Крушение «Великого Океана»

Марриет Фредерик

Не теряя времени, Уильям и Риди снесли в шлюпочку кухонную утварь, столы, стулья и тому подобные вещи. Потом привели вниз козу, поместили ее в лодку и отчалили. Шлюпка пришла к отмели задолго до появления пешеходов.

Старик и мальчик выгрузили привезенное на песок, и пустились во второй рейс, за постелями. К трем часам пополудни они снова были на отмели и скоро узнали, что остальные пришли к дому за час до них. Сигрев с Юноной переносили на берег вещи, выгруженные на песок.

— Я думаю, мастер Уильям, — заметил Риди, — теперь наши плавания прекратятся; тем лучше. Необходимо при первом же удобном случае починить нашу бедную

лодочку.

— Да, Риди, — ответил мальчик, — она послужила нам верой и правдой. Знаете ли, мне все кажется, что мы вернулись домой. Право, я никак не ожидал, что буду считать «домом» какую бы то ни было часть этого острова. Я так рад, что мы вернулись от палаток. Смотрите, Риди, голуби в горохе. Их стало много, около двадцати. В будущем году у нас будут паштеты из голубей.

— Если мы доживем и будем здоровы, — ответил Риди, пристально вглядываясь в широкую даль.

К ночи все вещи были на местах, и дом казался таким же удобным, как и до переселения на южный берег. Усталые люди рано легли спать, предварительно решив, какие работы им следует предпринять утром. Миссис Сигрев обещала заняться кухней и присматривать за детьми, предоставляя Юноне работать с мужчинами.

Утром, на рассвете, Уильям и Риди прошли к черепашьему садку и поймали острогой черепаху. Разрезав ее и положив часть черепашьего мяса в котел, словом, приготовив все для миссис Сигрев, они тотчас же отправились к амбару.

Риди переговорил с Сигревом и наметил квадратное пространство. Предполагалось, что растущие пальмы послужат столбами, к которым приколотят стоймя бревна из срубленных пальм так, чтобы образовалась стена высотой в четырнадцать — пятнадцать футов. Через такой палисад никто не мог бы перелезть; он должен был защищать от возможного нападения дикарей.

Ряды деревьев отметили. Топоры заработали, срубая все пальмы за этой чертой, чтобы у работников было место для их дела. Теперь все радовались, что у них оказалось столько крупных гвоздей, в противном случае они не могли бы хорошо устроить палисад. Сигрев рубил пальмы; Уильям и Юнона распиливали их на бревна надлежащей длины и потом перетаскивали к Риди. Тогда они унесли прочь верхушки деревьев и сложили на некотором расстоянии от амбара, намереваясь превратить их в топливо. Сигрев помогал Риди в устройстве палисада. В этот день они усердно поработали и вернулись в дом, с удовольствием думая о ночном отдыхе. Однако Риди улучил минуту поговорить с Уильямом.

— Я думаю, сэр, — сказал старик, — что раз мы вернулись сюда, нам нужно учредить, так сказать, ночные караулы на случай нападения. Я не лягу спать, пока совсем не стемнеет, то есть до девяти часов. И буду смотреть в открытое море. Видите, сэр, хотя вряд ли можно бояться, что дикари ночью явятся сюда, но они могут пристать к берегу до темноты или ранним утром до рассвета, то есть между двумя-тремя часами пополуночи; если мы ничего не увидим, то, конечно, можем снова лечь, потому что в таком случае это будет значить, что еще много часов подряд они не пристанут к отмели. И следует наблюдать за ветром и состоянием погоды, стараясь заметить, дует ли для них попутный ветер; впрочем, такой ветер может начаться только в начале дождливого времени года. Но если будет дуть очень слабый ветерок, дикари, пожалуй, не обратят внимания на то, что он неблагоприятен для них. Я много думал об этом, мастер Уильям, и полагаю, что дикари или явятся сюда в начале периода дождей или совсем не

явятся. Во всяком случае, мастер Уильям, нам нужно остерегаться, и мы должны всегда, даже теперь, держаться настороже. Я не хочу беспокоить моими опасениями вашего отца и миссис Сигрев, но вам говорю все, что я думаю, и предлагаю делать то, что мне кажется необходимым.

— Я согласен с вами, Риди, я поднимусь до начала рассвета и, едва рассветет, буду внимательно смотреть на море через подзорную трубу. Вы сторожите ночью, а я утром.

— Отлично, мастер Уильям. Я мог бы отбывать оба дежурства, однако, думаю, что, если вы будете подниматься рано утром, это останется для остальных незаметно. Ведь все привыкли, что я не ложусь ночью.

Поговорив, старик и мальчик разошлись, и с этих пор то Риди, то Уильям караулили.

ГЛАВА LVIII

Исчезновение Томми. — В лодке по воле волн. — Риди в воде. — Опасность. — Шлюпка тонет. — Риди и Томми спасены.

Устройство палисада продолжалось две недели. Но тут одно обстоятельство вызвало большое смятение.

Раз, когда работники возвращались обедать, миссис Сигрев с удивлением спросила их:

— А разве Томми не с вами?

— Нет, — ответил ей муж. — Он не приходил к нам; после завтрака он побежал с нами, но минут через десять ушел.

— Я, миссис, поручила мастеру Томми отнести домой листьев, — сказала Юнона, — и он тотчас же ушел.

— Боже мой! Где же он? — вскрикнула Селина.

— Я думаю, он собирает раковины на отмели, — ответил Риди, — или прошел к нашему «огороду-саду». Я пойду, посмотрю.

— Я пойду с вами, — вызвался Уильям.

— Вот он, о Боже, Боже! Я вижу его! — вскрикнула Юнона, указывая вдаль пальцем. — Вон он в лодке… И лодку несет в море…

Действительно, Томми сидел в лодке, которую волны уносили от берега. Она уже была среди волн, набегавших на рифы.

Уильям бежал, как ветер; Сигрев и Риди мало отставали от него. Селина и Юнона спешили позади. Миссис Сигрев была в полном отчаянии. И точно; нельзя было терять ни минуты; ветер дул от берега, и через несколько мгновений лодка могла очутиться в открытом море.

Добежав до отмели, Уильям сбросил шляпу, куртку, сапоги и побежал в воду. Но Риди кинулся вслед за мальчиком, поймал его за руку и сказал:

— Мастер Уильям, тотчас же назад. Я настаиваю… Вы не принесете пользы, так как хуже меня понимаете, что нужно делать, а я, все равно, поплыву; значит, незачем удваивать риск. М-р Сигрев, прикажите ему остаться; вас он послушается. Я этого требую.

— Уильям, — сказал Сигрев. — Сейчас же вернись. Я приказываю.

Уильям повиновался, а старый Риди был уже в воде; он доплыл до первых скал гряды и теперь пробирался между камнями, стремясь достигнуть шлюпки.

— Ах, отец; если этот чудный старик погибнет, я никогда, никогда не прощу себе… Мне даже кажется, что я напрасно послушался тебя… Ах, Боже! Одна, другая, третья… Акулы! Они близко! Он погиб… Смотри, он опять в глубине и плывет… Боже, спаси его! Боже, Боже, услышь меня!

Сигрев, к которому теперь подбежала Селина, с дрожью взглянула на акул и не теряла из вида ни одного движения Риди.

Если он благополучно проберется по глубокому протоку между рифами, ему не будет грозить опасность, потому что шлюпка теперь билась о камни с другой стороны гряды, а там было мелко.