Крупнейшие мировые аферы. Искусство обмана и обман как искусство
Шрифт:
Под камнем сим шотландец знаменитый.
Он превеликим счетоводом был
И с помощью системы, им открытой,
Всю Францию он по миру пустил.
Великий реставратор (Жан де Батц)
Место действия: Франция.
Время действия: XVIII век.
Как известно, Первая французская республика просуществовала ровно пять лет. Началась она в 1789 году со взятия Бастилии. А закончилась в 1794 году заговором 9 термидора, когда были свергнуты Робеспьер и его соратники-якобинцы. Французы не успели опомниться, как от эпохи Республики перешли к эпохе Реставрации монархии.
Но некоторые считают, что эта смена вех была не чем иным, как грандиозным спектаклем, задуманным и поставленным бароном Жаном де Батцем.
«Серый кардинал» при дворе Людовика XVI после революции вышел в отставку и занимался в основном биржевыми спекуляциями. Главной режиссерской задачей мсье де Батца было спасти свою собственность, вложенную в крупнейшую монополию страны —
Барон Жан де Батц происходил из гасконской дворянской семьи, к которой принадлежал и живший за полтора столетия до него Шарль де Батц, он же Кастльмор Д’Артаньян, увековеченный пером Александра Дюма.
Будущий «палач революции» родился в 1754 году в Гаскони. В 18 лет этот невысокий юноша отправился, как некогда Д’Артаньян, покорять Париж и поступил в полк драгун королевы. Спустя шесть лет он оставил военную службу и занялся финансовыми спекуляциями, в частности игрой на повышение акций компании по торговле с Индией. Значительную услугу ему оказали связи с видными французскими банкирами и промышленниками, которые он успел наладить в процессе светской жизни придворного офицера. Со временем он стал кем-то вроде посредника между высшим светом Франции и миром биржи. По поручению аристократических семей он проводил операции с ценными бумагами, которые они по тем или иным причинам не желали афишировать. Молодой гасконец сумел оказать тайные услуги самому Людовику XVI, который с его помощью увеличил собственное состояние, отдав в рост суммы из казны. Де Батц также получал от королевской семьи официальные заказы на размещение и выкуп государственных займов, за что был пожалован чином полковника. По Лувру ползли слухи, что гасконец в скором времени займет пост министра финансов, но тайные отношения короля с ловким финансистом вели скорее к тому, что де Батц и дальше будет оставаться в стороне от официальной политики. Людовик и Мария-Антуанетта были лично заинтересованы в том, чтобы такой нужный человек всегда был под рукой в качестве внештатного консультанта. За несколько месяцев до революции 1789 года король передал 35-летнему барону в управление государственный пакет акций крупнейшей французской компании «Ост-Инд», которая на праве монополии вела торговлю с Индией, чеканила индийские рупии и владела огромным флотом, а также несколькими десятками городов-факторий в Африке и Азии. Их стоимость почему-то начала резко снижаться, и де Батцу было поручено с помощью игры на внутренней и иностранных биржах восстановить их прежний курс. Однако король вскоре был арестован и спустя несколько лет казнен. У барона на руках осталось 60 % паев компании, которую новая власть считала своей.
До жителей «малой родины» барона из столицы доходила информация о его головокружительных карьерных успехах и особом финансовом таланте, и он без труда выиграл на выборах в общенародное учредительное собрание освобожденной Франции.
В качестве члена этого революционного органа де Батц принял поручение заняться «ликвидацией государственного долга». Речь шла о выплате возмещения лицам, ранее купившим различные должности, которые были уничтожены по решению этого законодательного органа. Эта должность, конечно же, была несравнима по уровню с положением доверенного лица королевской семьи. Но она по крайней мере гарантировала его безопасность в тот период, когда Марат требовал «сто тысяч голов для победы революции». Параллельно Жан де Батц продолжает биржевые махинации, а также создает вокруг себя подпольный роялистский кружок, цель которого — реставрация монархии. Значительную часть членов Батц вербует по ходу своей официальной службы. К нему обращаются за компенсацией бывшие аристократы, лишившиеся должностей, и, с удовольствием обнаружив, что пост в революционном правительстве занимает свой человек, который к тому же продолжает поддерживать отношения с королевской семьей, они нередко отказываются от сумм компенсации в пользу де Батца. Эти пожертвования служили своего рода членским взносом за вступление в роялистский клуб. Де Батц финансирует несколько неудавшихся побегов членов королевской семьи за границу. В результате о его подпольной деятельности становится известно и самый богатый гражданин Французской республики вынужден скрываться сам. Людовик, а вслед за ним и Мария-Антуанетта отправляются на эшафот, и власть переходит в руки Конвента.
