Круто ты попал!
Шрифт:
– Ну и отлично, – довольно ответил капитан и поманил к себе второго мальчишку, который настороженно посматривал в сторону Кайла. – Так, Морриган, а это твой. Его зовут Крыс, но не потому что с хвостом или сбежать может, а потом у что умный. И хитрый.
– Привет, я Кайл, – юноша доброжелательно улыбнулся призрачному мальчишке. – Спасибо, что согласился нам помочь.
– Я пока не помог, – Крыс ответил на рукопожатие и тут же снова отошёл.
– А как нам их позвать, если что? Они-то к нам прилететь смогут, если я правильно понимаю, – спросил Кайл, посмотрев на капитана.
–
Капитан протянул парням по небольшому листку пожелтевшей бумаги.
– Как сделаете всё, заговор сожгите, чтобы даже случайно никто не увидел, – проинструктировал он ребят. – Ну а потом вам достаточно будет сжать камень в ладони, чтобы ваш помощник появился рядом. А о всяких условных сигналах договоритесь потом в личном, так сказать, порядке.
Все четверо — двое живых и два призрака — переглянулись и синхронно кивнули.
ГЛАВА 8
Огюст
Выйдя вместе с Кайлом за чахлые деревца, ограждающие полянку, Огюст переглянулся с напарником и они, молча кивнув друг другу, разошлись в разные стороны. Раз Харви сказал, что привязку лучше осуществлять без свидетелей, значит, так тому и быть, ему наверняка лучше знать.
Огюст достаточно скоро нашёл подходящую, как ему показалось, полянку: совсем крошечную, образованную несколькими высокими старыми памятниками, настолько древними, что надписи на них рассмотреть не представлялось возможным. Оглядевшись, он достал из кармана камешек и листок с заговором, внимательно прочитал текст и негромко позвал:
– Эй, Воробей, ты тут?
– Ну ясен пень, тут, где ещё-то? – мгновенно отозвался мальчишка-призрак, проявившись в паре шагов от Огюста. – Слушай, а ты знаешь, как правильно делать, а то чего-то сомневаюсь я.
– А ты раньше никогда такого не делал? – зачем-то спросил Стендридж, всё ещё с опаской посматривая на призрака. – Я имею в виду, что у тебя нет опыта привязки?
– Если бы был, я бы с тобой тут разговоры не разговаривал, – огрызнулся парнишка, и Огюст внезапно понял, что он тоже боится, даже гораздо больше. Оно и понятно: если он, Огюст, что-то сделает не так, то призраку наверняка придётся несладко.
– А почему?
– Да потому что привязка делается раз и навсегда, бестолочь, – явно подражая кому-то, проворчал Воробей, – отпустить меня, если что, ты сможешь, только второй привязки у меня уже не будет. Это какие-то там магические заморочки, я не вникал.
– Я не хочу как-нибудь тебе навредить, – честно сказал Огюст, а мальчишка вдруг хихикнул.
– Ты думаешь, мне можно навредить больше, чем есть? Я вообще-то мёртвый уже, так что давай, шпион, действуй.
Огюст вздохнул, постарался расслабиться и медленно, чётко проговаривая слова,
– И чего? – шмыгнув носом, поинтересовался мальчишка. – Всё что ли? Типа ты теперь со мной связан? А как понять?
– Откуда я знаю? – пожал плечами Огюст и невольно поморщился от боли в натруженных мышцах. – Давай проверим как-нибудь?
– Давай! – с энтузиазмом отозвался Воробей. – А как?
– Ты отлети подальше куда-нибудь, – Огюсту тоже очень хотелось проверить, как работает амулет призыва: он о них слышал крем уха, но никогда не сталкивался. Не тем он раньше интересовался, ох, не тем! – А я попробую тебя призвать.
– Ага! – охотно согласился Воробей и отлетел куда-то за дерево. – А как ты меня звать будешь?
– Не знаю, сейчас посмотрим, – пожал плечами Огюст и, дождавшись, пока парнишка отлетит подальше, сжал в ладони показавшийся тёплым камешек.
Тут же рядом возник слегка ошарашенный Воробей и с удивлением уставился на Стендриджа.
– И чего? – спросил призрак. – Как ты меня звал?
– Никак, – честно ответил Огюст, с некоторым недоумением рассматривая камешек, – я просто подумал, что хочу, чтобы ты появился. Ну… ты и появился. Как-то так.
– Здорово, – парнишка с уважением покосился на скромный камешек, – а я даже не понял ничего: раз — и я тут. А далеко он действует?
– Слушай, мне надо на тренировку идти, – смущенно ответил Огюст, которому тоже очень хотелось продолжить эксперименты с камешком, но он помнил, что его ждёт капитан и пока незнакомый учитель по «неправильной борьбе». – Давай потом продолжим, если у меня, конечно, силы останутся.
– Давай, – легко согласился Воробей, – я тогда пока просто посмотрю, как ты заниматься будешь, а потом ты меня позовёшь. Из своей комнаты, к примеру. Ты ведь один живёшь?
– Договорились, – и Огюст, повинуясь какому-то наитию, протянул мальчишке руку, – тогда до связи…
Призрак молча посмотрел на протянутую ладонь и осторожно пожал руку Огюста. Нет, не вспыхнули искры, не сверкнула молния и не грянул гром, но и молодой человек, и призрак вздрогнули и неверяще посмотрели друг на друга. Откуда-то извне пришло понимание того, что с этого мгновения они связаны навечно, до окончательного конца жизни и посмертия. И от этого понимания сладко и грустно заныло сердце.
– О как… – задумчиво и как-то очень по-взрослому проговорил Воробей, – ну, значится, так тому и быть…
– Невероятно, – прошептал потрясённый Огюст, чувствуя, что часть его души теперь навсегда отдана. Но это совершенно не беспокоило, а наоборот — это было настолько правильно, что просто не было слов!
Очнувшись, он помотал головой и решительно направился обратно на поляну, с которой ушёл совсем недавно. И чувствовал, что стал немножко другим, словно внутри у него поселился кто-то более живой, чем он сам, и этот кто-то страстно, невероятно счастлив, что всё сложилось именно так. И Огюст словно черпал в его радости новые силы.