Кровавый рассвет
Шрифт:
Еще две пули угодили в дверной проем, и я услышал, как парень в комнате перебирается на другое место. Я оттолкнул Чарли и Хэла, встал сбоку от двери под защиту стены и принялся орудовать топором, рубя дверь возле замков.
Я почти добился цели, но тут пуля попала в рукоятку топора, разбила ее в щепы, а лезвие упало в комнату и заскользило по полу. Парни у лифтов и на лестнице не двигались, так как Рэндольф не позвал их, но мы нуждались в поддержке огнем. Простреливая комнату во всех направлениях, мы могли бы накрыть того, кто находился там. Но у него были более
Рэндольф расставил всех по местам, как вдруг мы все одновременно поглядели друг на друга. Из комнаты потянуло слабым запахом дыма.
— Черт, он там жжет документы! Надо броситься на него.
— И скольких потерять убитыми? — заметил Чарли.
Я поднял свой сорок пятый, просунул дуло в комнату, прицелился в головку разбрызгивателя воды, укрепленного на потолке, и нажал на спуск. Головка разбрызгивателя разлетелась, из трубок полилась вода. Это не был прямой поток, но эффект оказался достаточным. Послышалось ругательство, затем еще две пули ударили в нижнюю часть двери.
Тогда Рэндольф скомандовал открыть огонь. Тем временем включился автоматический сигнал пожарной тревоги по всему зданию и смешался в дикой дисгармонии со стаккато шести пистолетов, исполнявших симфонию смерти.
Там, в комнате, он вдруг резко вскрикнул, но стрельба не прекратилась. Пистолеты перезарядили раз и другой, и снова раздался крик в комнате, перешедший в предсмертный хрип.
Мы не могли ждать дольше. Мы били в дверь, пока она не сорвалась с петель и не отлетели замки. Дверь упала на пол комнаты, и мы ворвались туда, готовые возобновить огонь в любой момент и при первом признаке движения. Но об этом уже не приходилось беспокоиться. Парень лежал, скрючившись, там, где упал, кровь лилась из двух ран на животе, слабый стон сорвался из покрытых розовой пеной губ.
Один из мужчин наступил ногой на еще дымящиеся листки бумаги, в то время как другой зажал трубку разбрызгивателя, из которой на нас лилась вода. Внизу на Бродвее вспыхивали красные огоньки пожарных машин, съехавшихся на сигнал тревоги, который умолк, когда я выключил разбрызгиватель.
Я стоял рядом с ними, пока они собирали бумаги и складывали их на стол. Чарли спросил:
— Что это за бумаги, Тайгер?
Это были листки из блокнота, которые выглядели на первый взгляд вполне невинно: на них велись записи особых заказов. Я сказал:
— Это их каналы связи. Полагаю, что фамилия парня, который лежит на полу, Фаунтейн.
Кто-то наклонился над мертвым и достал его бумажник:
— Да, на водительских правах так и написано. Больше ничего нет.
Я перебирал листки, стараясь сообразить, что к чему.
— Когда ему кто-то был нужен, он вызывал его при помощи своих объявлений. Они, конечно, зашифрованы, но думаю, разобраться будет несложно. Если он так старался сжечь блокнот, значит, он того стоил. — Я потянулся через стол, взял пачку особых заказов, которую уже видел раньше, и протянул им. — Эти листки тоже важны. Большая часть дел была законной и служила хорошим прикрытием для их операций. Мы вполне можем раскрыть код и засечь
Рэндольф уже не был враждебным. Он взял у меня страницы из блокнота и бланки заказов:
— Ты это усек, Мэнн. Эти особые заказы и ответы на них, вероятно, закодированные инструкции. Я отвезу все это в даунтаун и усажу своих людей за работу. Ответ мы получим достаточно быстро.
Стоя по ту сторону стола, один из агентов службы безопасности вдруг сказал:
— Парень приходит в себя.
Мы вместе с Чарли и Рэндольфом подошли и опустились на колени рядом с Фаунтейном. Никто больше не вмешивался и не возражал. Раненый поглядел на меня полными ненависти глазами — глазами умирающего человека.
— Спаад, — сказал я. — Спаад Хело.
Даже теперь он попытался изобразить издевательскую усмешку.
— Мы похороним вас, — еле выговорил он.
— Но ты умрешь первым, приятель. — Я вынул свой сорок пятый, снял с предохранителя и приставил Фаунтейну к животу, пониже первых двух ран. — Этот пистолет не убьет тебя быстрее, но убьет мучительнее. Мне нужен Спаад Хело.
Что-то изменилось в его взгляде. Он посмотрел сначала на других, потом снова на меня.
— Я не из них, — пояснил ему я. — Может, ты меня знаешь. Меня зовут Тайгер Мэнн.
Его кивок был еле заметен.
— Спаад Хело, — напомнил я. — Где он? Или ты хочешь получить еще одну пулю?
Он собирался заговорить. Он мучительно хотел этого. Боль исказила его лицо, и мысль о еще большей боли была для него ужасна. Он открыл рот, чтобы заговорить, но это усилие оказалось чрезмерной нагрузкой. Его голова откинулась назад, и он умер.
Я встал и убрал сорок пятый. Рэндольф глядел на меня со странным выражением.
— Ты бы сделал это, Тайгер?
— Конечно. Почему бы нет?
Его передернуло, и он отвернулся. Снаружи из коридора доносились тяжелые шаги, в здании слышны были чьи-то крики. Чарли сказал:
— Тебе лучше поговорить с ними, Хэл. А мы тут соберем вещички.
Я нашел несколько картонных коробок, и мы начали складывать в них найденное в комнате. Вошел пожарный, видимо, не удовлетворенный объяснениями Рэндольфа, но с этим ничего нельзя было поделать.
В дальнем конце комнаты был шкаф размером почти во всю стену, и когда один из людей Рэндольфа открыл его, то вытащил оттуда коробку с чулками, нижним бельем, кухонной утварью и прочим товаром, с которым имел дело Фаунтейн.
— А со всем этим барахлом что делать?
Чарли посоветовал:
— Оставь пока тут. Мы все проверим, но сейчас самое важное — работа с бумагами.
Я согласно кивнул, но мне было как-то не по себе. Что-то еще вертелось в голове, что-то кололо, не давая покоя. Я постоял, окинул взглядом комнату, усеянную всем этим хламом, глянул и на коробки, куда укладывали вещи, и никак не мог додуматься. Подошел к столу, поискал неизвестно чего, но тут все внезапно вылетело у меня из головы.
Первый полицейский, вошедший в комнату, увидев меня, выхватил пистолет, прежде чем кто-то успел его остановить.