Де Батц в подполье не теряет времени — он создает небольшую агентурную сеть и тратит колоссальные суммы на подкуп различных чинов революционной полиции. В архивах сохранились отчеты полицейских, которые отправлялись арестовывать неуловимого барона. Судя по этим документам, полицейские стучали в дверь квартиры, где, по агентурным данным, находился враг Республики, он открывал им дверь, представлялся ложным именем и заявлял, что де Батц ушел минуту назад. Полицейские отправлялись в погоню за призраком, в это время де Батц успевал исчезнуть по-настоящему. Один из этих «наивных», инспектор Мишонис, был потом арестован, когда его коллеги получили донос о том, что скромный полицейский купил на имя жены огромный виноградник в Шампани.
В этот период Конвент приступил к рассмотрению вопроса о ликвидации Ост-Индской компании. Конвент склонялся к тому, чтобы компенсировать держателям небольших пакетов их минимальную стоимость, а 60 %, принадлежавшие казне, считать
Он решил ударить по самому больному месту в отношениях Конвен та и Робеспьера. Республиканский парламент был насквозь коррумпирован, исключение составляли лишь несколько совершенно безумных фанатиков, которыми безбожно манипулировали их более сметливые коллеги. Максимилиан Робеспьер носил гордое прозвище Неподкупный, и по его инициативе время от времени засветившиеся взяточники и просто оклеветанные чиновники пачками отправлялись на гильотину. Поскольку коррупция на тот момент охватила практически всю французскую администрацию, Неподкупный оказался практически в полной информационной изоляции. Де Батц решил, что крупный коррупционный скандал — это как раз то, что нужно. Он разработал схему, которая позволила ему сделать это без затрат со своей стороны и так, что его имя практически не было упомянуто.
В тот период в Париже находились некие австрийские банкиры братья Фрей. Они были отпрысками нищего чешского еврея, который каким-то образом неслыханно разбогател на поставках в австрийскую армию. Братья Фрей исполняли различные деликатные поручения австрийского императора во Франции. Представлялись они при этом членами некоего революционного клуба, изгнанными из страны по распоряжению герцога Брауншвейгского, и сумели втереться в доверие как в революционных кругах, так и в светских салонах Парижа. Им даже удалось выдать свою сестру за члена Конвента, бывшего монаха-капуцина Шабо. Лучший инструмент для интриги, чем эти австрийские братья, де Батцу сложно было бы найти. Через английскую агентуру он забросил австрийцам крупную наживку — информацию о ликвидации Ост-Индской компании, на которой они якобы могут разбогатеть. Братья Фрей обращаются к Шабо с интересным предложением, обещают ему 100 тыс. ливров и грозят в случае отказа донести Конвенту, что его жена — австрийская шпионка. Шабо подкупает еще нескольких членов Конвента, вместе с которыми фальсифицирует документы, относящиеся к оценке компании, и утаивает в пользу братьев более 10 % собственности «Ост-Инда». С ним тут же связывается сам де Батц и, угрожая тем, что сообщит Конвенту об этих махинациях, требует сдать братьев Фрей, а заодно еще пятерых членов Конвента. Шабо чувствует себя как на горячей сковороде, и ему ничего не остается, как броситься в комитет общественного спасения с воплями, что все вокруг подкуплены, а он единственный честный человек, которого угрозами заставили взять деньги и совершить государственное преступление. В качестве доказательства он предъявляет 100 тыс. ливров и обещает сдать всех своих подельников. Шабо называет место и время, где он и другие коррупционеры будут передавать Фреям документы, подтверждающие их собственность на активы компании.
С гильотинированием участников сделки скандал не стих, об этом позаботились барон и завербованный им издатель нескольких крайне популярных газет Эбер. Скандал был раздут еще сильнее, газеты писали, что взятки берет каждый член парламента, и тонко намекали, что у Неподкупного рыльце тоже в пуху.
Робеспьер с целью прекратить подобные суждения начал секретное расследование, в результате которого появился список 47 самых крупных взяточников в Конвенте. «Корреспонданс» удалось снять с этого списка копию и в ночь накануне оглашения результатов расследования разослать его всем упомянутым в нем лицам. Нескольких часов им хватило на то, чтобы выработать тактику действий.
На утреннем заседании Конвента 9 термидора 1794 года выступление Неподкупного было грубо прервано и участники «списка обреченных» попытались арестовать его прямо в зале заседаний. Робеспьеру удалось вырваться и доехать до казарм, где располагалась его личная гвардия. Однако после недолгого сражения он все же был схвачен и через несколько месяцев казнен по решению Нового Конвента, который заявил о реставрации монархии. Как только эти известия дошли до Англии, британский «Ост-Инд» захватил семь французских городов-факторий и четыре острова, которые теперь принадлежали компании по тайному соглашению с де Батцем.