Круглый Мир. Тайна Волдабора
Шрифт:
– Оборотни? Так они существуют? – Свен не заметил перемен на улице и заворожённо слушал.
– Я должен был умереть, лаймовая магия пожирала меня изнутри. Тогда явился Акемар и сказал:
«Я спасу тебя. Ты принёс на эту планету много ценного. Я наложу на тебя заклятие, которое замедлит распространение колдовских чар. Ты отправишься в свой мир, на Землю, но не один. Это особая миссия. Ты должен поклясться, что никогда и никому не расскажешь о том, что видел и делал на Куле. Заклятие спадёт, стоит тебе лишь нарушить клятву. Тогда за тобой
– И я поклялся.
Густав жестоко раскашлялся.
– Почему ты нам рассказал? – Свен был чрезвычайно встревожен.
Он впервые видел, как этот, словно вытесанный из скалы человек, чем-то болен.
– Пришло время…
Больше дедушка уже не смог ничего сказать. Приступ невероятно сильного кашля душил его. Казалось, что он вот-вот выплюнет легкие. Изо рта пошла кровь.
– Бабушка, бабушка, – закричали дети, – деду плохо.
Прибежала Марит. Она помогла подняться ослабшему деду и повела в спальню. Она улыбалась, говоря детям, что Густаву нужно лишь чуток отдохнуть и выпить тёплого молока с мёдом. Но бегающие по лицу морщинки сообщали обратное.
– Ступайте-ка на кухню, на столе вас ожидают согретое молоко и имбирные пряники.
Уморившиеся за день дети побрели за угощением.
За столом Криста от навалившейся дремоты клевала носом, хлопая ресницами. В руке улыбался пряничный человечек.
– Привет, Криста! Как настроение? – пропищал он, оживлённо двигаясь.
Девочка встрепенулась, едва не выронив пряник. Глаза и рот распахнулись. Дремота стремительно ретировалась.
– Свен, мой пряник разговаривает, – показала брату, – человечек ожил! Бабушка была права. Это всё парад планет.
Брат пододвинулся ближе, разглядывая человечка.
– Ничуточку я не просто пряник, – прочитал его мысли тот, оживлённо жестикулируя и вертя головой.
Лицо Свена растянулось в удивлении.
– Я очень даже вкусный, – человечек показал на правую ножку, украшенную волнистыми линиями из белой глазури, – откуси, м-м-м…, пальчики оближешь. А ты, Криста, левую кусай.
На кухню, шаркая ногами, вошла бабушка. На лице тень печали и глубокой озабоченности. Криста инстинктивно спрятала пряничного человечка под стол и сунула в кармашек сарафана.
– Умаялись, мои сладкие, – скрывая внутреннюю дрожь, проскрипела Марит.
Девочка демонстративно широко зевнула, прикрываясь ладошкой. Свен, потупив взгляд, молча кивнул.
– Мигом собирайте игрушки, я тем временем расстелю кровати. Не забывайте хорошенько почистить зубы.
Как только с игрушками было покончено, дети разбрелись по комнатам, переоделись в мягкие пижамы, умылись и забрались в постель.
Бабушка заглянула, по обыкновению, к каждому, поцеловала, пожелав добрых снов. И, подоткнув одеяло, и потушив свет, мягко выскользнула, оставив двери неприкрытыми.
Через несколько минут в доме всё стихло, мир погрузился в сладкую негу.
Криста, возбуждённая вечерним происшествием, не могла уснуть. Осторожно опустила голые ступни
Земной спутник был вдвое крупнее и ближе обычного. Так что можно было легко рассмотреть кратеры. Напоминал гигантский блин в лаймовом окрасе.
– Ну, так и будем разглядывать или отведаешь кусочек? – запищал пряник, активно жестикулируя.
Девочка дёрнулась, едва не выронив человечка.
– Так ты и правда живой? – затаив дыхание, выдавила из себя.
– Ну разумеется, живее всех живых, – завопил пряник, – Разрешите представиться, мистер Дино.
– Так у тебя и имя есть? – лицо вытянулось в изумлении.
– Ну разумеется, моя голубушка, у каждого джентльмена должно быть имя. Так нарекла меня миссис Матсон.
– Уже как полчаса я могла тебя съесть и запить молоком? – в голове никак не укладывалось, как можно иметь имя и быть столь весёлым, если жить тебе не больше часа.
– Неважно сколько тебе отведено в этом Мире. Каждому нам рано или поздно суждено отправиться в другой Мир. Главное – наслаждаться каждым мгновением, чтобы потом ни о чём не жалеть.
По комнате пробежали сине-красные вспышки. Девочка сунула мистера Дино в кармашек пижамы и подбежала к окну. Отодвинув штору, выглянула на улицу.
Перед домом стояла чёрно-белая полицейская машина с мигалкой. Навстречу офицеру вышла бабушка Марит. Обернувшись пуховым платком, сжалась. И под лаймовым светом Луны казалась совсем крошечной и беззащитной.
Обменявшись парой фраз, вместе с полицейским вошла в дом.
Криста выскочила в коридор, где едва не столкнулась с братом.
Тот поднёс палец к губам. Кивнула в ответ. Оба на цыпочках подкрались к лестнице, распластались на полу и, почти не дыша, принялись прислушиваться к доносившимся голосам.
Что-то под девочкой закопошилось. Сунула руку и вынула недовольного мистера Дина. Пришлось прикрыть его рот пальцем.
Никто из лежащих не заметил, как стены, потолок и пол дома начали излучать едва заметный лаймовый свет. Подобное свечение исходило и от бабушки, но полицейский ровным счётом этого не заметил. Возможно, посчитав это отсветом странной Луны.
Офицер, оказавшись внутри полуразваливавшегося дома, повел носом, лицо сморщилось. Во мраке узкой прихожей он сумел разглядеть жалкое убранство. Вынул странный квадратный щёлкающий прибор с фонариком и принялся подносить его к различным местам в доме. Щёлканье то усиливалось, то затихало. Заглянул в прокопчённую, крошечную кухню и, распахнув покосившуюся дверь, исследовал единственную спальню, пропахшую сыростью и плесенью.
Скрюченная безобразная столетняя старуха в изорванных лохмотьях, трясясь, едва стояла на ногах, испуская смердящую вонь.