Круг
Шрифт:
– Я могу открыть, – говорит Ванесса.
– Нет, – протестует Николаус и делает еще один глубокий вдох. – Это моя участь.
– Как хотите, – отвечает она, подкрадываясь чуть ближе.
Николаус открывает ящик.
Там лежит черная книга с двумя кругами, тисненными на обложке. И рядом с ней – хорошо знакомая серебряная лупа.
– Книга Узоров, – говорит Ванесса. – И Узороискатель. Все ведьмы пользуются ими.
Николаус берет книгу в руки.
Под ней лежит белый конверт. На лицевой стороне конверта написано вычурным старомодным почерком:
Николаусу
Он косится на то место, где, по его подсчетам, стоит Ванесса, ошибаясь примерно на метр. Затем переворачивает конверт. Красная сургучная печать. Николаус осторожно ломает ее, открывает конверт и достает тонкий лист бумаги. Ванесса читает через его плечо.
Я пишу это на пятую неделю моего пребывания в Энгельсфорсе. Пять недель ясности. Как только я возвратился, с моего взора упала пелена, я вспомнил мои цели и задачи. И все равно я мучаюсь предчувствием того, что это состояние преходяще.
Моим первоначальным намерением было написать полный отчет о случившемся со мной и о том, что должно произойти в этом Богом забытом и проклятом месте. Но мысль об опасности останавливает меня: не приведи Господь, письмо попадет в чужие руки. Дабы избежать связанных с этим печальных последствий, я решил выбирать слова с пристрастием и не осмеливаюсь поднимать со дна больше, чем хотел бы.
Даже если тот я, который сейчас читает эти строки, сейчас пребывает в тумане забвения, надежда на помощь есть. Если я читаю это в неопределенном будущем, значит, меня привел сюда мой преданный фамилиарис.
Утешься, о мое заблудшее я. Свет возвратится. Серебряный крест защитит тебя и Избранника. Возле креста вы в безопасности, как если бы находились под защитой алтаря.
В качестве последнего руководства я даю себе самому следующее указание, чей сокровенный смысл я тщился выгравировать в памяти моей:
МЕMENTO MORI
Мину перечитывает последние строки еще раз, прежде чем положить листок на журнальный столик Николауса. Серебряный крест, висящий на противоположной стене, должно быть, тот самый, о котором говорится в письме. Несколько минут назад он был всего лишь странным предметом. И вот уже приобрел мистическую ауру.
Николаус сидит перед раскрытой Книгой Узоров и настраивает Узороискатель. Кот свернулся у его ног и мурлычет.
Разумеется, кот – фамилиарис Николауса. Мину не понимает, как она сразу не поняла этого, когда директриса рассказывала о способности ведьм устанавливать связь с животными.
Ведьмы.
Значит, Николаус – ведьма.
Мину берет письмо, снова читает его, пытаясь понять.
Даже Николаус – ведьма. Все, кроме нее, теперь заделались ведьмами.
Вышедшая из кухни Ванесса отпрыгивает в сторону, когда кот пытается потереться об ее щиколотку.
– Вы не могли выбрать фамилиариса поприличней? – спрашивает она.
– Мemento mori, – бубнит Николаус. – Помни о смерти. Если бы я еще помнил, что я хотел этим сказать.
– Но вы же помнили это, когда
– Уповаю на Бога и надеюсь, что ты права, – говорит Николаус и крутит Узороискатель. – Как, ты говоришь, работает эта штуковина?
– Как радио, – отвечает Ванесса. – Типа.
– Во всяком случае, мы узнали одну важную вещь, – говорит Мину, указывая на крест. – «Болотные Копи» не единственное место, где мы можем встречаться в безопасности.
– Супер, – замечает Ванесса, поднимая с пола куртку и натягивая ее на себя. – А то как-то тупо встречаться в месте, где даже туалета нет. К тому же сюда можно приходить без ведома Главной Ведьмы.
Ванесса застегивает молнию на куртке и, по-видимому, собирается уходить. Мину чувствует, что все происходит слишком быстро. Все изменилось, и нужно сесть и подумать, как себя вести.
– Как вы думаете, стоит нам рассказать об этом директору? Ведь теперь очевидно, что и вы, Николаус, тоже ведьма. Теперь она должна признать вас. Ведь правда?
– Пусть она не демон, – говорит Николаус. – Но у меня твердое ощущение, что нам не стоит доверять ей и так называемому Совету.
– Согласна, – кивает головой Ванесса.
– А остальные? – спрашивает Мину.
– Я спрошу Линнею, – говорит Ванесса. – А ты Анну-Карин.
– А фрекен Ида? – спрашивает Николаус.
Ванесса и Мину обмениваются взглядами. Исключать Иду вроде бы неправильно. Это идет вразрез с тем, о чем говорила Ребекка, и с тем, к чему стремится Мину: они должны сотрудничать друг с другом. Но могут ли они всерьез доверять Иде?
– Нет, – говорит Мину. – Мы ничего ей не скажем.
– Точно, – кивает Ванесса.
– Она тоже Избранница, – возражает Николаус.
– Как только мы узнаем больше, мы расскажем ей, – говорит Мину. – Обещаем.
Николаус смотрит на нее с сомнением.
– Нет уверенности в том, что она не насплетничает директору, – добавляет Мину.
И это действует. Николаус выглядит озабоченным, но согласно кивает.
36
Двери в школьную столовую распахиваются перед Анной-Карин. Внутри темно, так темно, что она может различить только контуры людей, собравшихся в комнате.
Она не хочет быть здесь. Она не просила о том, чтобы ее выбрали. Но регулировать обожание окружающих она больше не в состоянии. Оно распространилось дальше, на тех, кем она никогда не пыталась управлять. Ими управляет то, что другим нравится Анна-Карин. И вот результат.
На голове у Анны-Карин тяжелая корона Люсии [17] с горящими свечами. Несколько стеариновых капель падает на платок, которым покрыты волосы.
– И-и-и… раз… два… раз-два-три-четыре!
17
13 декабря в Швеции отмечают День святой Люсии. В школах, детских садах и учреждениях выбирают девушку, которая на празднике играет роль Люсии. Люсия наряжается в белое платье и надевает венок с горящими свечами, после чего начинается торжественное шествие, которое сопровождается исполнением традиционных песен.