Кругом измена, трусость и обман. Подлинная история отречения Николая II
Шрифт:
В 1917 г. в России не стало православного верноподданного народа. Отдельные люди были — народа не было. «Кругом измена, трусость и обман» — это ведь не метафора, а очень точное обозначение того, что произошло в России.
В 1917 г. народ остался равнодушным зрителем того, что происходило в Пскове. В 1564 г. народ требовал от царя указать изменников, чтобы расправиться с ними, в 1917 — народ слушал этих изменников и требовал расправы над царём. Если в 1564 году всё высшее духовенство отправилось умолять царя вернуться на престол, то в 1917 г. мы видим постановление Священного синода, заявившего «свершилась Воля Божия» и именовавшего царских изменников «благоверным Временным правительством».
Отступничество духовенства от царя, измена Божьему Помазаннику, стало величайшей трагедией Русской Церкви. Эта измена и отступничество определили её мученический путь в ХХ веке.
После издания «манифеста» у Императора было два выбора: призвать к гражданской войне или признать режим узурпаторов. Николай II не сделал ни того, ни другого. Он предпочёл заточение и мученическую смерть, и даже гибель своей семьи, участию в братоубийственной войне и беззаконии. Царь, вслед за Спасителем, которого нечистый дух соблазнял поклониться ему, обещая все блага мира, отвечал сатане: «Изыди от Мене сатано: писано бо есть: Господу Богу твоему поклонишися и тому единому послужиши» (Мт. Гл.4–9).
Протоиерей Александр Шаргунов очень верно выразил суть подвига Императора Николая II: «Когда в силу страшных обстоятельств („кругом измена, и трусость, и обман“ стало ясно, что он не может исполнять долг Царского служения по всем требованиям христианской совести, он безропотно, как Христос в Гефсимании, принял волю Божию о себе и России. Нам иногда кажется, что в активности проявляется воля, характер человека. Но требуется несравненно большее мужество, чтобы тот, кто „не напрасно носит меч“, принял повеление Божие „не противиться злому“, когда Бог открывает, что иного пути нет. Заслуга Государя Николая II в том, что он осуществил смысл истории как тайны воли Божией»{1106}.
Императора Николая II обвиняют в слабости и отсутствии достаточной воли. Однако история знает примеры, когда отречения подписывались государями в гораздо более лёгких условиях. Так, например, Наполеон отрекался дважды, причём второй раз добровольно после Ватерлоо, в условиях, когда Франция проигрывала по его вине тяжёлую войну с объединённой Европой и находилась под угрозой иностранной оккупации. Своими отречениями Наполеон не только дважды обезглавливал армию и государство, но и обрекал свою страну на утрату суверенитета. Однако в памяти людей Наполеон остаётся «сильным» и «великим» человеком.
Совсем по-другому, чем русский царь, повел себя его главный военный противник, свергнутый революцией германский император Вильгельм II, который бежал в Голландию, где безбедно жил в личном имении в тихом городе Дорне, где вторично женился и выращивал тюльпаны.
В 1613 г. русский народ целовал крест на верность династии Романовых. После семи лет смуты XVII века, безвластия и иноземной интервенции, русский народ нашёл в себе силы покаяться и призвать на царство Михаила Феодоровича Романова.
В 1917 г. — эту клятву русский народ нарушил и предал своего природного царя в руки заклятых врагов.
Предательство и отступничество охватили все слои русского общества: генералы спешили содрать с себя царские вензеля и надеть красные банты, поэты, писатели — скорее воспеть новую «свободную» власть «свободной» России, крестьянство — предвкушало передел земли, рабочие — свободу от фабрикантов.
Все хотели освободиться от царской власти. Но каковой будет власть новая, никто не думал. Получилось так, что через несколько дней исчезла вообще любая власть: нелегитимное узурпаторское Временное правительство меньше чем за месяц сломала все старые институты власти, судебную систему, упразднила полицию, дезорганизовала армию, начала новые притеснения против Церкви. Была упразднена и Государственная дума, именем которой был совершён переворот. Её работа,
1 сентября 1917 г. Керенский незаконно самолично провозгласил Россию республикой, провозгласил себя министром-председателем и верховным главнокомандующим, совершив тем самым окончательную узурпацию власти, установив в России собственную диктатуру. Эта диктатура была слаба и ничтожна, она продержалась недолго, и на смену ей пришла диктатура страшная и античеловеческая. Но диктатура Временного правительства свидетельствовала о полном беззаконии совершённого в марте 1917 года.
«С падением Царя, — писал генерал П. Н. Врангель, — пала сама идея власти, в понятии русского народа исчезли все связывающее его обязательства. При этом власть и эти обязательства не могли быть ничем заменены»{1107}.
В этих условиях Император Николай Александрович насильственно царствовать над народом, не желавшим больше признавать его своим Царём, — не мог.
Однако это вовсе не означает, что он добровольно отказался от власти в пользу заговорщиков. Нет, Император Николай II до конца остался верен присяге, данной им в Кремле во время священного коронования.
2 марта царь был насильственно, без его ведома, лишён короны. Он был поставлен заговорщиками пред свершившимся фактом. Узнав об этом, Николай II воспринял этот факт как Волю Божию, сопротивляться которой он не мог. Христоподражательный подвиг Императора Николая II заключался не в том, что он подписал преступный документ, навязанный ему заговорщиками, а в том, что он, сопротивляясь этим заговорщикам до конца, не стал сопротивляться свершившийся Воле Божией.
В марте 1917 г. не царь отрёкся от своего народа, а народ отрёкся от своего царя, и за это получил «самозваных и жестоких правителей», о которых предупреждал Иоанн Кронштадтский, правителей, заливших Россию кровью.
Л. П. Решетников очень верно писал, что в условиях всеобщего отступничества «русский Царь, как Помазанник Божий, становился непонятным и ненужным. Тем более такой Царь, как Николай II. Бог даровал России удивительного по своим духовным и человеческим качествам Царя. Император Николай II сочетал в себе непоколебимую преданность Христу и России с государственной прозорливостью. Это непонимание, неприятие именно такого Царя создавало условия для распространения различных измышлений о профессиональных и человеческих качествах Государя. Всё это вполне объяснимо: Царь, говоря современным языком, оставался в православном поле, а его оппоненты из политической и интеллектуальной элиты давно это поле покинули. Впрочем, и писания современных интерпретаторов действий Николая II даже приблизиться к их подлинному пониманию не могут всё по той же причине: они пока находятся в совсем другом духовном поле»{1108}.
Суть подвига Николая II очень точно подметил архимандрит Константин (Зайцев): «Царь, оставаясь Русским Царем, не мог себя ограничить западной конституцией, не мог сделать этого не потому, что судорожно держался за свою власть, а потому, что сама власть эта, по существу своему, не поддавалась ограничению. Ограничить её — значило изменить не её, а изменить ей. Русский Царь не просто Царь-Помазанник, которому вручена Промыслом судьба великого народа. Он — тот единственный Царь на земле, которому вручена от Бога задача охранять Святую Церковь и нести высокое царское послушание до второго пришествия Христова. Русский Царь — тот Богом поставленный носитель земной власти, действием которого до времени сдерживается сила Врага»{1109}.