Крушение «Красной империи»
Шрифт:
Видимо, необходимостью обслуживать это спецоборудование и объясняется тот факт, что экипаж рейса KAL-007 был увеличен с 18 до 29 человек, в то время как в японской авиакомпании самолет такого же типа на трассе Нью-Йорк — Сеул обслуживали 15 человек, а в компании «Пан-Американ» — 12 человек. В пользу версии о шпионской миссии KAL-007 говорит и заминка на сорок минут с вылетом из аэропорта в Анкоридже. По странному стечению обстоятельств благодаря этим сорока минутам «Боинг-747» оказался у границы СССР именно тогда, когда над Камчаткой должен был проходить по орбите американский разведывательный спутник «Феррет-Д».
Российские журналисты,
Командир экипажа (по оплошности или стремясь дать подсказку на случай своей гибели?) оставил в Анкоридже план перелета в Сеул со своими рукописными заметками. В них немало зацепок, дающих право предполагать, что отклонение «Боинга» от маршрута не было случайным и пилот готовился к нему еще до взлета из аэропорта на Аляске.
Радиосвязь между центром диспетчерской службы Анкориджа и рейсом KAL-007, по американской версии, прервалась сразу же после набора самолетом высоты из-за выхода из строя всех пяти установленных на «Боинге-747» радиопередатчиков. Но когда самолет вошел в зону обслуживания токийской авиадиспетчерской службы, радиообмен вдруг восстановился, и до момента гибели самолет выходил на связь с Токио двадцать раз.
Над Сахалином пассажирский лайнер попал в зону действия ПВО Японии. Будучи захваченным лучом радара с военной базы в Вакканае, ответчик южнокорейского «Боинга» передал сигнал, которым обозначали себя обычно американские самолеты-разведчики.
В пользу версии о выполнении сбитым южнокорейским «Боингом» некоего задания американских спецслужб говорит и немало других свидетельств. Так, шпионский характер миссии KAL 007 признал в книге «Правда о полете KAL 007» отставной сотрудник японской военной разведки Иосиро Танака, руководивший до своего выхода на пенсию электронным прослушиванием военных объектов СССР со станции слежения в Вакканае, на самом севере острова Хоккайдо (именно она зафиксировала переговоры пилотов советских истребителей 1 сентября 1983 г.). Южнокорейский самолет, утверждал японский разведчик, преднамеренно вошел в воздушное пространство СССР, чтобы привести в действие систему противовоздушной обороны и позволить американским средствам радиоэлектронной разведки засечь советские радары, зафиксировать параметры их работы.
Из истории холодной войны известно и немало других свидетельств использования западными разведками гражданских самолетов для сбора разведданных в СССР. Например, бывший шеф французской контрразведки полковник М. Ле Руа-Финвиль в своей книге откровенно рассказал о том, как пилоты авиакомпании Air France,осуществляя в во времена существования СССР полеты на линии Париж—Москва, иногда уходили из разрешенного воздушного коридора и производили фотосъемку советских военных объектов, для чего на некоторых самолетах компании были тайно установлены специальные фотокамеры.
В инциденте с южнокорейским «Боингом» обращает на себя внимание поведение американских властей. Японские службы гражданской авиации передали в распоряжение Международной организации гражданской авиации оригиналы всех магнитофонных записей своих переговоров с рейсом KAL-007. Правительства США и Японии опубликовали полностью записи подслушанных телефонных разговоров и радиопереговоров советских военных. Но американцы не предоставили в распоряжение комиссии международных экспертов оригиналы магнитофонных пленок, на которых были записаны радиопереговоры их наземной станции на Аляске, под предлогом
Без этих сведений получить объективную картину произошедшего 1 сентября очень сложно. Для специалистов очевидно, что приблизиться к истине возможно только при системном анализе по крайней мере четырех записей: радиообмена Осиповича с командным пунктом, разговоров между членами экипажа южнокорейского «Боинга», их переговоров со следовавшим за ними с интервалом в четверть часа по этой же трасе пилотом рейса KAL 015, а также американскими и японскими наземными службами.
В истории с «Боингом» странно и то, что расследованием гибели южнокорейского самолета, вылетевшего из американского аэропорта, должно было заняться — по сложившейся практике — Национальное управление безопасности на транспорте США. Но ему было рекомендовано сверху не приступать к расследованию. Делом почему-то занялся Государственный департамент США, хотя это не входит в его функциональные задачи, да и необходимыми в таких случаях специалистами он не располагал. Словом, оснований для подозрений в адрес американских спецслужб немало.
Самую экзотическую версию событий выдвинул Мишель Брюн, французский эксперт, проводивший исследование инцидента по заказу частной американской организации «Фонд в поддержку конституционного правительства». По нашему мнению, Брюна кто-то умело дезинформировал, чтобы навести на ложный след. Но чтобы не быть обвиненными в предвзятости и односторонности, упомянем о его версии.
Южнокорейский лайнер, считает француз, не был сбит советским истребителем у Сахалина, а потерпел катастрофу несколько позднее — в районе Сангарского пролива у японских берегов, приблизительно в 400 милях к югу от Сахалина, неподалеку от японского города Ниигата.
Это якобы подтверждает полученная Брюном по японским каналам подлинная копия переговоров, которые вел пилот южнокорейского «Боинга». Из ее анализа следует, что самолет находился в воздухе еще около 50 мин после того, как его поразили две ракеты с советского истребителя. С диспетчером в городе Ниигата второй пилот погибшего «Боинга» вел обычный радиообмен через сорок минут после официально признанного времени гибели самолета. Брюн, побывавший в Ниигате, выяснил, что к его побережью море прибило осенью 1983 года обломки конструкции салона пассажирского авиалайнера.
По мнению сторонников этой версии, советские и американские власти по взаимной договоренности скрывают, что 1 сентября 1983 года в воздушном пространстве СССР в районе Сахалина произошел воздушный бой, в ходе которого советские истребители сбили три американских военных самолета. В подтверждение своей точки зрения Брюн указывает на то, что некоторые из обломков, прибитых морем к японским берегам, оказались обломками не пассажирского «Боинга-747», а военных самолетов. Так, обломок номер 31 — кусок закрылка, с прямоугольной передней кромкой. Единственный самолет, у которого закрылки имеют такую кромку, — американский истребитель F-111 или EF-111 — самолет, оснащенный средствами радиоэлектронной борьбы. Другой обломок тоже мог принадлежать только военному самолету США. Это сиденье с номером 34 катапульты пилота от МакДоннелл-Дуглас ACES II Zero Zero или похожей модели с отстрелянными пороховыми зарядами. В Вакканай на Хоккайдо вместе с обломками самолета прибило остатки оперения боевой ракеты (стабилизатор) с инфракрасным наведением с английской маркировкой. Находка хранилась в управлении морской безопасности в Вакканае.