Круги на воде
Шрифт:
На улице стояла серая буханка* с синей полосой по бортам – дежурный автомобиль УАЗ, за ним, прячась от ветра и сгорбившись в мороси, курил милицейский эксперт-криминалист Женя .
Саша быстро сел на место около водителя, в салоне было тепло и накурено, судебно-медицинский эксперт и участковый вяло переругивались в салоне тесного бобика из-за какого-то невостребованного трупа, когда все загрузились, в машине повисла неловкая тишина. В заднем отгороженном отсеке сидели двое тихих мужчин в мятых спортивных костюмах, из числа суточников – понятые, они же грузчики, на ямках они подпрыгивали и слегка бились головами о низкий серый потолок обезьянника .
Труп
Дорогу показывал начальник розыска, который бодро выбирал тропинку на заболоченном поле:
– Я, значит, с рыбалки утром ехал всем семейством, отпуск, на, проходит, решил с пацанами своими выбраться. По пути, на, посрать захотел, у дороги, не стал, каждая собака же знает, съехал в посадку. Пошел, значит, в посадку, а тут, на, одна сосна – насквозь видно, пошел кусты искать. Потом вижу, трава примята, как тащили что-то, ну я и пошел поглядеть. А там ноги голые, на, из-под капота торчат. Капот приподнял – Зенка дочка лежит, на, холодная уже… Я и посрать, на, забыл, сразу в дежурку поехал, – в роли свидетеля начальник розыска чувствовал себя слегка неуютно.
– Петрович, а потом-то посрал хоть? – ментовский водила, который вопреки инструкции, пошел со всеми посмотреть на труп, не выдержал.
– Иди на, Федя, – почти ласково отозвался Петрович.
Начальник розыска в обход подвел группу к старому капоту от какого-то грузового автомобиля из-под которого виднелись ноги. На правой стопе болтался обрывок капроновых колготок.
Капот был мятый и ржавый, в земле, неизвестно, когда и кем здесь брошенный. В метрах трех виднелся участок местности без растительности, откуда, очевидно, его и приволокли.
К трупу никто не подходил, Саша слегка замешкавшись, понял, что все ждут от него каких-то действий. Он неуверенно двумя руками приподнял капот за мокрый край. Следственный чемодан, висевший на спине, ощутимо мешал. Саша почувствовал себя дураком, что делать дальше, он не знал.
– Эй, стой-стой-стой!– переводя дыхание, из кустов вывалился милицейский эксперт Женя, на ходу снимая с шеи кофр с "Зенитом", – погоди, я ж еще не снял.
Саша с облегчением отошел к остальным, встал так, чтобы не попадать в кадр фотоаппарата. Макс с водителем Федей подняли и положили капот в сторону. Женя авторитетно пнул проржавленный лист и сплюнул:
– От зилка.
Судебно-медицинский эксперт Николаич призывно махнул Саше рукой. Труп девушки лежал на животе, голова резко вывернута влево, правая рука вывернута под неестественным углом, а левая – вытянута, будто в последние минуты убитая пыталась уползти. Глаза закатались под полуприкрытые веки, жутко виднелись полоски белков. Рот некрасиво раскрыт. Светлые волосы до плеч сбиты в какой-то ком на затылке и склеены черно-красной кашей. На белом сдобном теле алели длинные продольные царапины: на спине и на боках, на животе, на крутых бедрах и покатых плечах.
– Да… красивая девка была, – Саша с подозрением посмотрел на Николаича, он лично ничего привлекательного в трупе не увидел.
Но эксперт смотрел на мертвую с явным сожалением, надев резиновые перчатки, он обхватил голову потерпевшей руками и сильно сдавив, с силой подвигал ею вправо-влево. В голове что-то заскрипело. Николаич грубо потыкал пальцем в центр кровавого узла на затылке. Белые пальцы печаток окрасились в алое.
– Понятые, представьтесь, пожалуйста,– и осекся под хмурым взглядом понятого, понимая, что зачитывать ему права не надо, – фамилию скажите.
Писать стоя дольше одной минуты оказалось неудобно, от мелкой мороси листы разбухли, ручка царапала бумагу, постоянно застревая, не слишком-то разборчивые Сашины буквы превратились вовсе в каракули. Пока он заполнил шапку протокола, от неудобной позы и напряжения заломило спину и левую руку. Саша достал из чемодана компас и рулетку, не теряя достоинства, сказал понятым:
– Пойдемте, померим, пожалуйста,– и, радуясь движению, зачавкал ботинками к служебной машине, под снисходительные взгляды коллег.
Писать протокол и делать замеры оказалось делом не простым, понятые не понимали, как и куда ходить им с рулеткой, Саша отвлекался, давая команды, пытался одновременно сориентироваться по сторонам света, путался в падежах и окончаниях, злился и чиркал в протоколе.
Минут через 40 он вернулся к группе с корявым планом местности, который стыдливо спрятал под нижний лист протокола. Водитель Федя и участковый давно сидели в тепле машины, начальник розыска уехал на своей тойоте, Макс бродил по посадкам. Женя размазывал по остаткам голубого лакокрасочного покрытия на капоте черный порошок. Николаич сидел на какой-то чурке, меланхолично покусывая веточку. Его перчатки валялись рядом с трупом, Саше показалось, укором ему.
Николаич поднялся, одобряюще улыбнулся, периодически поглядывая на тело, начал диктовать описание трупа. Саша с облегчением, торопясь записывал: "Труп женщины, на вид 20 лет, правильного телосложения … умеренно повышенного питания… лицо круглое… волос на голове светло-русый, средней длины.. глаза карие…трупные пятна на переднебоковых поверхностях туловища… имеют синюшно-фиолетовую окраску, при надавливании пальцем не бледнеют… трупное окочение выражено… В теменной области справа имеется открытая косо-вертикальная, углообразная рана, в просвете видны кости черепа. В теменной области головы слева имеются две ушибленные раны, аналогичная рана имеется на затылочной части головы слева, в лобной области имеется косовосходящая ссадина линейной формы с концами, обращенными на 4 и 10 часов условного циферблата.." В этой части протокола исправлений почти не было, и Сашино настроение стало улучшаться.
От трупа в сторону посадок тянулась полоса волочения. Увлекаемый Максом, который давно в нетерпении топтался рядом, Саша, а за ним и все остальные, прошли под сосны и недалеко от служебной машины на земле увидели презерватив и разбросанные марлевые тампоны. Пока Саша и Женя изымали вещдоки, Макс с азартом модой лайки углубился в посадки, и крикнул оттуда, что нашел женский сапог-чулок.
Уже Федя и Николаич дремали в машине. Участковый, казалось, вообще не просыпался. Понятые угрюмо топтались рядом, они бы тоже посидели в машине, но молодой следователь снова вручил им рулетку и давал бестолковые указания. Штанины брюк у них вымокли, хотелось есть, время подходило к обеду – могли и опоздать к кормежке. Макс сообщил, что он прочесал посадку, вещей с трупа не нашел и ничего другого интересного он не нашел.