Круги жизней. Реинкарнация и паутина жизней
Шрифт:
Другой женщине было видение ее души в образе большого отрезка света с темной массой первобытной скорби в центре. С каждой инкарнацией на отрезке словно открывалась новая створка, высвобождая часть темноты и теряя немного боли. После того как откроется много створок, отрезок будет освобожден от боли и полностью заполнен светом.
Продолжительность земного времени, которое личности проводят в бардо, разная. Самое краткое пребывание, с каким столкнулся Уайттон, составляло 10 месяцев, самое продолжительное — 800 лет. В среднем же, по его наблюдениям, этот промежуток равен примерно 40 годам, хотя за последние 300 лет время пребывания в бардо уменьшилось. Люди проводят это время по-разному. На одном полюсе находятся те, кто не стремился к духовному совершенствованию или был к нему равнодушен. Они в основном пребывают в полусне, в состоянии “заторможенного ожидания”, пока не пробуждаются для следующей инкарнации. На другом полюсе — души, глубоко ответственные за свой эволюционный процесс, усваивающие различные уроки и готовящиеся к будущей жизни [85] .
85
Многочисленные
Личность, которой каждый становится в бардо, определяется его Сверхдушой и недавним существованием [86] .
Сразу же по прибытии в бардо эта личность должна предстать перед Судейским Советом и столкнуться с конечной правдой жизни, которую только что прожила. Большинство пациентов Уайттона рассказывали, что оказывались перед группой почтенных архетипных существ, чья обязанность — помочь душам усвоить уроки из настоящей жизни и спланировать следующую инкарнацию. Эти существа иногда принимают вид фигур из религиозного наследия личности. Но в каком бы обличьи они ни являлись, это всегда мудрые и любящие существа, несущие ответственность за вас. Иногда это существа, завершившие земное обучение. Некоторые личности просто осознают присутствие судей, но никого не видят.
86
Здесь Сверхдуша — это сознание, которое включает в себя все опыты, полученные во множестве наших инкарнаций. Данная концепция подробно обсуждается в следующей главе.
Перед этим “трибуналом”, как уже говорилось, пациенты Уайттона вновь переживали ту жизнь, которую только что завершили. “Это все равно, что оказаться внутри фильма о собственной жизни, — рассказывал один пациент, — каждый момент прокручивается перед вами в обратном порядке. Полное, всеобъемлющее воспоминание…” (с. 39). В этом обзоре жизни, через который проходит каждый, мы не просто вновь переживаем определенные детали — перед нами открывается смысл каждого события и значение каждой личности, обнаруживаются возможности, существовавшие в жизни, и указывается, на сколько хорошо они были реализованы. Все скрыты поворотные жизненные моменты, успехи и провалы становятся явными и обозреваются в полном объеме. В одно мгновение ты оказываешься лицом к лицу с абсолютной правдой своего существования. Здесь не срабатывает ни одна из психологических защит которые мы обычно используем на Земле, чтобы оградить себя от правды. Если существует собственный личный ад, утверждает Уайттон, он проявляется именно во время этой внутренней конфронтации:
“Угрызения совести и самообвинение за неудачи последней инкарнации изливаются с такой силой, что вызывают неимоверные страдания и горькие слезы, это просто непереносимо… Страдание, причиненное другим, ощущается так пронзительно, словно оно было причинено нам. Но, наверное, печальнее всего осознавать, что время для изменения отношений и исправления ошибок ушло, оно теперь действительно в прошлом. Двери последней жизни захлопнуты и заперты, и нужно столкнуться с последствиями своих поступков или уклонения от них, чтобы окончательно понять, кто мы и за что мы ратуем” (с. 37–38).
В описании этого противостояния Уайттон делает упор на негативную сторону. Но для тех, кто сражался со своими кармическими проблемами и оказался сильнее их, это время поздравлений и глубокой личной удовлетворенности. Как, должно быть, радостно после долгого и тяжкого труда услышать, что вы сделали все от вас требовавшееся и даже более того! Уклон в сторону негатива в случаях Уайттона произошел потому, что его пациенты не являются срезом всего населения, их привела к нему боль, вызванная проблемами, которые в предыдущих жизнях остались неразрешенными. Поэтому неудивительно, что в их опыте доминировали проблемы, проявившиеся во время встречи с высочайшим советом. Обычно терапевтические истории болезней дают нам больше сведений о патологиях, чем о здоровье; в данном случае речь идет о духовной патологии. Так что, изучая карму и возрождение при помощи историй болезней, взятых из терапии прошлой жизни, следует это учитывать. Подобные истории ведут к перекосу нашего восприятия в негативную сторону, и мы должны постоянно напоминать себе, что на каждую личность, работающую над тем, как расплатиться с “долгами”, унаследованными от предыдущих жизней, приходится другая личность, которая полагается на активы хороших жизненных инвестиций.
Пациенты Уайттона рассказывают, что в момент истины мы сами, а не старейшины или Бог, являемся судьями. Мы осуждаем себя, они же даруют прощение [87] .
Одна женщина рассказывала об этом так: “Моя душа корчилась от боли, угрызений совести, скорби, вины, рыданий… Испытывая неимоверный стыд, я не могла даже взглянуть на Тройку. Но все вокруг меня светилось теплотой голубого сияния, умиротворением и спокойствием, которые я была не в состоянии понять” (с. 38). Каждая личность, представшая перед Советом, была уведена от своей боли к любви и прощению, разлитым вокруг нее. Судьи излучали не осуждение, а целительную энергию, растворяющую вину и открывающую дорогу к миру. Часто судьи начинают обсуждать ключевые эпизоды последней жизни, давая советы и уверяя, что даже отвратительные переживания могут способствовать личностному
87
Параллели с околосмертными эпизодами здесь потрясающие. Смотрите, например, книгу Кеннет Ринг “Направляясь к Омеге”, с. 70.
