Кровопийца
Шрифт:
— Держи. Ох, и не холодно тебе?
Мальчик отрицательно покачал головой, забирая игрушку. Я, почувствовав странное желание позаботиться о нём, чуть коснулась пальцами его руки, отмечая, насколько она холодная.
— Бедняжка, да ты совсем замерз, — сняв с себя куртку, я без раздумий надела её на ребенка, тут же продрогнув до самых костей. Мальчик же, послушно утонув в моей одежде, удивленно поднял на меня свои удивительные глаза, похлопав пушистыми и длинными ресницами. — Скажи, где ты живешь? Где твои родители?
— Там, — сказал он, указывая пальцем куда-то в сторону замка и тут же возвращая свой взгляд ко мне, — как вас зовут?
— Меня зовут Беатрис, а тебя?
— Айзек,
— Красивое имя, — я вновь улыбнулась, вставая во весь рост и протягивая мальчику свою руку, — пойдем, я провожу тебя.
Айзек послушно коснулся моей руки, но тут же отпрянул назад, поворачиваясь в сторону пляжа. Туда же он и указал своими пальчиками.
— Меня будут искать.
— Вот оно как, тогда беги, иначе родные будут волноваться, — я ласково провела рукой по вьющимся волосам мальчика, и он, словно бы зачарованный этим жестом, подошел ближе, вдруг обнимая меня за туловище. — Ну, что ты, — растаяла я окончательно от столь милого жеста, — что случилось?
— Я не хочу к маме, — пробурчал мальчик мне в кофту.
— Айзек, так нельзя, мама наверняка сейчас переживает за тебя.
— Мама должна переживать? — спросил он удивленно, поднимая голову.
— Конечно, — я тихо рассмеялась столь глупому вопросу, — каждая мама любит своего ребенка и волнуется, если он не рядом, особенно, если он не предупредил её и убежал. Понимаешь?
— Но моя мама не любит меня. Значит, она не волнуется.
— Милый, что же ты такое говоришь, — я вновь присела перед ребенком на корточки, — я уверена, твоя мама любит тебя. Просто…Вдруг у мамы было плохое настроение или она себя плохо чувствовала? А ты и придумал…
— Нет, — уверенно произнес Айзек, — все не так. Вы, мисс, видите меня впервые, а уже волнуетесь. Вы хорошая, у вас теплые руки и улыбка добрая. Я хочу, чтобы вы были моей мамой.
От детской прямолинейности и наивности я опешила настолько, что не знала, что сказать. Не понимаю, что такого случилось в семье этого ребенка, но выглядел он столь грустно и подавленно, что мне и впрямь захотелось взять его с собой. Но, в самом деле, это не котенок и не щенок, а ребенок, и, даже если я влезу в проблемы чужой семьи, это может привести к тяжелым последствиям, а не к разрешениям старых вопросов. Я не у себя дома, и через неделю-другую, покину эту страну, поэтому глупо тешить себя геройскими мыслями. Но Айзек так крепко сжимает мою руку, что болит сердце.
Обняв мальчика и погладив его по спине, я застегнула на нем куртку.
— Я думаю, всё будет хорошо. А, если станет невмоготу, прибегай в замок, хорошо?
— Хорошо, — кивнул мальчик, нехотя отстраняясь, — я приду, чтобы вернуть вам куртку.
— Тогда буду ждать.
В очередной раз подняв с песка рюкзак, я быстрым шагом направилась к лесенке, уводящей на аллею, но перед тем, как скрыться за деревьями, ещё раз взглянула на пляж. Айзек по-прежнему стоял на том же месте, махая мне ладошкой. Помахав в ответ, я сорвалась на бег, чтобы согреться, но холодный воздух странным образом лишь нагнетал всё больше мыслей, и образ хорошо, но легко одетого Айзека вновь и вновь возникал перед моими глазами. Что делал он там в одиночестве? Неужели, он сбежал из дома? Да, это самое подходящее объяснение его несоответствующему погоде внешнему виду. Надо будет спросить у Вилфорда об этой семье. Вдруг, Айзеку и в самом деле нужна помощь? Впрочем, учитывая, что в округе живут лишь богачи, могу предположить, что маленькому мистеру попросту не уделяют время, огораживая его ото всех и ото всего.
