Крутая парочка

Хоуг Тэми

— Я не пью вино. Мы пили кофе.

— М-мм… А вы знаете, что Энди переменил простыни и постирал белье перед самоубийством? Странно, не правда ли?

Сейвард промолчала.

— Увидимся на похоронах.

Ковач вышел, а она некоторое время смотрела ему вслед, не слушая сообщения, звучащие в телефонной трубке.

Глава 16

Уже сорок лет полисмены любили завтракать в заведении под названием “Чип Чарли”, расположенном на ничьей земле в северо-восточном районе.

Своим грязным и захудалым обликом упомянутое заведение плевало в лицо прогрессу и всему прочему, что могло изменить его за годы существования. “Чипу Чарли” было незачем меняться: его клиентами являлись копы, а копы и их традиции не меняются десятилетиями.

“Возможно, Майк Фэллон тоже завтракал здесь в первые годы службы”, — думала Лиска, глядя на закусочную сквозь прозрачный голубой пакет, заменяющий выбитое стекло. Ей удалось припарковаться у входа раньше, чем туда подъехала патрульная машина.

Все эти годы клиентов обслуживала одна и та же официантка по прозвищу Чикс [5] . В молодые годы она походила на бурундука с полным ртом орехов — пухлые щеки, нос кнопкой и никакого подбородка. Однако возраст делал свое дело, и теперь подбородков было целых два, но прозвище осталось прежним.

5

Cheeks — щеки (англ.).

Похожая на сморщенную куклу с узкими глазами и башней крашеных черных волос, Чикс разливала кофе и одновременно курила сигарету, бросая вызов всем общепринятым правилам здравоохранения. Однако никто ее за это не упрекал, хотя помещение кишело патрульными и детективами. Иногда Ковач тоже здесь завтракал. Ничего не поделаешь — традиция.

Лиска подошла к стойке и заняла свободный табурет рядом с Элвудом Кнутсоном.

— Я думала, Элвуд, ты слишком брезглив, чтобы питаться здесь, — заметила она, окидывая взглядом комнату.

— Так оно и есть, — отозвался он, с отвращением глядя на тарелку с остатками яичницы и бекона. — Но я решил сесть на белковую диету, а для этого лучше места не найти. А тебе что здесь понадобилось?

— У меня давно не было приличной изжоги.

— Тут ты ее быстро заработаешь.

Лиска увидела Огдена, который сидел в углу, и выражение лица у него было как у страдающего запором. Выступ стены не позволял ей разглядеть его компаньона.

Элвуд внимательно разглядывал Лиску.

— Тебе нужна моя помощь?

— Помнишь убийство Кертиса?

— Одно из серийных убийств геев, не так ли?

— Предположительно. Что тебе вообще известно о преследованиях геев в департаменте?

Элвуд задумчиво грыз полоску бекона. На нем была мышиного цвета шляпа с плоской тульей и загнутыми кверху полями.

— Я нахожу весьма прискорбным преследования или дискриминацию по признаку сексуальных предпочтений, — наконец ответил

он. — В конце концов, кто мы такие, чтобы выбирать партнеров друум?

— Великолепно! Пошлю твой адрес в Американскую лигу гражданских свобод, — сухо сказала Лиска. — Но речь не о тебе.

— А о ком?

Она огляделась вокруг и понизила голос:

— О патрульных. Как там относятся к геям? Я слышала, Кертис жаловался на преследования в БВД. Неужели в полицию все еще принимают неандертальцев? Мне казалось, с этим давно покончено.

— Печально, но эта работа их привлекает, — промолвил Элвуд. — Полицейский значок для них все равно что блестящая монета для обезьяны.

Патрульный, сидящий по другую сторону от Лиски, угрюмо посмотрел на Элвуда.

— Возможно, в предыдущей жизни он был орангутаном, — шепнула Лиска, потягивая кофе, который налила ей Чикс и который сразу напомнил о том, что пора сменить масло в “Сатурне”. — Судя по всему, расследование убийства Кертиса велось из рук вон плохо.

Элвуд пожал плечами:

— Его вел Спрингер — он иначе не умеет.

— Да, но я слышала, что там напортачил один патрульный. Здоровый бугай по фамилии Огден. Ты его знаешь?

— Боюсь, мы с тобой вращаемся в разных социальных сферах.

— Я бы больше боялась, если бы мы вращались в одних и тех же, — вздохнула Лиска, соскользнув с табурета.

Она направилась к задней стене, машинально отвечая на приветствия и не сводя глаз с Огдена. Он все еще не замечал ее, поглощенный разговором с невидимым ей собеседником. Лиска не могла разобрать слов, но беседа явно велась на повышенных тонах. Хорошо бы подобраться к Огдену сзади и застигнуть его врасплох, но закусочная была для этого слишком узкой. Наконец он увидел ее и выпрямился, едва не опрокинув стакан с апельсиновым соком.

— На вашем месте я бы пила сок с черносливом, — сказала Лиска. — Я слышала, эти стероиды плохо сказываются на потенции.

— Не знаю, о чем вы говорите, — отозвался Огден. — Я не употребляю сок со стероидами.

Ехидный ответ замер на губах у Лиски, когда она увидела наконец собеседника Огдена. Это был Кэл Спрингер собственной персоной и выглядел он таким виноватым, как будто его застукали с проституткой.

— Привет, Кэл. Интересная у тебя компания: якшаешься с парнем, который угробил твое дело. Может быть, люди ошибаются на твой счет и ты действительно такой тупой, каким кажешься?

— Почему бы тебе не заняться своими делами, Лиска?

— Тогда я не была бы детективом, — заметила она. — Слушай, Кэл, я пришла не за тобой. Просто это скверно выглядит, а ты должен думать о таких вещах, если хочешь заделаться политиканом.

Спрингер отвернулся к окну, но там было не на что смотреть: зеркальное стекло запотело от дыма, пара и горячего дыхания.

— Где твой напарник? — спросила Лиска. — Мне нужно поговорить с ним.

— Он в отпуске — две недели на Гавайях.