Кровавый завет
Шрифт:
– Теперь бог на их стороне, если Бо сказал правду и Кресимир жив.
– На нашей стороне тоже бог.
– Что?
– Адом, брат Кресимира. Не такой жестокий, как Кресимир. Вполне вероятно, что это даст преимущество Кезу, когда дело дойдет до войны.
Гэврил вытянул ноги и откинулся назад, но поспешно принял прежнее положение, когда стул под ним затрещал.
– Бог, – вздохнул он. – Два бога! И древние маги. Это не тот мир, который мы знали,
– Я ни о чем не могу думать, кроме него. – Тамас показал на сына.
Гэврил помолчал с минуту и продолжил разговор:
– Я пятнадцать лет оплакивал смерть сестры. Прошу тебя, если случится худшее, не повторяй мою ошибку. И не начинай оплакивать его, пока он еще не ушел.
Тамас кивнул. Что еще он мог сказать?
– Я слышал о Сабоне, – добавил Гэврил. – Мне очень жаль.
– Среди моих людей были изменники, – признался Тамас.
Гэврил нахмурился.
– Следователь, которому я поручил найти предателя в моем комитете. – Тамас глубоко вздохнул. – Он выполнил задание, но, как выяснилось, сам предал меня, когда его семью взяли в заложники. Из-за этого и погиб Сабон.
– Что ты с ним сделаешь?
– Заставлю его ответить за преступление.
– Не позволяй ненависти завладеть собой, – предупредил Гэврил.
– Это не ненависть, – возразил Тамас. – Это справедливость.
– Если Кресимир сожжет все Адро, это тоже будет справедливость.
Тамас поднялся и заковылял к своему саквояжу. Каждый шаг отзывался страшной болью. Он открыл саквояж и вытащил дуэльный пистолет работы Хруша, подаренный Таниэлем.
– Мой сын лежит при смерти. – Тамас вернулся на место и положил пистолет на колени. – Моя жена давно умерла, и многие мои друзья отправились вслед за ней. – Он осмотрел ствол и взвел курок, затем прицелился в стену палатки. – Не осталось ничего, что могло бы пробудить во мне сострадание. Я встречу кезанские войска у Ворот Васаля и отброшу их. Я пройду через весь Кез, прокладывая огнем дорогу к дверям Ипилла. – Тамас спустил курок и прислушался к щелчку. – Я буду сражаться с Кресимиром и научу его справедливости.
Благодарности
Эта книга обязана своим появлением множеству людей.
Я хочу начать с благодарности моему удивительному литературному агенту Кейтлин Бласделл, которая разглядела во мне потенциал, а затем подгоняла, пинала и отчитывала меня, а также провела всю подготовительную работу, прежде чем решилась показать рукопись редактору. Следующей нужно поблагодарить редактора Дэви Пиллаи. Ее заразительный энтузиазм не позволял
Спасибо моей замечательной жене Мишель, потратившей немало часов на то, чтобы снабжать меня новыми идеями. Многие удачные моменты появились в этой книге с ее подачи.
Я пришел к выводу, что должен упомянуть здесь и школьных друзей. Хочу выразить особую признательность Марлен Напало, которая читала и расхваливала мои первые опыты, вопреки всем моим опасениям, что они могут вызвать лишь отвращение. Ее поддержка стала решающей, когда я выбирал эту дорогу. Уильям Прютье привил мне любовь к истории, в которой самые буйные фантазии обретают реальные корни. В колледже я также получал поддержку и ценные советы от множества людей. В первую очередь от Зины Петерсен и Ганта «Боза» Босуэлла.
Спасибо Нэнси Гулд, которая оказывала мне покровительство в самые трудные времена, когда еще не было никаких оснований считать, что я делаю нечто достойное внимания.
Айзек Стюарт, Стив Даймонд и Логан Мориц прочли множество вариантов этой книги, равно как и других. Я не в силах выразить восхищение их дружеской помощью. Эта обратная связь поистине неоценима. Спасибо Чарисе Плейер, первому незнакомому со мной лично человеку, прочитавшему мои тексты и решившему, что у меня есть шансы быть изданным. Все время, пока я пытался написать и опубликовать эту книгу, находились десятки людей, готовых прочитать мою рукопись и высказать свое мнение о ней. Огромное спасибо всем вам!
Также хочу поблагодарить Сьюзан Барнс, Лорен Панепинто и других сотрудников издательства «Орбит», оставшихся за кадром. Меня до сих пор удивляет, что кто-то может прийти в восторг от работы над фантазиями, родившимися в моем воображении.
Должен также выразить безграничное восхищение и благодарность Брендону Сандерсону, который рассказал мне о писательском ремесле больше, чем кто-либо другой, и объяснил, как ориентироваться в издательском мире.
Но, разумеется, все это бледнеет перед той благодарностью, которую я испытываю к своей матери. Она приучила меня интересоваться такими вещами, которые поначалу не привлекали меня, и никогда не сомневалась, что я стану достойным человеком. А также к моему отцу, который оплачивал все то, чем мама заставляла меня заниматься.
Наконец, хочу сказать спасибо моей семье за ту поддержку, без которой я не смог бы осуществить свою мечту.