассе» и через десять минут спустился в метро. К восьми часам вечера он вернулся в «Ройял меридиен».
Джим Рэндел и Джош Саттер сидели в баре и потягивали бесплатное пиво. Мэллоя они встретили холодно. Аудитор из Госдепартамента их явно злил.
— Утром мы без вас скучали, — буркнул Джош Саттер, не глядя на Мэллоя.
— Поздно лег.
— Ну и что?
— В чем проблема, парни?
— Мы не можем понять, чем вы занимаетесь, — процедил сквозь зубы Рэндел с ярко выраженным акцентом коренного обитателя Квинса. — Со следователями вы общаться не желаете. Нам не говорите, что у вас на уме. Из-под земли достань вам номер телефонной будки, а когда вы его получаете, то исчезаете, чтобы провести ночь «на троих»!
Рэндел явно репетировал свою тираду. Он сыграл роль плохого полицейского.
Саттер, напротив, взял на себя роль хорошего. Упершись локтями в колени, он потер ладони и примирительно сказал:
— Слушайте, Ти-Кей, дело в том, что нам задают массу вопросов, на которые мы не можем ответить.
— Немцы?
— Наш куратор в Нью-Йорке. Получается как-то… Вы действительно здесь, чтобы работать по этому делу? То есть — что происходит вообще?
— Джек Фаррелл в руках у Елены Черновой.
— Расскажите-ка нам что-нибудь, чего мы не знаем, — проворчал Рэндел.
— Как только я выясню, каким образом он установил с ней контакт, я получу и Фаррелла, и Чернову, но я вам гарантирую одно: Ханс мне в этом помочь не сумеет.
Рэндела такой ответ не удовлетворил.
— А как насчет денег? Я думал, что вы в этом специалист. Финансовая разведка?
— Что, если я скажу вам, что у меня есть шанс сегодня ночью разыскать, а может быть, и взять Фаррелла?
Джош Саттер немного расслабился. Джим Рэндел Мэллою явно не поверил.
— Не надо нам голову морочить. Объясните, чем вы занимаетесь. Вы что-то раскопали или это очередной китайский ужин?
Мэллой покачал головой.
— Это не для протокола, джентльмены.
Агенты переглянулись, а потом посмотрели на Мэллоя с таким видом, будто он только что совершил нечто святотатственное. В их мире все было для протокола, все ложилось на бумагу.
— Думаете, что сегодня ночью вам удастся выследить Фаррелла? — спросил Саттер.
У него на шее запульсировала вена. «Шпик» что-то нарыл, и фэбээровцу это понравилось.
Мэллой кивнул, но ничего не добавил.
— В чем проблема? — осведомился Рэндел.
— В том, что я не хочу, чтобы в этом участвовали немцы.
Саттер расхохотался.
— Учитывая то, что мы находимся в Германии, это непросто себе представить!
— Вы планируете увезти этого типа домой или хотите улететь без него? — спросил Мэллой.
Рэндел выругался и обвел бар взглядом.
— На кого вы работаете, Ти-Кей? Только не надо мне мозги полоскать этой чушью насчет аудиторской проверки!