Позже душа привносит это осознание в планирование новой жизни, причем проделывает эту работу не одна, а с помощью Совета. Он знает полную кармическую историю души и, следовательно, может дать рекомендации, усиливающие личную мудрость, — факт, очевидный для участвующей в этом процессе души. Один человек описывает это так:
“Мне помогали разрабатывать план моей следующей жизни так, чтобы я на жизненном пути встретился со многими проблемами. Я не захотел брать на себя ответственность, поскольку чувствовал, что у меня не хватит на это сил. Однако я понял: нам даются трудности, чтобы мы преодолевали их и, сделав это, становились сильнее, сознательнее, совершеннее и ответственнее” [88] (с. 41)
88
Разные авторы по-разному описывают то, какое участие принимаем мы в проектировании своих будущих жизней. Уайттон, например, отводит нам мизерную роль, оставляя большую часть работы за руководителями. Какими же полномочиями мы наделены? Калу Ринпоче в книге “Дхарма” склоняется к позиции, занимаемой по этому вопросу тибетским буддизмом (с.16–24). По его мнению, силы кармы слишком могущественны, чтобы нам давалась полная свобода выбора. Другие же, например Роберт Монро в книге “Далекие путешествия”, наделяют нас большим правом решать, “где, когда и как” будут проходить наши последующие жизни. Может быть, эти различия отражают различия в “возрасте” и опыте души, участвующей в планировании. Возможно, чем больше дорог мы проходим под собственным руководством, тем больший вклад можем сделать при обсуждении особенностей следующего пути. (Понятие “возраст души” обсуждается в пятой главе).
Поскольку рекомендации Совета основываются на том, что нужно личности, а не на том, чего она хочет, эти указания часто воспринимаются неоднозначно. Душе может не понравиться рекомендованная ей жизнь, но, исходя из высших устремлений, она осознает ценность рекомендации как обучающего средства. Душа может быть возвращена к жизни, в которой будет окружена старыми врагами и должна будет пройти через великие испытания, но каждая составляющая жизненного плана тщательно отобрана для создания условий, которые помогут ей преодолеть существующие ограничения. Согласно Уайггону, каждый из нас, прежде чем “выйти” в следующую жизнь, видит, куда он попадет, каждый осознает и принимает свое назначение. Вот как, например, говорит об этом один пациент:
“Есть люди, с которыми я не слишком хорошо обошелся в последней жизни, и я должен был возвратиться на земной уровень и отработать долги. В этой жизни если они навредят мне в ответ, я собираюсь простить их, потому что сейчас единственное мое желание возвратиться домой. То место, где я был между жизнями и есть мой дом” (с. 42).
Другая пациентка рассказывает следующее:
“Я выбрала свою мать, зная, что в ее семье высок риск заболеть болезнью Альцгеймера, и я подвергала себя этому риску. Но кармические связи с матерью были важнее, чем любая генетическая неполноценность. Была и еще одна причина, чтобы выбрать мою мать. Судьи говорили, что я должна пройти в этой жизни опыт воспитания без отца, а я знала, что мои родители скоро разведутся. Также я знала, что благодаря этому я попаду в то место, где мне суждено встретиться с человеком который должен стать моим мужем” (с. 42) [89] .
89
Этот рассказ предостерегает нас от того, чтобы воспринимать любое обстоятельство нашей жизни, как кармически обусловленное (что делают многие). На мой взгляд, энтузиасты реинкарнации склонны перегружать и себя, и карму, пытаясь выяснить чему должна их научить любая деталь жизней. В данном случае женщина просто хочет рискнуть, чтобы сохранить то, что она стремиться получить в этом жизненном круге. На Земле действуем множество причинных связей, и мы, конечно, должны рисковать, выбирая среди возможностей, открывающихся в данное время, или ждать, пока не возникнет более подходящий набор.
Чтобы совершенствоваться, мы должны получать кармические вызовы, и они приходят в виде противостояния, беспорядка, конфликта, забот, тревог или разочарований, известных человечеству.
Как говорит Уайттон:
“психологические и физические проблемы всех сортов могут быть отнесены к карме. Моральные недостатки и нереализованные, подавляемые эмоции будут перенесены в следующую инкарнацию в виде заболеваний, травм, фобий и прочих затруднений” (с. 75).
Однако тяжелая жизнь — не обязательно знак расплаты за прошлые провалы. Это может быть частью плана тренировки для будущих побед. Души, особенно заинтересованные в духовном совершенствовании, иногда сразу планируют несколько жизней, используя в первых суровые испытания, чтобы развить силу и чувства, необходимые для значительных достижений в более поздних жизнях. (Вспоминается сказка о душе, готовившей себя к тому, чтобы стать королем. Для этого она решила сначала прожить три жизни среди самых бедных людей земли, воплотившись по очереди в нищего бродягу, страдающего от засухи и неурожая крестьянина и больного ребенка, после чего, наконец, смогла стать королем. Побуждаемый состраданием, приобретенным в этих трудных жизнях, король совершил великую социальную реформу).