Кровная связь
Шрифт:
Мой голос немного ломается, когда я говорю это, и его рука крепко обхватывает меня, прижимая меня к своему теплу немного ближе. — Ты была ребенком. У тебя не было времени повзрослеть и спросить у нее все, что ты хотела. Не за что чувствовать себя виноватой, Связная.
Я киваю, но, тем не менее, это есть. И всегда будет.
Когда мы возвращаемся в дом, я забегаю в комнату Норта, чтобы воспользоваться его ванной. Дома еще никого нет, и когда Гейб предлагает приготовить ужин для нас обоих, я качаю головой.
— Я хочу найти Норта. Сегодня ночь Нокса, и мне нужно… убедиться, что все будет хорошо. Я всегда
Гейб хмурится, но кивает, без лишних слов провожая меня к офису Норта. Он провожает меня до самого лифта и крепко целует на прощание. Прошло всего два дня с тех пор, как я спала в его постели, но, не будучи Привязанными, это все равно кажется веком.
Не уверена, что эта боль когда-нибудь пройдет. Я обречена вечно чувствовать себя неполноценной.
Я сканирую свою карту, чтобы получить доступ на уровень Норта, и когда двери лифта открываются обратно прямо в офис Норта, он разговаривает по телефону, хмурится и шуршит бумагами с очень расстроенным видом. Он смотрит на меня, и его хмурый взгляд немного ослабевает. Август выходит из-за его спины и радостно бежит ко мне.
Я наклоняюсь, чтобы почесать его, воркую с ним приглушенным тоном, чтобы не прерывать телефонный разговор, но тон Норта становится более резким по мере продолжения, он явно пытается покончить с этим, чтобы поговорить со мной.
Я чувствую себя виноватой за то, что прервала его, но не настолько, чтобы уйти. Я почти не видела его с тех пор, как мы приехали сюда, и уже скучаю по тем долгим дням, проведенным в его постели в тумане после Связи.
— Советник Рокелл, на сегодня у меня все. Мы можем вернуться к этому завтра. У меня не будет еще одной поздней ночи. Даже у меня есть пределы.
Когда я занимаю место по другую сторону его стола, Август укладывает голову мне на колени, сидя на моих ногах, невесомый пучок дыма, который все еще чертовски успокаивает. Норт снова смотрит на меня и хмурится из-за расстояния между нами, немного отодвигает свое сиденье назад, а затем указывает на свои колени, как будто он действительно ожидает, что я встану и заберусь на него, несмотря на то, что он разговаривает по телефону, занимаясь важными делами члена совета.
Ну.
Именно это я и делаю.
Хмурое выражение исчезает с его лица, когда моя задница устраивается у него на коленях, его рука обхватывает мое бедро, притягивая меня прямо к своему телу. Я почти издаю смущающе счастливые звуки от того, что снова с ним.
Не уверена, что советнику Рокеллу это понравится.
Я наклоняюсь вперед, чтобы уткнуться носом в его шею, а Норт кладет трубку, бросает телефон на стол, откидывается еще дальше в своем кресле и крепко обхватывает меня руками, так что я едва могу дышать.
— Я ухожу из совета. Не могу продолжать играть покорную роль и быть вдали от тебя.
Я смеюсь ему в шею, больше дыша, чем шумя, целуя кожу за его ухом: — Мы оба знаем, что ты заскучаешь меньше чем через минуту… или я сбегу. Я не могу выдержать всю силу твоего властолюбия.
Он надулся, а затем простонал. — Совет должен заниматься тем, что правильно для общества, а не спорить о том, как называть вещи и сколько хвостов омара должно выделяться каждой семье каждую гребаную неделю.
Я немного отстраняюсь от него, чтобы скорчить гримасу. — Серьезно? Это то, о чем член совета болтает тебе
Норт поднимает на меня бровь, а затем протирает глаза рукой. — Конечно, они дали тебе мощное оружие для игры, потому что это последний кошмар, которым мне нужно себя занять.
Он действительно выглядит так, будто вот-вот начнет кричать на людей, поэтому я пытаюсь отвлечь его и спасти Эллиота. — Так ты работаешь сверхурочно над хвостами омаров и названиями? Может, мне стоит почаще оставлять тебя одного? Спать в другом месте, чтобы ты не отвлекался?
Он не убирает руку от глаз, когда говорит: — Куда бы ты ни улизнула в мои ночи, я просто приду за тобой. Если ты хочешь, чтобы я трахал тебя на простынях Атласа, пока он смотрит и видит, что именно упускает, тогда вперед, Привязанная.
Мои щеки пылают, и он понимает, что ему удалось немного смутить меня, его непринужденный и грязный флирт мне немного сложнее воспринимать, чем Грифона. Не знаю почему, но когда он говорит «трах», у меня немного слабеют колени.
Его ноздри раздуваются, и он смотрит на меня сверху вниз, темное кольцо окружает внешний край его радужки, как будто он отчаянно пытается сохранить контроль. — Хочешь, чтобы я трахнул тебя здесь? От тебя пахнет сексом.
Я делаю глубокий вдох, но все, что чувствую, это запах его очень дорогого одеколона, мускусные нотки которого стали для меня афродизиаком, теперь, когда я знаю, каков на вкус его член. Я провожу языком по нижней губе, прежде чем сказать: — Скажем так, хорошо, что ты не можешь читать мои мысли, как Грифон. Сейчас ты бы знал обо мне слишком много постыдных вещей.
Его глаза опускаются к моим губам, и он отвечает: — Если бы сегодня была ночь кого-то другого, я бы разложил тебя на этом столе и трахал до тех пор, пока ты не смогла бы ходить прямо.
Я сглатываю и киваю. Мы оба знаем, что это не очень хорошая идея в ночь Нокса. Не то чтобы я точно знала почему, но я достаточно осведомлена о его осторожности в отношениях с братом, чтобы понять, что он не переступит эту черту. Я не уверена, для моей ли это безопасности или для Нокса, но я подыграю ему.
У меня это ужасно хорошо получается.
Глава 22
Нокс
В спальне тихо, когда я проскальзываю внутрь, стараясь не залить все кровью. Поздние ночные тренировки, сменившие мои поздние ночные попойки, не стали легче для моего тела, и кровь все еще течет из моего носа после удачного выпада Блэка.
Мои костяшки пальцев окровавлены и разбиты от ударов, которые он получил в ответ.
Он вернется в свои покои с доступом к лучшему Целителю нашего поколения, так что я не чувствую ни унции вины. Азраил поднимает голову с моей кровати, и я чувствую его облегчение от моего присутствия. Существо Норта тоже там, и когда я хмуро смотрю на него и жестом показываю на дверь, я чувствую разочарование брата. Мне не нужна гребаная нянька. Если он хочет, чтобы я позволил девушке спать здесь, то ему придется просто поверить, что она выберется живой.