Кровавый полдень
Шрифт:
Я с приятным облегчением заметила, что Виктор, хоть и с неохотой, но все же прислушался к моим словам. Как и Элизабет, Мэри, о присутствие здесь которой на некоторое время я забыла. Все они сомневались в нем, и это ранило меня. Неужели, я одна верю в то, что Дэниэл не мог убить больше десятка человек? Как же остальные? Ведь они его родные! Они просто обязаны надеяться на него.
И на какое-то мимолетное мгновение в гостиной повисла мертвая тишина, которую никому не хотелось разрушать. Даже Дин, который постоянно ерзал на диван во время
Какое же всех постигло удивление и смятение, когда с ленивым, еле слышимым скрипом входных дверей в гостиной появился тот, кому было отдано все мое внимание и раздумья.
Все наше внимание было устремлено на виновника разрушения гробовой тишины.
Дэниэл казался равнодушным, как и прежде, его бледное, как мел, лицо выражало непоколебимое спокойствие, словно ничего ужасного не происходило.
Частичка меня надеялась, что, когда я вновь смогу увидеть своего возлюбленного, то замечу, что в нем что-то изменится. Мне жутко хотелось увидеть то, что Дэниэл больше не является тем, кто так жестоко разбил мое небьющееся сердце.
Но в который раз горькое разочарование настигло меня в самый неподходящий момент…
— Всем привет, — заявил он, натянув на ангельское лицо фальшивую улыбку радости.
Сейчас он выглядел таким безмятежным, будто это был самый обычный день самой обычной семьи.
Никто не отреагировал на его слова. Появление Дэниэла оказалось неожиданным для всех нас. И удивление, отразившееся на наших мертвенно-бледных лицах, вызвало в нем усмешку.
— Я тоже рад вас видеть, — сказал он и прошел вперед, мельком взглянув на меня. — Что ж, если вам что-нибудь понадобиться, я буду у себя.
И только Дэниэл собирался сделать шаг, как Виктор сказал:
— Останься, — словно отрезал мистер Брук.
Дэниэл мгновенно замер на месте, безучастно взглянув на отца.
— Что-то случилось? — невинно поинтересовался Дэниэл.
— Да, случилось, — угрюмо кивнул Виктор.
— Ох, если вы про то, что я не появлялся дома несколько дней, то…
— Нет. Речь пойдет не об этом.
Дэниэл снял с лица раздраженную маску и искренне удивился.
— Тогда могу я узнать, что именно произошло? — левая бровь Дэниэла изогнулась.
— Что ты творишь, сын? — устало вздохнув, спросил мужчина.
— Не понимаю, о чем ты.
— Не пытайся сделать вид, будто ты здесь не причем, — буркнул мистер Брук и кинул на столик черную папку.
Дэниэл с некоторым замешательством наклонился и взял ее в руки. Открыв папку, он достал несколько фотографий.
— Кто эти люди? — тихо вопросил Дэниэл, перебирая фотографии.
— Твои жертвы, — словно приговор, изрек Виктор.
— Что? — Дэниэл тут же перевел взгляд на отца. — Что ты такое говоришь?
— Ты убил этих людей, сын, — со снисхождением отозвался мужчина.
— Я никого не трогал, —
И тогда я стала всматриваться в фотографии, которые постепенно навевали на меня неприятные воспоминания этих дней, которые я провела, скитаясь вблизи города и сходя с ума от дикого голода.
Я внимательно рассматривала улыбчивые лица на фотографиях и с ужасом понимала, что это вовсе не Дэниэл чудовище, как предполагает Виктор, а я.
Я — потому что это моих рук дело.
Я прекрасно помнила каждую свою жертву, и ее неповторимый запах, который до сих пор присутствует где-то внутри меня…
И в одно мгновение мне вдруг стало так паршиво, что захотелось провалиться под землю, лишь бы не ощущать внезапного прилива огромной вины за содеянное. Сколько раз я совершала подобные ошибки, но на этот раз я не просто сожалела об этом — я проклинала все, что есть в моей жизни… точнее в бесполезном и никчемном существовании, которые может продлиться целую вечность.
Так же краем глаз я заметила, что на меня внимательно и с некоторым непониманием смотрят остальные.
— Мия? — встревожено произнесла Элизабет. — Все хорошо?
«Да» хотелось ответить мне, но я промолчала, не силах подобрать слова, которые могли бы хоть как-нибудь оправдать меня.
Мои руки медленно сжимались в кулаки, я перестала дышать, и просторная гостиная сузилась до размеров этих фотографий, и я не видела ничего, кроме них. Человеческие лица застыли в моих мыслях, и будто кричали мне, что я самое ужасное чудовище во всем мире.
— Это не Дэниэл… сделал, — сорвались эти слова с моих окаменевших губ. — Это я. Я убила этих людей.
Мои слова повергли всех в шок. Хотя этого объяснения было мало, чтобы описать то, что я увидела на лицах тех, кто был так сильно дорог мне. Мое признание медленно разрывало мое мертвое, постоянно томящееся в печали и беспокойстве, сердце на мелкие кусочки, возрождая его, и снова безжалостно уничтожая.
— Ты? — с сильным недоверием вымолвил Виктор.
— Ну вот, я же говорил, что это не я сделал, — вздохнул Дэниэл, разводя руками. — Похоже, не за мной нужно строго наблюдать, а за ней, — его прозрачно-голубые глаза уставились на меня с неодобрением. — Честно говоря, я рад, что ты сделала это.
— Что? — пискнула я.
— О чем ты говоришь, Дэниэл? — рассеяно возмутился Виктор, отводя взгляд на него.
— Она просто приняла свою сущность, не стала сопротивляться жажде, ведь это все равно бесполезно, — вновь посмотрев на меня, Дэниэл подмигнул и улыбнулся одним уголком губ, но эта улыбка не коснулась его пустых глаз.
Я очень ясно ощущала, как в сотых раз мое холодное сердце разбивается на миллионы ледяных осколков.
— В этом нет ничего хорошего, — строгость вернулась в тон Виктора, который бросил на меня суровый взгляд. — Надеюсь, ты осознаешь весь ужас того, что натворила?