Кровавые жернова
Шрифт:
– Это было, – задумалась женщина, – очень, очень давно. Сергей привел меня на лекцию в ваш институт. Тебя я тогда не запомнила. Лица не разглядела. Ты сидел ко мне спиной. В синем пиджаке. Пиджак помню, тебя нет. Сергей мне до этого много говорил о своих друзьях.
– А когда ты рассмотрела меня?
– На своей свадьбе, когда ты пригласил меня танцевать. Помнишь? – Марина запрокинула голову.
«Какая у нее длинная шея, – в который раз восхитился Антон. – Кажется, я оставил след от поцелуя. В следующий раз нужно быть осторожнее».
– Сергей
– Помню, – улыбнулся Антон, – мне стало обидно, что невеста моего друга танцует с кем попало. Я пригласил тебя. Подошел и спросил…
– Почему мы тогда не поняли, что должны быть вместе?
– На свадьбе друга о таком не подумаешь.
Не знаю. Я и теперь сомневаюсь, что это лучший выход.
– Ты прав, – Марина грациозно, как кошка, потянулась и улеглась рядом с любовником, уткнувшись носом ему в плечо.
В стену вагончика постучали. Женщина напряглась, но голову не поднимала.
– Кто это?
– Не знаю.
– Лежи, не поднимайся, нас здесь нет. Никого нет.
Снаружи послышались детские голоса: высокий, прерывающийся мальчишечий, спокойный принадлежал девочке. Слов разобрать было невозможно. Дети что-то рисовали на стене вагончика, уверенные, что их никто не видит, не слышит.
Марина приложила палец к губам. Антон лежал и смотрел на потолок, залитый солнцем. Ему не хотелось думать о том, что Марина – жена его лучшего друга Сергея. Думать о том, что он обманывает его уже целых полгода.
«Почему так произошло? Ни я, ни она этого не хотели. Во всяком случае, не желали. Не стремились друг к другу. Столько лет виделись, встречались вместе и.., ничего. Столько раз мы оставались вдвоем. И ни разу не попробовали быть вместе. А теперь? Почему так?»
По стене вагончика скреб обломком кирпича мальчишка. Девочка, кокетливо склонив голову к плечу, пыталась предугадать, что же он напишет.
Пока у нее не получалось. Попробуй догадайся, когда перед тобой только три первые буквы – «ВЕЧ…».
– Ты хочешь написать «Вечность»?
– Нет.
Следом за тремя буквами возникли еще две – «…ЕР» – «ВЕЧЕР».
– Какой? – спросила девочка.
– Еще не знаю. Допиши теперь ты, – мальчишка положил кирпич на асфальт, боясь передать его из рук в руки.
Девчонка наморщила лоб, приложила обломок кирпича к обшивке вагона и, выждав секунд десять, быстро написала: «ВЕЧЕР ВДВОЕМ».
– С кем?
– Не с тобой! – девочка прислушалась. – Мне кажется, кто-то за стенкой есть.
– Нет никого, – мальчишка постучал кулаком в стенку вагона, постучал неровно, отбив ритм.
В ответ изнутри послышался такой же короткий стук.
– Ой! – воскликнула девчонка и, не дожидаясь продолжения, побежала, мальчик за ней.
– Зачем ты их испугал? – спросила Марина.
Антон уже стоял, прислонившись к стене, и рассматривал женщину, выбивая пальцами дробь.
– У
– Не смотри на меня, – Марина поднялась, шагнула в душевую кабинку.
Мылась она недолго, когда вышла, то первым делом надела рубашку. Антон приблизился к ней.
– Погоди, не одевайся, я больше всего люблю тебя именно такую.
– Я понимаю. Рубашка на голое тело – это возбуждает.
Марина быстро оделась, причесалась, глядя в узкое зеркальце, висевшее над кроватью. Даже не стала подновлять косметику. Антон уже вытирался широким махровым полотенцем. Он жадно припал к холодной банке губами, после секса страшно хотелось пить. На полу блестели капельки воды.
– Не трогай меня сейчас, я хочу просто посидеть и подумать, – произнесла женщина.
Взгляд ее остановился, стал холодным, сцепленные руки лежали на коленях. На ее лицо легла полоска света. В широко открытых глазах отразился двойной солнечный блик. Антон смотрел на нее. Он хотел запомнить ее именно такой, спокойной, углубленной в себя, забывшей обо всем, что происходит рядом. Сейчас она никому не принадлежала, стала недоступной и даже отталкивающей, проникнуть в ее мысли было невозможно.
И Полуянов вспомнил тот день, когда почувствовал, что не может обойтись без нее. Он шел тогда по Ленинградскому проспекту, куда и зачем – уже не помнил. Теперь казалось, шел для того, чтобы встретить ее. На город обрушился внезапный снег. Машины пролетали, разбрызгивая грязную слякоть. Прохожие смотрели под ноги, чтобы не ступить в лужу. Светофор вспыхнул зеленым, и Антон поспешил перейти улицу. С другой стороны навстречу ему шла Марина. Она еще не видела его, улыбалась чему-то своему, придуманному. Полуянов вначале хотел пройти мимо, сделать вид, что не заметил жены своего друга Сергея. Они поравнялись точно на середине улицы, встретились взглядами.
– Привет, – Марина остановилась.
– Здравствуй.
Мимо них сновали пешеходы, и пришлось стоять чуть ближе, чем обычно, когда встреча происходит на улице. Говорили о какой-то ерунде, абсолютно ненужной им обоим, просто сыпали словами. Когда опомнились, светофор уже сиял красным огнем. Взревели моторы, и понеслись машины. Антон в деталях помнил, как в ужасающей близи от них проплыли забрызганные окна двухвагонного автобуса. Как прокатилось черное, дышащее жаром колесо. Он схватил Марину за руку и тут же ощутил, как женщина впилась в его ладонь острыми, твердыми от лака ногтями.
Но боль казалась приятной.
Они стояли взявшись за руки. Марина испуганно всматривалась в приближавшиеся машины, вжимала голову в плечи, когда на них накатывалась упругая воздушная волна. И вдруг распрямила плечи, строго посмотрела на Антона и прошептала:
– Что бы ты сделал, если бы я бросилась под машину?
– Не знаю, – беспечно произнес в тот день Антон.
И тогда Марина вырвала руку, бросилась навстречу приближавшемуся маршрутному такси.;
Она бежала не оглядываясь.