Крупным планом

Полански Кэтрин

— Добрый вечер, Ви, — произнес бархатный мужской голос, слегка растягивая гласные, и Эвелин закатила глаза, а Кэрри глубоко вздохнула, — я знаю, что у тебя сидит моя невеста, а я без нее и пары часов не могу прожить, поэтому попрошу выдать в лучшем виде.

— Тони! — осуждающе заметила Оливия, впуская в прихожую мистера Мэтьюса и двух телохранителей, один из которых держал внушительную коробку с тортом. Сразу сделалось тесновато. — Ты же должен быть на встрече с Филом.

— А я там был. И купил у него

сеть бутиков. И теперь мы будем продвигать новый бренд, ну там рубашки, духи, подгузники, все такое. — Мэтьюс небрежно махнул рукой и огляделся. — О, как приятно, что вы всей семьей меня встречаете. А где Линда?

— Я здесь. — В прихожую выглянула умопомрачительно красивая женщина; у нее, как и у Эвелин, за ухом торчал фломастер. — Привет, дорогой. Мы тут надписываем карточки. Оливия решила, что трудотерапия полезна.

— А я привез вам маленький тортик к чаю. — Мэтьюс подошел к невесте и запечатлел на ее губах поцелуй. — Дейл, заноси.

— Дурдом, — резюмировала Эвелин. Все повернулись к ней, а девушка захихикала и махнула рукой. — Сумасшедший дом, честное слово.

— Что ты сделал? — спросила Оливия у Мэтьюса. — Купил его сеть? Господи, Тони, ты соображаешь, что делаешь?

— Нет, конечно, но Филу повезло, я очень щедрый сегодня.

— Ладно, перепродадим в случае чего, — буркнула Оливия и обвела взглядом всю компанию. — Чаю, дамы и господа?

— Я хотел бы все-таки поговорить с… Кэрри, — заявил Джетро. — И немедленно.

— Пойдем. — Кэрри подошла к нему, взяла за руку и повела куда-то. — Здесь нам все равно не дадут это сделать.

Фортман услышал, как за его спиной Оливия негромко говорит:

— Эвелин, поставь букет в вазу. Вряд ли наш гость заберет его обратно…

Кэрри провела Джетро коротким коридором, открыла одну из дверей и практически впихнула Фортмана внутрь. Он вошел, огляделся — кровать, книжные полки, на столе открытый лэптоп, — и повернулся к девушке.

Кэрри стояла, прислонившись спиной к закрытой двери, и по-прежнему кусала губы.

— Значит, не Эвелин, — полувопросительно, полуутвердительно сказал Джетро. — Значит, Кэрри.

Девушка кивнула.

— Да. Извини, что так получилось.

— И ты дочь Оливии Хедж. А говорила, что просто однофамилица.

— Это долгая история. Очень долгая.

— А я никуда не тороплюсь. — Джетро рухнул на стул — предмет меблировки жалобно скрипнул — и приготовился слушать.

Кэрри не могла поверить, что он приехал. Когда она увидела его в прихожей, то едва удержалась от желания ущипнуть себя за руку, чтобы убедиться, что это не сон. Джетро был здесь, как в самых смелых ее мечтах, сидел и с непроницаемым лицом слушал историю, которую Кэрри рассказывать уже порядком надоело. Наверное, поэтому она уложилась минут в десять. Когда девушка, выдохшись, замолчала, Джетро спросил:

—

Почему ты не сказала мне?

— Потому что думала, что тебе нет до меня дела, — честно ответила Кэрри. — Ты был такой неприступный и занятой, у тебя были свои дела и планы, и мне казалось, что ты считаешь наши отношения всего лишь интрижкой. А я не люблю навязываться.

— Но ты вовсе… Хорошо, пусть так.

— Я не могла тебе рассказать тогда. Я не была уверена, что ты не расскажешь Питеру, с твоим-то гипертрофированным чувством справедливости. Кто же знал, что это приведет нашего режиссера в такой восторг. — Кэрри усмехнулась. — Я полагала, узнай он об этом, немедленно вышвырнул бы меня с площадки. А потом приехали мама и мистер Мэтьюс, узнали меня и позволили продолжать.

— Так вот почему они позвали тебя в кабинет!

— Да, моя мама — настоящий стратег, и мистер Мэтьюс тоже. Они предпочитают сначала втихую заколотить гроб провинившегося, а потом думают, как это правильно подать общественности.

— Я ничего не понимал. — Джетро потер переносицу. — Ты всех провела.

— Мне очень хотелось тебе рассказать, но я боялась.

— Что я наябедничаю Сайферу.

— Что ты развернешься и уйдешь. Это страшнее.

— Ты… сглупила, Эвелин. То есть Кэрри. — Джетро прищурился. — Мне еще предстоит заново к этому привыкнуть.

Кэрри молчала. Заново привыкнуть… Значит, он хочет привыкать?

— Позволь, я еще раз уточню пару деталей. — Кэрри кивнула как заколдованная, а Джетро встал и подошел к ней поближе. Опять приходится смотреть на него снизу вверх, и это так приятно и так знакомо. — Ты сказала, что не собираешься больше сниматься в кино.

Девушка снова кивнула.

— Да, это мечта Эвелин, а не моя. Все это время мне было очень хорошо, но я не жажду повторить приключение. Мое призвание другое. Я… много думала о том, что ты мне сказал, Джет, тогда на пляже. О своих планах относительно предприятия в Техасе. И я думала, как хорошо, если бы я могла тебе помочь, у меня столько идей по этому поводу.

— Ну да, ты же учишься у своей матери и мистера Мэтьюса.

— Я еще и в Гарварде учусь, — напомнила Кэрри. — Закончу его и немедленно начну свое дело. Наше дело, если ты впустишь меня в свою жизнь.

— Я думал, что помешаю тебе, — тихо сознался Фортман. — Что не буду нужен.

— Ты? Не нужен мне? — Кэрри уже не сдерживала улыбку. — Джетро, именно ты мне и нужен! Я так огорчилась, когда ты ушел утром, ничего не сказав. Если бы ты хоть немного намекнул мне, что неравнодушен…

— Да как я мог? — Тут он оказался совсем рядом, и Кэрри вдохнула знакомый запах его туалетной воды. — Я тебя совершенно не понимал. Если бы ты…

— Мы оба нагородили ошибок. Но как хорошо, что ты приехал сегодня!