Крупнейшие и самые устойчивые мировые состояния
Шрифт:
Провинциальный Уотервиль не подходил для воплощения мечты, и поэтому семья Истменов перебралась в Рочестер, на север штата. Однако Джордж Вашингтон не основал колледж и даже не успел вложить деньги: в 1862 году он внезапно умер.
Его сыну Джорджу было тогда восемь лет, и он остался единственным мужчиной в семье. Денег отца хватило лишь на несколько лет скромной жизни. В 12 лет Джордж был вынужден оставить школу и устроиться на работу: ведь на его иждивении остались мать и две сестры, одна из которых к тому же была инвалидом. Да учеба ему не слишком-то и давалась: по результатам тестирования он был признан «не особенно одаренным», что на школьном
Что могло ждать «не особенно одаренного» мальчика, бросившего школу? Должность посыльного в страховой компании с окладом $3 в неделю.
Но молодой Истмен не падает духом. Он принимает на себя обязанности по заполнению страховых полисов, что увеличивает рабочий день до 12 часов, а жалованье – до $5. Этого едва хватает на самое необходимое. В 14 лет он решает самостоятельно изучить бухгалтерское дело и через пять лет получает должность младшего клерка в Сберегательном банке Рочестера с приличным для его 19 лет окладом в $15.
В 1878 году возмужавший и к тому времени неплохо зарабатывающий бухгалтер из Рочестера решил начать собственный бизнес. Годом ранее американское правительство приняло решение «защитить» народ Доминиканской Республики от бывших колонизаторов-испанцев, для чего планировало разместить на востоке острова Гаити военно-морскую базу. Светлые головы сразу же смекнули, что вслед за армией в районе базы появится и город, а значит, цены на землю подскочат в несколько раз.
Истмен и его приятель, тоже банковский служащий, решили, что стоит съездить на этот остров в Карибском море и самим посмотреть, как там обстоят дела. Приятель, работавший в свое время ассистентом знаменитого фотографа Пауэла на съемках Великого каньона, убедил Истмена, что фотографии предлагаемых земельных участков лучше всяких рассказов убедят потенциальных покупателей.
Они купили себе фотоаппарат. И в придачу к нему все, что составляло в то время арсенал фотографа-любителя: светонепроницаемую палатку из плотной ткани для выдержки пластин, ванночки для эмульсии, держатель листов, специальный кувшин для воды. Чтобы все это унести, необходимо было навьючить мула.
Друзьям не дали отпуска в банке, и путешествие в Санто-Доминго так и не состоялось. Но мысль о том, как сделать фотографирование легким и доступным каждому, запала Истмену в душу. Как оказалось, навсегда.
В конце XIX века еще только начиналось промышленное производство фотопринадлежностей. Все реактивы производились в немногочисленных лабораториях, зачастую самими фотографами. Процесс фотографирования был чрезвычайно сложен: прежде всего требовалось развести жидкую эмульсию, нанести ее в темноте (вот для чего нужна была палатка!) на стеклянную пластину и после всего этого успеть сфотографировать, пока пластина не высохла…
Решение пришло, как и многое в те времена, из Европы. Европейцы в XIX веке значительно опережали американцев в научных исследованиях, но, будучи менее предприимчивыми и оборотистыми, не торопились применять их на практике. Джордж Истмен вычитал в английском фотографическом журнале рецепт приготовления желатиновой эмульсии, которую можно было заранее наносить на стеклянные пластины для фотоаппаратов, что значительно упрощало процесс фотографирования. Истмен немедленно приступил к опытам, которые проводил на собственной кухне.
Он, кстати, выяснил, что изобретенный англичанами рецепт до сих пор не запатентован. И в 1879
Истмен сразу же понял, что это ноу-хау может принести немалые деньги. Он снял небольшую комнату над музыкальным магазином на улице Стэйт в деловой части Рочестера, в двух кварталах от банка, в котором работал. И в течение года, не оставляя службу в банке, одновременно налаживал собственное производство. В 1880 году старый друг отца Генри Стронг дал взаймы Истмену ровно $1000 на организацию производства, а в следующем году добавил еще $5. Так было положено начало гигантской империи, капитал которой уже через четыре года составил $200 тыс.
В 1888 году Истмен стал наносить сухую эмульсию на пленку из недавно изобретенного целлулоида – так появился прообраз сегодняшней фотопленки. В его конструкторском бюро был разработан первый портативный фотоаппарат (размером с половину обувной коробки), в котором использовалась только пленка.
Истмен собирался предложить не только качественные и относительно недорогие ($25) фотоаппараты и необходимые аксессуары для съемки, но и весь комплекс проявки и печати. Чтобы каждый теперь, придя в магазин и купив в нем фотоаппарат и пленку, мог отснять ее и отнести в кодаковскую лабораторию, где пленку проявят и напечатают на кодаковской же бумаге.
«Я хочу сделать фотографирование таким же простым делом, как рисование карандашом», – говорил Истмен. Он понимал, что благодаря этому фотографы перестанут быть маленькой замкнутой кастой и начнется эпоха массовой фотографии. Этот рынок сулил огромные прибыли, но его еще только предстояло создать. А для этого требовалась мощная рекламная кампания…
Истмен был заядлым рыболовом и охотником. Однажды после удачной рыбалки он и его товарищи решили запечь рыбу в углях. Джордж всегда готовил сам, его собственные рецепты были точны, как химические формулы. Он решительно отказался от помощи друзей. «Вы разводите костер – я делаю все остальное», – сказал он.
Потроша форель, он продолжал бормотать себе под нос эти слова, звучащие по-английски, как стихотворные строчки:
Yo u lay the fire —I do the rest.В них было что-то завораживающее, и он сам не мог понять, почему они не выходят у него из головы…
Никто не знает, как получилась у него в тот раз печеная форель, зато благодаря ей появился один из самых знаменитых лозунгов за всю историю рекламного дела – «Вы нажимаете на кнопку – мы делаем все остальное»:
Yo u press the button —We do the rest.Тогда же, в 1988 году, он придумал новое название для своей фирмы. Слово «кодак» ровно ничего не означает, но оно соответствовало установленным им критериям: простое, ни с чем не ассоциируется, примерно одинаково звучит на разных языках (уже тогда он предвидел мировую экспансию своей компании!). «Я сам изобрел это слово, – говорил Истмен. – Буква “к” – моя любимая буква в алфавите. Она мне кажется сильной, впечатляющей. Мне пришлось проделать множество комбинаций, прежде чем получилось слово, которое начинается и заканчивается на “к”».