Кровавые тени
Шрифт:
Она сосредоточилась на стуке дождя. Сейчас было не время замыкаться в себе. Она должна была превратить эту ситуацию в возможность. Она должна была подумать обо всём, что ей так хотелось узнать о нём. Ей нужно было попытаться поддразнить в разговоре, почему он общался с Джаском Тао, не говоря уже о том, что он знал об убийце её родителей.
Она снова бросила на него взгляд поверх плеча.
— Сколько тебе лет?
— Чуть больше четырехсот.
Её оценки оказались неточны всего на несколько десятилетий —
— Значит, ты помнишь, как было раньше. Я имею в виду, до того, как ваш вид вышел в свет.
— Жизнь до Всемирного Совета? Перед сегрегацией? — он сделал ещё один глоток. — Конечно. Эти восемьдесят лет с тех пор, как они пришли к власти, я хотел бы забыть.
— Разве вы не согласились с правилами?
— А ты что думаешь?
— Высший Орден считал, что к лучшему открыто работать для достижения общих целей.
— Ты ведь не из тех, кто верит, что мы когда-нибудь найдём общий язык, не так ли?
Она нахмурилась, услышав насмешку в его тоне.
— Что-то должно было быть сделано.
— Да, например, согнать нас всех в такие места, как Блэкторн, со всеми отбросами и преступниками, вашего вида, и установить границы, чтобы убедиться, что мы останемся там.
— Зачем ты пришёл сюда, Кейн?
Он, молча, удерживал её взгляд, пока у неё не осталось другого выбора, кроме как отвести глаза. Он всегда собирался раскрывать только то, что хотел раскрыть, это было очевидно.
— Я знаю, что обстановка не идеальна, — сказала она, глядя вниз на выложенный плиткой пол.
— Тогда почему ты поддерживаешь это?
— Потому что в данный момент альтернативы нет.
— Скорее потому, что ты также не веришь, что есть какие-то точки соприкосновения. Потому что ты знаешь, что ваш вид никогда не будет доверять нам настолько, чтобы позволить нам общаться с твоей семьёй, твоими друзьями, работать бок о бок с вами, вносить свой вклад в конституции и правила, во всё, что может сбить вас с пьедестала власти. Потому что, когда всё сказано и сделано, ваши инстинкты говорят вам, что мы враги. И вы объединяете все третьи виды вместе, потому что, если впустить одного, мы войдём все.
— Мы знаем о пророчествах, Кейн. Мы знаем, что ваш вид пытался сохранить их в секрете, но они просочились наружу. Возможно, перспектива того, что вампиры однажды захватят власть, может стать небольшим фактором в том, что Всемирный Совет воспротивится вашим призывам к равенству. Что-то, что говорит нам, что такое же равенство не будет ключевой целью вампиров, если это пророчество верно.
— Итак, мы остаемся в заключение до тех пор, пока какая-нибудь сказка не подтвердится.
Она оглянулась на него.
— И это то, что ты думаешь? Что это сказка?
Он почти улыбнулся, снова поднося
— Так я здесь не поэтому?
Раздраженная его молчанием, она перевела взгляд вперёд.
— Так я здесь не поэтому?
— Кто такой Роб? — спросил он.
Её сердце пропустило удар. Это было последнее имя, которое ей нужно было услышать. Она чуть было не спросила, откуда он о нём знает, но потом вспомнила об открытках в своей квартире.
— И почему он подарил тебе сразу пять открыток на день рождения?
Она сердито посмотрела на него.
— Ты рылся в моих вещах?
— Почта. Рабочие документы. Ящики. У тебя есть сексуальное нижнее бельё, учитывая, что никто никогда его не видит. Или это на случай, если Роб вернётся?
Она переключила своё внимание обратно на раковину, подальше от ласки в его глазах.
— Ты не имел права читать открытки.
— Он бывший?
Она хранила молчание.
— Он был твоим первым? — настаивал он. — Может быть, даже твоим единственным?
Она сжала губы, смущение согрело её лицо.
— Кто закончил это?
Она хмуро посмотрела на него через плечо.
— Какое это имеет отношение к чему-либо?
— Мне интересно.
— Так, ты можешь использовать всё, что узнаешь, против меня?
— Он был хоть сколько-нибудь хорош?
Она снова посмотрела на окна, снова предоставив ему полный обзор своего затылка.
— Я не собираюсь вести этот разговор с тобой.
— Так вот чем это закончилось? Неужели он не справился с этой работой? Или всё дело в тебе?
Она сосредоточилась на нежных капельках дождя, пытаясь собраться с мыслями.
— Такая красивая и чувственная девушка, как ты. Может быть, у него просто не хватило навыков, чтобы извлечь из этого максимум пользы.
Жар снова окрасил её щеки. Это был обоюдоострый комплимент, она знала это. Насмешка. Ирония. Она сместилась, чтобы встать, но он поймал её за плечо, удерживая на месте. Его рука, тёплая от воды, казалась почти человеческой.
— Я не говорил, что ты можешь двигаться, — сказал он.
Его хватка, хотя и нежная, достаточно напомнила, что он всё ещё главный. В равной степени напоминание самой себе не быть слишком фамильярной. Он был любезен только потому, что её уступчивость позволяла ему быть таким.
Шевеление внизу её живота было мгновенным. Её сердце бешено колотилось. Она смотрела прямо перед собой, отказываясь смотреть в глаза, и надеясь, что отсутствие сопротивления побудит его отпустить её.
— Может быть, мне следует спросить его, раз ты явно не хочешь отвечать.
Она бросила на него свирепый взгляд.
— Оставь его в покое.
— Слишком защищаешь его. Сладкая. Жаль, что он не может сделать то же самое для тебя, — он отпустил её руку. — Ты рассказала ему обо мне?