Кровавый дракон
Шрифт:
Час спустя, когда все каменные плиты мишеней были растресканы, а то и вдребезги разбиты, Дилль понял, что ничего путного у него всё равно не получается. Атакующие заклинания выходили мощными, но медленными, и как их ускорить, он не понимал. И подсказать некому. Мастер Оквальд самоустранился, мастер Китан разводил руками и говорил, что он не боевой маг, мастер Иггер, когда был в разуме, учил каким-то убийственным штукам, которые никак не помогали ускорить огненные шары. А гроссмейстер Адельядо вообще только критиковал, периодически устраивая внезапные проверки, хотя наверняка мог бы научить
Обида на равнодушие и придирки наставников горькой волной затопила душу Дилля. С него спрашивают столько, сколько не требуют с иного магистра. И времени на отдых совсем нет — сплошные занятия по физподготовке, медитации, владению огненной стихией и счислению. Хорошо хоть остальные предметы гроссмейстер отменил, правда, грозился, что потом Дилль должен всё равно сдавать по ним экзамены.
Рассердившись на подобную несправедливость, Дилль ощутил всплеск бешеной энергии. В этот момент проснулась драконья ярость, которая возникала всякий раз, стоило Диллю по-настоящему разозлиться. Да ещё и полупримусы прибавляли сил.
Захлестнувшая его нерастраченная энергия грозила магическим откатом, после которого всегда жутко болит голова. Это Дилль испытывал уже не раз, а потому постарался поскорее выплеснуть избыток энергии, заодно избавившись и от отрицательных эмоций.
Посох в его руках завибрировал, словно живой. Багрово-зелёный шар сорвался с конца посоха и практически мгновенно преодолел расстояние до стены с мишенями. Громыхнул взрыв такой силы, что магические светильники, висевшие под потолком, погасли. Осколки камней разлетелись во все стороны, а медитативный зал заволокло едким дымом. Дилля ударной волной сбило с ног и протащило почти до самого выхода. Оглушённый, кашляя и спотыкаясь на каждом шагу, он с трудом выбрался в коридор. По лбу и рукаву мантии струились тёплые струйки крови — один из осколков попал в плечо, другой царапнул голову. В ушах у него стоял непрекращающийся звон, глаза были засыпаны пылью, а в горле немилосердно жгло от едкого дыма. Он отдышался и, посмотрев на посох, просипел:
— Кажется, теперь я знаю, как ускорить огненный шар. Осталось придумать, как после этого выжить.
* * *
Мастер Мариэлла оглядела адептов строгим взглядом. Гроссмейстер настоял, чтобы с этими двумя она занималась отдельно и каждому составила собственную программу. Она не понимала, почему глава Академии принял такое решение. Ну, ладно адепт Теовульф — он хотя бы не безнадёжен, а вот обладатель драконьего дара…
— Итак, приступим. Я просмотрела ваши расчёты. Адепт Теовульф. Вы о чём думали, когда считали энергию воздушного смерча? В условии ведь сказано, что смерч создаётся при участии электрического поля. А где вторая энергия? Разрушительная сила смерча должна быть намного сильнее при участии электричества.
Тео хлопнул себя по лбу и принялся что-то поспешно исправлять.
— Вот. Теперь всё правильно.
— Если вы в реальной обстановке забудете посчитать общую энергию и попытаетесь сделать такой воздушный смерч, то у вас получится всего лишь заклинание лёгкого сквозняка, — едко сказала Мариэлла. — Неужели так трудно понять,
Тео виновато вздохнул.
— Вот новая задача, внимательно прочитайте и не торопитесь. И не забудьте, что взаимодействие электричества с водной стихией уменьшает его энергию.
Тео погрузился в расчёты.
— Адепт Диллитон, — мастер Мариэлла поджала и без того тонкие губы. — Вынуждена сообщить вам, что вы — неисправимый тупица.
Вот так всегда. Наставник по счислению всегда была вежлива, даже когда обзывалась. Дилль промолчал, ожидая, когда мастер Мариэлла раскроет ему глаза на его тупость. Что самое обидное — в одиннадцати случаях из дюжины она бывает права.
— Вашей задачей было подсчитать количество эргов на создание огненного шеста. Вы же сделали тощий огненный прутик. По-видимому, для вас сложить два и два — это сверхсложно.
— Будет четыре, — буркнул Дилль.
— Удивительно, что вы знаете это, — с вздохом покачала головой мастер Мариэлла. — Тогда почему у вас в результате вычислений получается число на порядок меньшее?
Дилль уже знал, что десятка меньше сотни на порядок. А вот почему у него так выходит, не понимал. Вроде бы он всё правильно считает.
— Наверное, я ошибаюсь, потому что нас с Тео завалили всякими другими заданиями, — предпринял он жалкую попытку оправдаться. — Времени на счисление совсем не остаётся.
— Как можно ошибиться, глядя на цифры на бумаге? Это стройная система, в которой сразу видна любая ошибка — достаточно лишь внимательно посмотреть.
— Но я решал задачу в уме, и лишь потом её переписывал.
Мастер Мариэлла удивлённо вскинула бровь.
— В уме? Звучит обнадёживающе, значит, вы не полный болван. Однако, ошибка есть ошибка. Ну-ка, сосчитайте, сколько эргов нужно для малого огненного шара диаметром в палец[7].
— Сто пятьдесят шесть, — не думая, ответил Дилль, поскольку он уже зазубрил таблицу энергий наизусть.
— Хорошо. Тогда сколько нужно затратить эргов на создание защитного экрана от этого шара. Размер экрана равен диаметру шара.
— Триста двенадцать в точке отражения и не меньше ста пятидесяти шести в остальных частях щита.
То, что на защиту нужно затратить в два раза больше энергии, чем на атакующее заклинание, Дилль узнал давно. И не просто узнал, а почувствовал на себе любимом, когда удары старика Иггера пробивали недостаточно насыщенный экран Дилля.
— Ничего не понимаю, — развела руками мастер Мариэлла. — Вроде бы вы правильно считаете, но тогда откуда взялась вот эта цифра?
Дилль посмотрел на свои каракули, записанные буквально перед началом занятия по счислению. Там, куда указывал тонкий палец учителя, в итоговом столбце стояла цифра пятьсот шестнадцать.
— Что вы делали, когда получили это?
— Я вычислял энергию, необходимую для движения огненного шара, чтобы потом наложить её и распределить по поверхности шеста, — Дилль озадаченно почесал затылок. — Здесь учитывается сопротивление воздуха — в условии оно равно единице, так как воздух неподвижен. Ещё есть сопротивление огненной стихии давлению извне — оно равно тридцати восьми. Поэтому я…