Круглые грани земли

Долинго Борис

Монра внимательно посмотрела на Лиса:

— Я понимаю, ты твёрдо решил отправиться на разведку один?

— Да, — кивнул Лис, — не обижайся, но так будет лучше. Я сделаю всё возможное, чтобы не ввязаться ни в какие истории, только осмотрюсь. И, самое главное, мне, прежде всего, хочется попытаться понять, что случилось с Терпом. Может быть, я получу хоть какие-то намётки, где он и тому подобное. Нам сейчас это жизненно необходимо знать.

— Как ты узнаешь такое, ни во что не ввязываясь? — вздохнула Монра.

Лис только пожал плечами.

Оставив Монру,

он вышел из дома и пешком прошёл до главного проспекта города — проспекта Ленина. Впрочем, Лис знал, что историческое название этой улицы было именно Главный проспект, с большой буквы. Сейчас же, судя по табличкам на домах, несмотря на возвращение городу его исконного названия, улица сохранила имя «вождя мирового пролетариата». Правда, ещё днём, когда они с Монрой шли по проспекту, Лис заметил местами на стенах зданий сделанные через трафарет простой чёрной краской надписи «Главный проспект». Лис несколько подивился нелогичности такого положения дел, но вспомнил стихи Тютчева о том, что «умом Россию не понять». Слова эти лишний раз подтверждались.

Часы показывали уже начало первого, но как обычно в середине лета на Урале ночи как таковой пока почти не было: царили только сумерки.

Напротив оперного театра Лис поймал машину и отправился проверить первый адрес, тот, где не ответил телефон, когда он звонил из машины Фахрутдинова. Он сильно сомневался насчёт того, что квартира может остаться «не засвеченной», поскольку если те, кто захватил Терпа, узнали про одну квартиру, то наверняка узнают и про вторую. Лис был уверен, что «наркотик правды» или что-то подобное есть не только у хозяина Мира Граней.

Эта квартира находилась на улице Сулимова, и ехать пришлось недолго. Ещё сидя в машине Лис, вытащил сотовый телефон и набрал номер. После первого гудка раздался лёгкий щелчок, и громкость последующих сигналов стала чуть тише. Лис вспомнил, что так же было, когда он звонил первый раз и сюда, и на другую квартиру. Он не понимал, что это может означать: то ли телефоны прослушиваются, то ли так теперь тут работают телефонные станции.

Как и в первый раз, в квартире никто не снял трубку. Лис пожал плечами и убрал телефон в карман. Водитель покосился на него, как показалось Лису, с уважением. Он стал уже догадываться, что обладание мобильными средствами связи в нынешней России пока являлось показателем высокого материального достатка.

Лис сожалел, что не знает почти ничего о сотовой связи. В частности, его беспокоило, как легко можно засечь местонахождение владельца мобильного аппарата. Если это не сложно, то телефон следовало бы выбросить. Поразмыслив, Лис решил, что подобное вряд ли возможно, по крайней мере, пока он не разговаривает по телефону: ведь это, как ни как, была просто миниатюрная радиостанция, а если передатчик не излучает сигнал, то и засечь его невозможно. Наличие же мобильного телефона давало большие удобства, и Лис не спешил расстаться с таким полезным устройством. Кроме того, он помнил слова Смирнова, что при пропаже аппарата и заявлении хозяина телефон отключат. По времени это должно было бы уже и произойти, так

что скоро аппарат всё равно должен был стать абсолютно бесполезным.

Улица Сулимова сильно изменилась по сравнению с тем, как её помнил Лис. Появилось много новых типовых многоэтажных зданий, но самое главное изменилось хорошо знакомое ему убогое пересечение с улицей Уральской: перекрёсток расширили, снесли деревянные хибары вокруг, а также почти по всей протяжённости Уральской, по которой как раз и поехал водитель. Правда, сама улица Уральская осталась такой же узковатой и неровной, какой и была пятнадцать лет назад — подвеска «жигулей», которые везли Лиса, отвечала стонами и ударами на приветствия ухабов дороги.

Заметив нумерацию домов, Лис стал прикидывать, где расположен нужный ему адрес, благо на многих домах имелись освещённые адресные указатели.

Интересовавший его дом он увидел почти сразу — тот был большой и стоял, изгибаясь под тупым углом. Попросив водителя развернуться и проехать немного назад, Лис остановил машину у ярко освещённого киоска, расплатился и вышел.

На улице, если не считать света у ларьков, горело не так много фонарей. От мрака спасал светлый вечер, почти белая ночь.

Лис дождался пока машина скрылась вдали, купил в киоске сигареты, больше в качестве отвлекающего манёвра, чем из желания курить, и не спеша двинулся в сторону нужного дома.

Девятиэтажное здание, какие строили и пятнадцать лет назад, было самым, что ни на есть, обычным, если не считать, что стояло несколько углом. «И никто ведь из жильцов не догадывался, что здесь проживает такая личность, как Терп», — подумал Лис. Хотя, похоже, кое-кто догадался.

Лис повернул за дом в некоторое подобие двора. Несмотря на теплый вечер, народу вокруг практически не было. Только в песочнице напротив дома примостились несколько юных личностей обоих полов лет по пятнадцать-шестнадцать. В общем-то, они и не особо шумели, лишь изредка долетал негромкий гогот. В отсветах слабого света Лис заметил у молодёжи бутылки — очевидно, ребята пили пиво.

Подъезды дома выходили на улицу, прямо к нескольким ларькам, расположившимся напротив.

Лис, как бы невзначай, бросил несколько взглядов на окна и прикинул, как же и на каком этаже может быть расположена квартира Терпа: расположение квартир на площадках таких домов он ещё помнил.

Совершенно индифферентно он прошёл вдоль здания, свернул по ходу дорожки и, обогнув дом, снова вышел на тротуар вдоль проезжей части улицы. Нужно было как-то прозондировать почву, прежде чем соваться в подъезд.

Навстречу Лису протопали трое пацанов лет по двенадцать-тринадцать, все коротко стриженные. То, что такие юные личности шлялись по улице в такой поздний час, свидетельствовало, что ребята они явно отчаянные. Лис проводил пацанов взглядом и медленно пошёл за ними.

Мальчишки, громко разговаривая и толкаясь, прошли до ближайшего киоска и остановились у освещённой витрины, разглядывая товары.

Лис закурил сигарету и неторопливо приблизился. У него созрела первая часть плана разведки.