Кровник смотрящего
Шрифт:
Рука дрогнула от отдачи. Произошла короткая разбалансировка. А пень как-то неловко завалился на бок. При этом искусно сделанный корень, будто бы переломившись, уткнулся в землю, блеснув маховиками оптического прицела.
— Попал! — раздался в наушниках зычный голос капитана. — Духом буду, попал! Я сейчас пойду на склон и притащу эту гадину на позиции за член! — уверенно пообещал он.
— Остынь, — как можно спокойнее откликнулся Чертанов. — Это еще не все. Рядом должен быть другой. Они могут работать в паре. А теперь уходи
— Понял, — обрадованно ответил капитан. — Сделаю все так, как договаривались.
Чертанов некоторое время наблюдал за опрокинутым пнем, как бы ожидая от него какого-то подвоха, и, не дождавшись, стал отползать в сторону. Одно дело выполнено.
Второй снайпер должен быть в пределах визуального наблюдения. Но вот только где? Может, эта небольшая кочка, что находится у подножия скалы. А может… Откуда взялся этот пожухлый куст?! Вокруг сочная растительность с зелеными листьями, а у этого ростки слегка подвяли. Этого можно не заметить, если не быть снайпером.
Чертанов навел прицел в основание куста, привычно вдохнул, наполнив легкие живительным кислородом, и нажал на курок. То, что он промахнулся, Чертанов понял еще до того, как пуля вылетела из ствола винтовки. Он ощутил даже легкую вибрацию в пальцах, а такое ощущение у него появлялось всегда, когда пуля уходила мимо цели.
Черт возьми! Выстрел не пошел. Так бывает. В конце концов, снайпер не из железа, а соткан из обычной плоти, которая тоже способна давать сбои. Вроде бы все сделал правильно: вовремя затаил дыхание, в нужный момент нажал на курок, но пуля отклонилась. Кроме того, имеются еще и чувства. А ощущения — это весьма тонкая материя, которая не подвластна обычной логике и способна дать сбой в самый неподходящий момент.
Чертанов понимал, что второй раз стрелять с одного места не следует, можно выдать свою позицию, а враг не прощает оплошностей и наказывает за них очень жестоко.
А может, все-таки стоит попробовать?
Михаил расслабил мышцы. Трижды глубоко вздохнул и почувствовал, как по венам запульсировала кровь, обогащая мышцы кислородом. Идеальное состояние для выстрела.
Нужно рискнуть!
Но для этого нужно успокоиться и расслабиться. Спокойствие и уверенность — две важнейшие составляющие удачного выстрела. Теперь совместить прицел и объект и выстрелить. Важно, чтобы выстрел произошел между ударами сердца, чтобы его биение не сбило прицел.
Выстрел!
Куст лишь слегка качнуло. Не более того. Проклятье! Теперь ясно, что это не снайпер. Должно быть, корни куста просто подрыли кабаны. Да мало ли что с ним произошло!
— Повернись направо, — вдруг услышал Чертанов голос в наушниках.
Михаил тотчас посмотрел в указанную сторону. Ровным счетом ничего. Прореженный лесок, но вряд ли там укрылся снайпер.
— Теперь повернись налево, — прозвучал все тот же голос.
Чертанов повернулся. Слева расстилался луг. Прежде
— Ой, какой хорошенький! Ты слишком красивый, чтобы умирать, — раздался насмешливый женский голос. — Живи пока. Но в следующий раз не попадайся.
Стекла оптического прицела внезапно брызнули осколками, и несколько из них впились Чертанову в щеки. Никогда прежде он не ощущал себя столь беспомощным. Мускулы закаменели, а сам он превратился в один лихорадочно пульсирующий нерв. Тело словно сжалось до размеров крохотного насекомого. Забиться бы в щель, укрыться листочком, но не было сил, чтобы пошевелиться.
Чертанов ожидал следующего выстрела. Даже предполагал, в какое место будет пущена пуля, — точно в темечко. Снайпер находился на высотке, зарывшись в окопчик. Михаил даже мысленно принялся считать секунды до выстрела: «Раз… Два… Три…» Но когда счет перевалил за вторую сотню, Чертанов понял, что второго выстрела не будет. Судьба подарила ему жизнь.
Уже не таясь, Михаил поднялся и побрел к своим позициям. Голос снайперши с легким кавказским акцентом и неповторимой интонацией звучал у него в ушах.
Взгляд у полковника был строгим и одновременно понимающим, как у тысячелетнего сфинкса. И попробуй докопайся, какая же тайна прячется в глубине его темно-серых глаз.
Чертанов ждал выговора. Предполагал, что полковник может психануть и обложить его по матушке. Он был готов к любому раскладу. Но Гордеев неожиданно изобразил некое подобие улыбки и сказал сочувствующим голосом:
— Знаешь, ты первый, с кем «черная косынка» заговорила. Обычно сразу шмаляет между глаз. И дело с концом! Так что поздравляю.
На поздравления начальства следовало реагировать соответствующим образом. Если уж не вытягиваться в полный рост, то хотя бы благодарить. Но делать этого почему-то не хотелось. Михаил проглотил горький ком, его лицо перекосилось, и он неохотно сказал:
— Это с чем же? С тем, что она меня не уделала?
— Нет, с состоявшимся разговором, — серьезно отреагировал полковник.
— Эта женщина очень сильный снайпер.
— Сильнее тебя? — сузил глаза полковник.
— Мне неприятно в этом сознаваться, но, скорее всего, так оно и есть. Женщины вообще стреляют лучше мужчин!
— Что же она тебе сказала?
— Если увидит еще раз, то обязательно пристрелит.
— Можно поверить. — Помолчав, полковник добавил: — У нас имеется оперативная информация, что она ищет тебя. — Внутри Чертанова пробежал легкий холодок. — Мы уже имеем о ней кое-какое представление… К сожалению, у нас нет ее фотографии. Но думаю, что это вопрос времени. Мы работаем в этом направлении.
Чертанов попытался улыбнуться:
— И чем же это я ей не угодил?
Почувствовал, что улыбка получилась какой-то вымученной.