Кровные братья
Шрифт:
– Думаю, так будет лучше, – произнес маэстро безразличным тоном. Достал платок и вытер уголь со щеки ученицы.
ГЛАВА 14
HERR MANNELIG
Всякий раз, когда со мной соглашаются, я чувствую, что неправ.
Песня «Герр Маннелиг» в исполнении группы «In Extremo» звучала гораздо лучше, чем в моем. Но я очень старался. Пел во все горло, отбивая ритм ладонью по подлокотнику кресла.
Bittida en morgon innan solen upprannInnan foglama borjade sjungaBergatroliet Made till fager ungersvenHon hade en falskeliger tunga...Лориан
– Что это на тебя нашло? – не скрывая скептических интонаций, поинтересовался он.
– Настроение хорошее.
Настроение действительно было великолепным. Мой замечательный, можно сказать виртуозный, план сработал. Не одни леди-даханавар умеют плести тонкие интриги.
– Что за песня?
– Древняя скандинавская легенда.
– А... – протянул подросток. – И о чем она?
Однажды ранним утром, до восхода солнца,До того, как запели первые птицы,Горная троллиха сделала рыцарю предложение,Заговорив своим раздвоенным языком:Герр Маннелиг, герр Маннелиг,Пожалуйста, женись на мне,Ведь я могу дать тебе все что угодно.Твой ответ должен быть «да» или «нет».Как ты пожелаешь.Я дам тебе двенадцать превосходных коней,Они никогда не знали ни седла, ни уздечки.Я дам тебе двенадцать мельниц,Их жернова отливают красным,А мельничные колеса сделаны из серебра.Я дам тебе золотой меч,Что в боях разит, как ты хочешь.На поле битвы ты будешь непобедим.Дары, подобные этим, я бы с радостью принял,Если бы ты была христианкой,Но ты злая горная троллихаИз рода водяных троллей и дьявола.Горная троллиха выбежала за порог,Громко сетуя и рыдая:– Если бы этот красавец достался мне,Я бы избавилась от своего горя.Герр Маннелиг, герр Маннелиг,Пожалуйста, женись на мне,Ведь я могу дать тебе все что угодно.Твой ответ должен быть «да» или «нет».Как ты пожелаешь.– Ясно, – глубокомысленно заявил Лориан, придвигая к себе энциклопедию. – Я думал, это какой-то военный марш. Воинственная мелодия... А ты что, скандинав?
– На две трети. Мой дед был шведом, он женился на англичанке, а потом... – Я замолчал, хотя фраза предполагала продолжение.
Мальчишка покосился на меня, потом вдруг отложил книгу.
– Тебе тяжело говорить об этом?
Я и сам не знал, что именно испытывал, вспоминая о своей смертной семье.
– Понимаешь, у нас не принято говорить о прежней жизни. Это считается вульгарным, неприличным, почти непристойным. Никто не
– Это так унизительно – быть человеком?! – Лориан бросил на стол карандаш, которым делал пометки в книге, и заявил с неожиданной злостью: – Какие же вы все гады! Живете за наш счет и постоянно кривите морды – люди, смертные, скот, ничтожества!
Я его понимал. Нелегко жить в мире, зная, что им правят сверхъестественные бездушные твари. Становится страшно, и смысл теряется.
– Особенно мне нравится это «вы»!
– Ну они. Ты другой, но...
– Но что? – Носком ботинка я отшвырнул подсвечник, попавшийся под ноги. – Договаривай.
– Да ничего. – Он нахохлился, засопел. – Противно жить, когда знаешь, что тобой руководят, а сам ты ничто.
– Лориан! – Я пересел к нему на диван. – Ты не ничтожество. Среди вас много, очень много умных, талантливых, красивых, сильных. Этими самыми лучшими они пополняют свои ряды. И как бы мои родственники не пытались кичиться своей кровью, знаниями и мудростью, без вас они – ничто. Сдохнут с тоски, ненавидя друг друга.
Мальчишка хотел мне верить. И верил. Слушал внимательно.
– Я не хотел, чтобы ты знал, кто я такой на самом деле. И если бы не уснул тогда в твоей комнате... Но так лучше. Честнее.
– Зачем ты общаешься со мной?
– С тобой я не чувствую себя одиноким.
Когда я познакомился с Флорой, мне было двадцать пять и я был человеком. Сначала мы просто встречались. Я восхищался умом и красотой удивительной, загадочной женщины. И сам не заметил, как влюбился. Всегда прекрасно знал, что у нее и без меня полно воздыхателей, поклонников, друзей и любовников. Не хотел быть одним из своры верных псов, бродящих за ней по пятам и готовых броситься выполнять любое желание, стоит лишь свистнуть. Но не мог не любить ее. Никогда не показывал своих чувств. Держался независимо, не давал себя приручить и надеть ошейник. И, как мне казалось, заинтересовал Флору бесчувственностью к ее чарам. Но ошибся. Ей нужен был не я сам, а мои способности. Меня просто использовали.
После обращения я потерял многое, но и приобрел немало. И самое главное – возможность жить не старея. Физически и эмоционально.
Насколько я понимаю, у Флоры были задатки эмпата. Может быть, с их помощью она почувствовала во мне «родственную душу». Ее учитель погиб, Фелиция не могла его заменить, и моя «мать» была очень одинока. До встречи со мной.
Мы обменивались язвительными колкостями, спорили до хрипоты. Как мой учитель, она требовала послушания и подчинения – я грубо хамил в ответ. Потом приносил ей цветы, нежно целовал руки, осыпал комплиментами и бывал в конце концов прощен. Я просил всех знаний Даханавар, а не тех жалких обрывков, которыми потчевали своих «птенцов» наши Леди. Она сердилась, громко объясняя, что мужчины клана не обладают достаточной психической пластичностью для овладения сложными заклинаниями. И потихоньку подсовывала мне свитки, содержащие древние мистические тексты, из личной библиотеки Фелиции.
Вместо человеческой пылкой влюбленности в красивую женщину я стал испытывать к ней ровное, теплое, глубокое чувство привязанности. Так же, как и она. Но я никогда не чувствовал ее. Мог прочитать любого, но собственная «мать» оставалась закрытой для меня. Странная особенность всех сканэров – учитель и его «птенец» заблокированы друг для друга. У остальных киндрэт – наоборот.
Если бы я только знал, что она затевает! Постарался... сумел бы остановить.
Флора погибла, и я остался один. Ощущение пустоты и потери не проходило. Каждую ночь, каждый час, постоянно я чувствовал их в себе. До тех пор пока не появился Лориан.
– Дарэл! Эй, Дарэл! – Мальчишка потряс меня за плечо, пощелкал пальцами перед носом. – Ты опять завис! Вспомнил что-то?
– Так. Ничего. – Я улыбнулся, протянул руку и взъерошил ему волосы. Естественно, услышал в ответ недовольное ворчание. Лориан терпеть не мог, когда с ним обращаются небрежно-покровительственно.
– Помоги лучше с рефератом, – заявил он сердито и придвинул ко мне энциклопедию.
– История?
– Угу. Тема вот здесь.
– Ладно. Пиши... Историю мировой цивилизации... создавали киндрэт.