Крушение «Красной империи»
Шрифт:
— Сейчас поговаривают, что и Хрущевым тоже мог кто-то руководить «из-за бугра»…
— Понятно, что сам Хрущев не смог бы всего сформулировать — доклад на XX съезде КПСС отрабатывали Поспелов и Шепилов, его помощники. Доклад был внезапный, его не знали даже члены Политбюро… первый секретарь Красноярского обкома мне рассказал, что после XX съезда им вручили этот текст с указанием в течение трех дней провести пленумы бюро в поддержку. Эту кампанию Хрущев начал от своего тщеславия, властолюбия и, не найду другого слова, тупоумия… Вот только кто им руководил? Это был, как я уже сказал, третий удар.
— Однако во время перестройки
— Что можно о Брежневе сказать? Это был человек, совершенно преданный делу социализма. Ответственный, честный, добросовестный, доступный для людей. Он всего себя отдавал делу партии. Когда снимали Хрущева и избирали первым секретарем Брежнева, его избрали «на ура».
— Первым секретарем или генеральным?
— Сначала — первым. Генсеком еще в 1922 году стал Сталин, который, однако, в 1930-х годах слово «генеральный» убрал. Посмотрите документы тех лет: слева подписывает председатель Совнаркома Молотов, а Сталин — потом, справа, как секретарь ЦК. Брежнев стал генеральным секретарем в 1966 году.
— Известно опять-таки, что, в отличие от Хрущева, Брежнев на роль «первого лица» не рвался…
— Да, на должность первого секретаря он шел с трудом, хотя ранее и стремился к выдвижению, и успешно рос… Его уговаривали, потому как предлагать было некого. В итоге три человека все и решили — Косыгин,, Подгорный и он. Хрущев с Микояном в это время были на отдыхе…
— А почему Брежнев не хотел принимать власть?
— По-моему, его беспокоили огромная ответственность лидера и сложность предстоящих задач… Сначала он много ездил по стране, здоровье позволяло, потом оно начало сдавать — он уже мало ездил, много слушал и поддавался на информацию, идущую от других лиц. А ведь главные направления и в политике, и в экономике должно определять именно «первое лицо» государства, которое несет всю ответственность за судьбу страны. Но для этого надо иметь соответствующие масштабы мышления и оценки, знание проблемы. Чтобы принимать сбалансированные решения, надо стоять выше того, что тебе предлагают, иметь свою генеральную линию руководства, знать состояние дел. И эта линия должна быть генеральной линией развития страны…
— Кто же реально управлял государством во времена, скажем так, «позднего Брежнева»? Тогда много говорили о Михаиле Андреевиче Суслове, которого называли «серым кардиналом»…
— Это придумали «ангажированные», как сейчас говорят, журналисты-международники, чтобы измазать и его, и партию. Кстати, а вы знаете, кого изначально называли «серым кардиналом»? Талейрана — министра иностранных дел Наполеона! Даже сегодня вся буржуазная дипломатия заглядывает в его опыт, как в святцы, — а как бы Талейран поступил? Он любил власть, деньги и баб — но ума у него была палата!
— Так что, разве Суслов тоже…
— Категорически нет, не ловите меня на слове! Насчет ума согласен, а в личном плане это был аскет! Он ходил в старом костюме и длинном пальто, в калошах и работал день и ночь. Работал он, я бы сказал, по 20 часов. Это в полном смысле слова была «рабочая лошадь партии»! Единственное, где он двигался, это в Библиотеке имени Ленина, куда пешком доходил от Кремля. В аппарате ЦК Суслов вел Секретариат, и при Брежневе семьдесят процентов заседаний Политбюро проводил именно он. Он обязательно прикладывал свои ум и знания ко всем выступлениям генсека на пленумах и съездах. По-моему, он был единственным человеком в Политбюро, который постоянно работал
— Действительно.,. Но кто же, повторяю свой вопрос, был тогда «у руля» нашего государства?
—При Сталине созданы были такой аппарат и такая страна, которые уже разламывал Хрущев, но не разломал… К слову, наивысший авторитет у партии в народе был не только во время войны, но и после войны. Вот победили мы, в кратчайшие сроки восстановили народное хозяйство, начали уже забывать, что 27 миллионов погибло, и дальше рванули! Силу набрали: космос, ядерное оружие, атомная энергетика… А кадры были какие — те же министры, на которых молиться можно было! Но самые золотые партийные кадры — это были даже не секретари обкомов и ЦК, а те, кто стоял ближе всего к народу: секретари райкомов и горкомов КПСС. Почему? Да потому что они такую школу во время войны прошли, затем — на восстановлении страны, у них такая закалка была, и к тому же они постоянно находились в самой народной гуще! Вот когда у партии был высший авторитет, было морально-политическое единство народа вокруг партии. Но тут Хрущев начал всех заменять, чтобы ему было на кого опираться…
— И власть постепенно переходила к этому самому «аппарату», утрачивавшему свои положительные качества, но зато становившемуся всесильным?
— Не совсем так… Весь партаппарат в стране, если взять и секретарей парткомов крупных предприятий, был, наверное, 70 с лишним тысяч. Кстати, по уровню своего денежного содержания партийные работники занимали в стране 28-е место. Так что когда я пришел инструктором в ЦК, то потерял в окладе 200 рублей — за звание нам здесь не платили, и я получал 300 рублей. Но партработники не пищали и трудились в поте лица.
— Известно, что разложение партии началось с высшей партийной номенклатуры: как только в днище корабля под названием «КПСС» обнаружилась течь, то некоторые члены Политбюро вдруг объявили себя убежденными диссидентами, а иные первые секретари ощутили себя национальными лидерами. Когда же началось это перерождение?
— Когда я пришел в ЦК, партийный аппарат не был засорен, люди сюда отбирались по своим морально-деловым качествам, все было очень ответственно. Так было, наверное, на протяжении пятнадцати лет моей работы… Потом, при Брежневе, когда он уже болел, качество стало ухудшаться… Но в стране все еще шло по накатанной: Госплан планировал, контроль осуществлялся, партийный аппарат работал, задачи решались… Думаю, кому-то это не понравится, но говорю объективно: в стране оставались сталинские структура управления государством и идеология, а также вера в партию. Но все же времена уже были совершенно иные… А те, кто у Брежнева самые близкие были, они его успокаивали и поддерживали…
— Как вы считаете, было ли тогда единство в руководстве КПСС?
— Это сложный вопрос… Я вам, например, могу сказать, что Алексей Николаевич Косыгин, который в течение 16 лет возглавлял Совмин СССР, занимал особое место. Честнейший человек! В то время, когда одни только и делали, что речи произносили и статьи писали, Алексей Николаевич трудился в поте лица. К слову, когда в Политбюро обсуждались и решались крупные вопросы, то он нередко выступал против — если неправильно было.