Круговорот леторождённых
Шрифт:
Энсин Муратова проснулась посреди ночи – понадобилось в уборную. Она села на кровати, взглянула на часы, светящиеся земными цифрами в метапластиковой стене.
3:45 по Колшарскому времени – суточные циклы на корабле измерялись именно по нему и составляли двадцать два часа 6 .
Но удивительным было вовсе не ночное пробуждение, а то, что в это самое время постель Морин пустовала. Ровное поле покрывала показывало, что с самого утра никто на неё ложился.
6
В
Казалось бы, зачем усложнять всё до секунд? Неужели нельзя сделать так, чтобы часы в каюте землян показывали время по-земному? Но нет. Ведь девушкам с Земли не только нужно узнавать время посреди ночи, но и работать по тому же времени, что и команда. А раз колшарцы во Флоте главные, то и суточный режим диктуют они. Для всех.
Несколько секунд Асия сидела на кровати, пытаясь собрать воедино осколки ситуации сознанием, которое не желало просыпаться.
Где подруга могла быть?
Да где угодно! От своего рабочего места до столовой, если её вдруг пробило на ночной перекус.
Нужно ли её искать?
На это хотелось ответить очередным вопросом – зачем? Ведь Морин уже большая девочка. Да и что такого могло случиться с ней на корабле?..
Но Асии было отчего-то неспокойно.
Она постаралась подавить это чувство, пообещав себе принять меры, если утром подруга не появится, а потом встала и направилась, наконец, в гигиенблок.
Крыло младших офицеров очень напоминало студенческое общежитие. В каждой каюте жило по несколько человек, душ – один на всех. Спасибо хоть за то, что расписание было составлено с учётом температурных, химических и гендерных предпочтений различных рас. Последнее касалось тех, у кого в культуре было принято, чтобы представители разных полов принимали душ отдельно.
Единственное, чего идеологи Союза не признавали – это кастовое деление. Народы, у которых считалось, что кто-то не достоин проходить гигиенические процедуры вместе с другими из-за того, что родился не в той семье, не в том районе или не в тот период года (да, встречалось и такое!), либо вынуждены были сжать все имеющиеся зубы и оставить свои предрассудки на время пребывания на борту, либо на борт не допускались вовсе. Как, вероятнее всего, и в сам Союз.
Но, по счастью, естественную нужду признали потребностью более насущной, и поэтому снабдили все, даже самые маленькие каюты туалетом и раковиной. Поэтому далеко идти Асии не пришлось.
Одной из особенностей метапластика была превосходная звукоизоляция. Благодаря этому, едва по контуру закрывшейся двери проходил разряд и она вновь становилась частью стены, в каюте никто не мог слышать, что происходило в гигиенблоке. То же касалось и гигиенблока, до которого из каюты не
Поэтому когда Асия вышла из него, она на секунду оторопела, услышав, что в каюте кто-то шебуршит.
– Компьютер, свет! – воскликнула она.
Метапластиковый потолок озарился мягким сиянием. Посреди комнаты стояла Морин.
– Ты?! – выдохнула Асия с возмущением и облегчением одновременно.
Она сама не вполне понимала, кого ещё ожидала увидеть – видимо, ночное пробуждение и непонятная тревога совсем перемешали её мысли.
– А я думала, ты спишь, – улыбнулась Морин.
Глаза её блестели, на щеках играл румянец.
– Ты, блин, где была?!
– Ну… – Морин замялась.
Она скользнула руками к причёске, начала по одной вынимать шпильки.
Асия неторопливо направилась к своей кровати, забралась на неё и села, скрестив руки на груди.
Морин стрельнула глазами в сторону подруги, но, видимо, поняла, что от ответа не уйти. Тогда она вздохнула и выпалила:
– Я была с Рэн Джаном.
Сказав это, Морин тут же отвернулась.
Асия округлила глаза и откинулась назад, упершись спиной в стену.
– Вот это да, – только и смогла ответить она.
– Я же сказала, что нравлюсь ему, – хмыкнула Морин.
Кажется, уверенность понемногу возвращалась к ней.
Морин подошла к своему столику – плоскому выступу в метапластике стены, – и разжала над ним ладонь. Семейка шпилек с рассыпчатым стуком опустилась на поверхность. Золотистые волосы девушки теперь сияющим водопадом рассыпались по плечам.
– Аси, ты даже не представляешь! – взволнованно принялась рассказывать она, освобождаясь от темно-бордового форменного платья. – Он нереально умный, обаятельный… И с ним я так остро понимаю, чего мне не хватало в Учебном Центре, когда вокруг крутились одни бестолковые пацаны с фамилиями, как французские города… ты помнишь? – Морин звонко рассмеялась. – Нет, мнили-то они себя, конечно, королями. Но вот мужиков – настоящих мужиков, Аси! – там вообще не было!..
Асию в речи подруги смущало многое, от определения Рэн Джана как «обаятельного» до столь резкого обесценивания их с Морин бывших сокурсников, среди которых были, на самом деле, неплохие ребята. Но самой корябающей сознание вещью были часы, на которые Асия бросила взгляд.
3:51…
– Ладно, – произнесла Асия как можно более мягко. – Я тебя поняла, Мо. И рада, что он не выносит тебе мозг. Потому что я, если честно, переживала… – Тут её челюсть едва не свело в чудовищном зевке. – В общем, давай сейчас ложиться, ладно? А подробности обсудим завтра.
– Конечно, – Морин ни капли не обиделась. – Мне выключить свет?
– Как хочешь, Мо, – отозвалась Асия, забираясь под одеяло и отворачиваясь к стене.
Команды, которую отдала компьютеру Морин, она уже не услышала…
Конец ознакомительного фрагмента.