Кровавый гейминг
Шрифт:
– Господа, - говорю я, направляясь к ним по проходу, - у меня для вас пренеприятнейшее известие!
– А оно не может подождать?
– вежливо спрашивает епископ.
– Месса скоро начнётся. И у нас есть специальная зона ожидания...
– Кто вы?
– перебивает демон.
Не люблю необразованных слуг зла. Среди защитников добра они ещё могут сойти за нищих духом, но не знающие классики апологеты зла мгновенно превращается для меня в
– Мы из ассоциации любителей импульсного оружия.
– Подхожу к ним, смотрю на епископа. Владимир молчит сзади. Потерял мою мысль?
– Уверяю вас, наша церковь не имеет никакого...
Демон взрывается облаком кровавых ошмётков.
– Простите, - смотрю в глаза епископу, опуская обрез, - я вас перебил?
Молчит. Тоже потерял мысль? Значит самое время, донести до него свою.
– Вы слышали, что Бог любит большие батальоны?
– Начинаю издалека я.
– А чем, по-вашему, большие батальоны отличаются от маленьких и небольших? Тем, - убеждённо трясу перед лицом сатаниста дробовиком, - что у них больше оружия! А значит, чем больше у батальона оружия, тем больше его любит Бог!
С другой стороны, мы точно знаем, что один пулемёт Он, - поднимаю обрез вверх и показываю стволами в потолок, - любит больше любого пистолета! Это значит, Бог любит не количество оружия, а его поражающую способность! А какое ручное оружие обладает самой эффективной поражающей способностью в замкнутом пространстве? Импульсное! Значит, пока мы находимся в доме или в церкви, Бог будет отдавать предпочтение импульсным дробовикам!
И зная это, - навожу ствол ему в живот, - как мы можем быть уверены, что к запрету их применения в городе не приложили руку главные враги нашего Господа?
Епископа начинает потряхивать, он опирается на стол, но рука скользит по поверхности, залитой демонической кровью, отчего он чуть не падает.
– И ко всем грехам, - киваю на напарника, - мой друг, не даст соврать, ваша церковь пытается провести закон, ограничивая охоту вампиров какими-то социальными баллами! А ведь если бы Бог хотел защитить извращенцев, Он просто привёл бы к власти демократов! Так что, кто, кроме вас пойдёт на такое разрушение скреп нашей Великой Империи? Знаете, что сказал бы Бог на ваши инсинуации с его реальностью?
Набираю в грудь воздуха и по памяти, на одном дыхании цитирую Джулса Уиннфилда: «И совершу над ними великое мщение и свое наказание яростное над всеми теми, кто замыслит отравить братьев моих и узнаешь ты, что имя мое - Господь, когда совершу над ними свое мщение!»
На последних словах дробовик упирается в лоб сатанисту и тот падает на колени. Может ноги ослабли, может, склонился перед величием вечной классики, а может просто эффективно ушёл с линии разброса шрапнели?
– Стойте!
– Тихонько кричит он.
– Хорошо! Вы правы! Но я тут, ни при чём! Наша церковь стала членом Альянса Демократического Сопротивления! Это решение сверху! Мы вынуждены помогать им в продвижении их законопроектов! Нас попросили провести ограничения на вампирскую охоту! Но, ни я, ни кто из нас не имеет ничего против вампиров! Но такова политика демократической партии!
Поворачиваюсь к Владимиру.
– У вас остались вопросы к обвиняемому?
– Тот смотрит на епископа как на кучу отходов жизнедеятельности банты. Качает головой.
Чудно.
– А теперь, позвольте вернуться к тому, с чего я начал. К пренеприятнейшему для вас известию. Мне нужно срочно связаться с руководством ада, а на мои письма оно, почему-то не отвечает. Поэтому я отправлю послание через вас. Когда окажетесь внизу, объясните, что я могу отправлять им курьеров, либо пока мне не ответят, либо пока в сатанисткой церкви не кончатся епископы.
– Я не могу этого сделать, - возмущённо отпихивает стволы дробовика от своей головы, епископ.
– Почему? Вам это будет не сложно!
– Потому что я атеист и не верю в ад!
– Это конечно странно, но, то, что вы в него не верите, не помешает вам в него попасть.
– Нет, вы не понимаете! Я не сделал ничего дурного!
– Вообще-то поклонение Сатане обеспечивает попадание в ад вне зависимости от того, веришь ты в него или нет, и делал ли ты что-то кроме этого или нет.
– Но я не поклонялся дьяволу! Мы просто использовали его имя, чтобы разводить тех, - епископ нервно махает рукой в сторону ожидающих мессу спонсоров, - лохов. Это же благое дело!
– Так вы жулики?
– удивляется вампир.
– Естественно, - пожимаю плечами я, - последние... примерно пятнадцать веков большинство религиозных боссов - жулики. Вне зависимости от возглавляемых ими конфессий. Таковы законы рынка, как только церковь, начинает зарабатывать деньги на вере своей паствы, к власти в ней приходят те, кто наиболее успешен в этом деле. В средние века это были интриганы, отравители и прочие религиозные авантюристы. А в наше миролюбивое время там всем заправляют обычные жулики.
– Но в отличие от тех проходимцев, - вклинился в наш разговор лже сатанист, - мы выжимаем деньги у явно нехороших людей! Это же две большие разницы, разводить на бабки обычных верующих и богатеев, желающих поиграть в сатанизм! Это другое!
– Согласен.
– Опускаю обрез, - с этой точки зрения я вас не рассматривал. Но тогда вы не будете возражать, если я попрошу вас пожертвовать на благое дело то, что было добыто нечестным путём у нехороших людей? Для восстановления кармы и всеобщего равновесия.
– И тогда, - уточняет, поднимаясь с колен вновь обретший уверенность в завтрашнем дне жулик, - у вас отпадёт необходимость связываться с адом?
– Разумеется. Деньги, сами по себе зло и связываться с другим злом будет перебором.
– Убираю дробовик в петлю подмышкой и высвечиваю на браслете голограмму своего недавно открытого счёта на Ферме тамагочи. Епископ активирует свой браслет, и я наблюдаю как у небольшой, оставшейся после моих покупок, суммы увеличивается количество нулей.
– Ну, - обращаюсь к епископу, - если вы не имеете к нам никаких претензий, мы, пожалуй, пойдём.