Вернувшись в замок, я первым делом решила принять горячую ванну, чтобы согреться. После я намеревалась посетить Джанет и рассказать ей о случившемся, пускай лимит приключений
Глава 15. Добро пожаловать в Морселерис
— А этому зданию порядка двухсот лет. Увидели? Довольно молодое строение относительно других. Раньше строили на славу, эти старые церкви смогут простоять ещё несколько сотен лет уж точно, — произнес профессор, поворачивая руль вправо и крутя головой в попытке увидеть как можно больше. Выглядело это несколько небезопасно, но Бенджамин упрямо игнорировал просьбы быть внимательнее к дороге. — У меня стаж побольше вашего, — обратился он к сидящему рядом юноше, когда тот в очередной раз разразился недовольством. — Если уж напросились со мной, то сидите тихо.
Согласно кивнув и украдкой посмотрев на затихшую Джанет, я выглянула в окно, увидев изумрудный указатель с белоснежной надписью «Добро пожаловать в Морселерис». Красивое название для чарующей деревни, и то, что Бенджамин позволил нам составить ему компанию, не иначе, как везение. Стены замка начинали давить своими тайнами, тогда как внутреннее убранство вдруг представилось отнюдь не роскошью. Каждый портрет нес в себе часть страшной истории, и окружающие меня люди лишь нагнетали тот ужас, что едва коснулся моей кожи. Сумасшедший флорист, который будто назло постоянно попадался мне на глаза, милый и несчастный Айзек, образ которого не выходил из моей головы — я подобно Джанет была готова собрать свои вещи, чтобы оказаться в старой уютной постели, но не этого ли добиваются организаторы эксперимента? Сами того не зная, упуская из виду что-то важное, мы вдруг попали под сильное влияние царящей рядом с нами атмосферы. Так стоит ли раздувать из мухи слона или же пора вернуть себе хладнокровие, найдя всему логическое объяснение?
Предположим, портретов с ребенком действительно два. Жаль, что именно Агнесс стала жертвой столь ужасных приемов. Из-за последних переживаний она стала чувствовать себя плохо и уже второй день лежала в постели с температурой. По этой причине мы и отправились в Морселерис, чтобы найти Зои Уиллер, телефон которой был постоянно отключен, а сама она не выходила не связь. Ещё одно странное обстоятельство, оправдание которому я не могла найти, как ни пыталась. Ты отправилась сюда, зная о своих обязанностях, об ответственности за здоровье двадцати человек. Как можно вести себя столь безрассудно?
Портрет Доротеи могли намеренно реставрировать таким образом, чтобы придать ему большую схожесть с Джанет. Это действительно было жестоко, и, увидев данное полотно, я ощутила бегущие по телу мурашки — настолько они были похожи. Мы с Марвином долго осматривали полки библиотеки, пока не наткнулись на жизнеописание правителей герцогством Сангинем и герцогством Виктимус. Эта книга была очень старой и знатно потрепанной, её листы пожелтели, а на некоторых страницах сияли странные темные пятна. Обложка превратилась в настоящую труху, и, пока я пыталась прочитать хоть что-то, я постоянно чихала от кружащейся рядом пыли. Некоторые из страниц были вырваны, отчего особой информации о замке Сангинем я не нашла, однако, жизнеописание Доротеи Виктимус из книги не исчезло. К сожалению, узнала я немного. Лишь то, что она была обещана в жены герцогу Кроули для разрешения финансовых вопросов, но неугодный брак завершился самоубийством девушки в конюшне. Жуткая участь. Но стоило ли лишать себя жизни из-за подобного?