Кровавый Джек: Обретённый Путь
Шрифт:
Однако если я начну с ним спорить, то в итоге потеряю и эту возможность.
— Хорошо, — наконец-то ответила я, протянув в сторону Кида раскрытую ладонь. Пират на неё посмотрел как-то недоверчиво.
— Что ты делаешь? — с усмешкой спросил Кид.
— Предлагаю тебе пожать мою руку и окончательно заключить пари. — На это Юстасс лишь недовольно фыркнул и вложил в мою руку один револьвер. Второй он держал сам. — А?
— На счет три одновременно стреляем в воздух, — пояснил пират. — Это и означает начало нашего пари. Поняла? — Я кивнула, направив ствол в ночное небо. — Один!
— Два! — продолжила я.
— Три!
Прогремел
Пари объявлено открытым.
Как я согласилась на это? Что в тот момент было у меня в голове? Были ли у меня другие варианты действий? Не знаю. Даже сейчас я совершенно ничего не понимала. Мозг отказывался воспринимать и перерабатывать информацию. Прошла ночь, а я так и не смогла заснуть. Хуже того, шёпот усилился.
Я старалась игнорировать его, не обращать внимания, заглушить шёпот другими звуками, например, собственным пением, но всё было зря. Ничего не помогало. Окончательно меня разбило то, что, оказывается, этот шёпот издавали не пираты. Ни один человек на борту не шептал. Все спали, а то, что я слышала… галлюцинация?
Чем больше я старалась не обращать на это внимания, тем хуже мне становилось. Тело слабело на глазах. Ни есть, ни пить мне больше не хотелось. Я мечтала только об одном, закрыть глаза и поспать хотя бы пять минут, но даже снотворное из лазарета, что я взяла ночью, не помогло, а только ухудшило положение.
Шёпот стал громче. Я стала отчетливо слышать шепчущихся детей. Но откуда на борту дети? Я сошла с ума? Да, похоже на то. Вечные бои, угрозы, сражения и, в конце концов, дьявольский фрукт довели меня до безумия. Рано или поздно этого стоило ожидать, но что теперь делать? Как освободиться и пойти на поправку?
Голоса что-то говорили мне, но я не понимала их. Забившись в угол своей каюты, я кричала, требуя, чтобы они заткнулись. Просто замолчали, но шепчущие дети напирали с новой силой. Кто они? Что им надо? Откуда доносится их голоса? Они словно звучали отовсюду. Стены, потолок, пол, даже деревянный шкаф, ящики… всё излучало голоса.
Естественно, это не осталось незамеченным. Вайя пытался помочь, осмотрев меня, но его знания в области медицины были слишком скудны, чтобы дать какой-то окончательный вердикт. Однако в воздухе витало предположение того, что это даёт о себе знать мой дьявольский фрукт. В истории были случаи, когда фрукт был намного сильнее своего носителя, и хозяин, не выдержав его мощи, просто-напросто умирал. Возможно ли, что я являюсь одним из подобных примеров?
Даже забавно. Теперь меня убьёт не пират, а обычный дьявольский фрукт. Хотя в каком-то смысле в этом виноват Кид. Кстати, он приказал всему экипажу не приближаться к моей каюте и направил корабль на ближайший лесной остров, на котором команда смогла бы выбраться на берег и немного отдохнуть. Хотя основной причиной тому была я.
Я ни с кем не разговаривала, так как тут же начинала кричать и выплёскивать на своего собеседника всю злость. Ничего не ела — по той простой причине, что организм не воспринимал пищу и отвергал её. Перед глазами то и дело плясали «белые зайчики». И мне казалось, что это будет продолжаться вечно, пока в один момент в каюту не вошел Хит, сказав, что корабль прибыл к необитаемому весеннему острову с лесом. Возможно, прогулка в моей «естественной» среде улучшит мое состояние.
Хит хотел помочь
Перед глазами всплыл образ фруктовика, который повстречался мне на острове Зеро. Местный мэр имел фрукт типа зоан, модель крокодила. Возможно ли, что и я теперь нечто подобное? От одной мысли, что я стану чем-то чешуйчатым, меня всю передёргивает. В таком случае неудивительно, что мой фрукт убивает меня. Мы просто несовместимы.
Весенний остров был прекрасен. Будь я в хорошем расположении духа, то непременно оценила бы это, но сейчас…
Спрыгнув на каменный берег, я попросила только об одном: оставить меня на какое-то время в одиночестве. Я хочу побыть наедине с природой. Только ей позволено быть со мной и принимать всю боль моего сердца. Она примет меня такой, какая я есть. Не будет стремиться что-то доказывать, что-то улучшать во мне и что-то изменять под свою линию. Я уже её часть.
На удивление, на этом острове имелся березовый лес. При свете солнечного дня он был такой светлый. Редко можно встретить такой чистый и практически белоснежный лес. Словно передо мной стадо зебр. Птицы чирикают над головами, перелетая с ветки на ветку. Листья шелестят под порывом весеннего ветра. Неподалёку заметны следы различных животных. Это хороший лес. Безопасный. Мне нравится его музыка. Была бы возможность, я бы провела тут несколько недель, чтобы восстановить свои нервы и укрепить здоровье. Но этот шёпот…
Стоило мне отойти поглубже в лес, как детский шепот вернулся, но стал более отчётливым. Они не обращались конкретно ко мне, они словно играли друг с другом повторяя одну и ту же фразу снова и снова.
— Будет дождь, — произнёс детский шепот недалеко от меня, но повернув в сторону звука голову, я никого не увидела. Только молодую березу. — Будет дождь. Будет дождь. Будет дождь, — тут же эхом отозвалось отовсюду. И это эхо уносилось всё дальше и дальше в лес, словно сам ветер переносил слова.
— Будет дождь? — не понимала я. — С чего вы взяли? На небе ни облачка!
Знаю, что разговаривать со своей галлюцинацией не самый лучший вариант. Каждый психолог посоветует в первую очередь признать, что у тебя проблемы, потом поверить, что это всё не по-настоящему, а после — игнорировать всё, что не настоящее. Но что делать, если этот ход не действует? Ответ очевиден. Принять всё как есть и попытаться ужиться с этим. Именно так я и поступаю. Теперь, когда слова стали более-менее разборчивы, почему бы не попытаться поговорить?
Однако реакция голосов меня слегка удивила.
— Она нас слышит, — произнёс кто-то совсем близко, но когда я повернулась в сторону говорившего, то опять ничего не увидела. Только дерево. — Она нас слышит. Она нас слышит. Она нас слышит, — это повторялось снова и снова. Теперь гудел практически весь лес, и я засомневалась в том, что схожу с ума.
— Кто вы? Или нет… вернее, что вы? — спросила я, чувствуя, что начинаю налаживать контакт с «чем бы оно ни было». Но голоса не желали отвечать на мои вопросы. Зато имели свои.