Круг Александра

Форстен Уильям P.

Командиры молча обменялись встревоженными взглядами.

— Когда мы пойдем в атаку, то используем построение, которое использовали во время учений — сто человек по фронту и десять в глубину. Первая волна атаки будет состоять из десяти отрядов, вытянутых в единый фронт шириною в тысячу шагов. Полевые катапульты будут развернуты позади наступающей линии, чтобы иметь возможность передвигаться вперед вместе с ней. Но помните, необходимо заставить гафов самим напасть на нас, поэтому вы начнете отходить назад до того, как войдете с противником в контакт. Они будут ожидать, что мы нанесем основной удар на левом фланге, но на самом

деле главные силы мы разместим вот здесь.

Он показал в ту сторону, где под кронами деревьев солдаты уже разворачивались в боевое построение.

— Если мы прорвем их оборону на фланге, то перережем путь отступления к столице.

— Но что, если они предвидят наш маневр? — спросил командир аваров.

— Сомневаюсь. Они верят, что если им удастся получить перевес на левом фланге, то победа будет за ними. Гафы, очевидно, уверены, что мы собираемся только обороняться. Я буду с вами на правом фланге, и именно там решится исход битвы.

Все люди сохраняли молчание, и Александр попытался их приободрить.

— Не беспокойтесь, я буду с вами, а там, где я, там всегда победа.

Александр посмотрел на Пармениона, которому было поручено командовать левым флангом, и улыбнулся. В глазах его первого помощника застыло выражение тревоги.

— Я просто вспомнил то, что вы сами всегда повторяли, мой повелитель.

— И что же?

— То, что этот Кубар является вашей копией в облике гафа. Хотя Кубар пропал и нет никаких признаков того, что он командует этой армией, все же его дух может вести за собой воинов. Иначе они не держались бы так уверенно.

Что, если Кубар и в самом деле мертв? На мгновение эта мысль вызвала в нем чувство потери. Он хотел встретиться с легендарным гафом, чтобы переиграть финал своей охоты на Дария и привести ее к завершению, достойному царя. До сегодняшнего дня он не проиграл ни одного крупного сражения, но слова Пармениона вызвали у него тревогу. Но все же он был Александр, и с гордой улыбкой великий полководец повернулся и посмотрел на поле, где вскоре предстояло решиться судьбе целого государства. С обеих сторон поверхность Колбарда загибалась вверх голубыми полосами, покрытыми пятнышками далеких облаков. У него в голове уже рождались мечты, понять которые мог только он один.

* * *

— Скажем, я просто хочу быть уверенным в том, что сделал правильную ставку, — произнес Корбин бархатным голосом.

— Знаешь, порой мне кажется, что ты хочешь его смерти только потому, что он постоянно, на протяжении нескольких последних месяцев, доказывал свое превосходство над тобой и другими кохами, поскольку наделен тем, чего начисто лишены все вы. Он настоящий мужчина, обладающий достоинством и честью.

— Ну ладно, моя дорогая Тия, — сказал Корбин улыбаясь. — Достоинство и честь существуют только для дураков. Слишком большая часть моего состояния поставлена на кон в этой игре. Не забывай, все крупные ставки сделаны на общую победу одной из сторон, а не на то, что произойдет с их лидерами. Жизнь и смерть Александра и Кубара являются лишь второстепенной темой для ставок. Слишком много случайных факторов приходится принимать во внимание, когда делаешь ставку на чью-то конкретную жизнь; общий результат более предсказуем, и именно он меня интересует.

— Но на него ты тоже можешь повлиять.

— Совершенно точно. Не забывай о том проценте, который ты должна получить с моего

выигрыша. Смерть Александра будет для нас надежной страховкой. У армии гафов все еще есть Хина, и, кроме того, они ведут сражение за свою свободу и новый социальный порядок, установленный Кубаром. Хотя это отвратительно, когда толпа начинает влиять на политику. У людей есть только Александр: когда его не станет, армия будет разбита и отступит к холмам. После этого ксарн объявит об окончании игры. Кроме того, как тебе хорошо известно, все приготовления уже сделаны, и результат не заставит себя долго ждать.

— Как мне хорошо известно, — тихо повторила Тия.

* * *

— Приготовиться к наступлению! — проревел Хина.

Последний раз проверив ремешок на своем шлеме, он кивнул барабанщикам. Около полусотни жестяных барабанов начали отбивать четкий дробный ритм. Его подхватили барабанщики подразделений, расположившиеся вдоль всей линии войск.

— Помните, — крикнул Хина, — атакуем только в центре, пока я не дам распоряжения изменить направление атаки. Мы не знаем, где расположены их главные силы. Помните, все атаки только по моему приказу!

Он знал, что его место в этом бою сзади, на холме, где разместился бы Кубар. Но он не мог командовать воинами и не пойти в атаку вместе с ними. Он должен показывать пример личной отваги. Хина в глубине души понимал, что им руководит глупый предрассудок. Но глупость это или нет, он не мог себя заставить сражаться по-другому, несмотря на все наставления Кубара. Где сейчас Кубар? Неужели он погиб при захвате крепости, как утверждал захваченный в плен человек?

— Сир, вы не должны…

— Вперед!

По всей цепи заиграли волынки, и пять отборных подразделений, обученных лично Хиной, двинулись в атаку.

* * *

— Они наступают, — крикнул Парменион. — Видите, вон там, в центре. Александр кивнул.

— Они хотят завязать сражение в центре нашей позиции. Теперь наша главная задача заключается в том, чтобы заставить вступить в бой их силы, расположенные на фланге.

Медленным размеренным шагом десять отрядов его фаланги тоже начали продвигаться вперед. Ударив пятками в бока Буцефала, Александр перевел его на галоп и направил к правому флангу наступающей линии войск. Противники должны были встретиться в центре узкой долины, разделяющей две холмистые гряды. Пока отсутствовали всякие признаки, по которым можно было бы судить, где будет нанесен главный удар. Лидер гафов, так же как и он сам, держал основные силы в резерве. И эта мысль не доставляла Александру радости.

* * *

Вдоль всей линии войск волынщики теперь старались вовсю, извлекая из своих инструментов пронзительные звуки, от которых волосы буквально становились дыбом. Из-за этих звуков воины гафов выглядели еще более зловеще. Дистанция между войсками сократилась до нескольких сотен шагов, и твердая поверхность склонов холмов сменилась вязкой почвой низины. Стрелки уже рассыпались цепью перед основными силами с обеих сторон, и в воздух взлетели камни и стрелы.

Линия фаланги ускорила шаг, и гулкий стук дерева о дерево пронесся вдоль шеренг, когда тысячи копий опустились в боевое положение. Многие копья до сих пор имели деревянные наконечники, но здесь и там по всей линии закаленная сталь отбрасывала холодные отблески в лучах неподвижного солнца.